Сезанн. Старуха с четками

Еще более безнадежным казалось дело в 1909 году, когда разгорелась подобная же битва из-за великолепного портрета работы Гольбейна, изображавшего принцессу Кристину Миланскую. Этот портрет, принадлежавший герцогу Норфолькскому, еще с 1880 года висел в галерее, отданный туда по взаимной договоренности для всеобщего обозрения. Многие из зрителей, привыкнув всегда видеть эту вещь в зале немецкой живописи, считали ее собственностью галереи, и известие о предстоящей продаже картины оказалось для всех «громом с ясного неба». На этот раз администрация Национальной галереи, уже истратившая свои годовые суммы на покупку картины Франса Хальса, сама обратилась за помощью к Национальному фонду. Владелец, которому американский миллионер Фрик предложил 72 тысячи фунтов, соглашался ждать только месяц. Снова, как и пять лет тому назад, разгорелась битва за картину, тем более напряженная, что срок был очень коротким. За четыре дня до его истечения не было собрано и половины требуемой суммы. Дело казалось проигранным, но неожиданный анонимный взнос 40 000 фунтов за несколько часов до истечения указанного срока решил все. Председатель и главные члены фонда могли вздохнуть с облегчением. «Кристина Миланская» Гольбейна заняла свое место в Национальной галерее рядом с «Посланниками».

Этот второй шедевр великого мастера немецкого Возрождения был написан в 1538 году. В это время английский король Генрих VIII, у которого только что умерла его третья жена, хотел жениться на дочери датского короля – шестнадцатилетней Кристине, которая в свою очередь осталась вдовой герцога Миланского. Гольбейну было поручено написать портрет молодой принцессы, чтобы Генрих VIII мог знать, как выглядит его будущая невеста. Брак этот так и не состоялся, но портрет, доставленный королю и перешедший после его смерти во владение знатного рода Норфольков, дошел до нас, чтобы через несколько веков еще раз подтвердить непревзойденное искусство создавшего его мастера. В сравнении с красочным и богатым деталями портретом «Посланников» «Кристина Миланская» отличается лаконизмом формы и цвета. На гладком зеленовато-голу-бом фоне выделяется строгий пирамидальный силуэт молодой женщины, одетой в длинное черное платье и в черный вдовий чепец, плотно обтягивающий голову. Лишь ясное, словно прозрачное девичье личико да маленькие кисти рук, в которых она держит перчатки, выступают светлыми пятнами из этого сурового обрамления, создавая контраст между хрупкой нежностью модели и торжественной монументальностью всего изображения.

После «завоевания» «Кристины Миланской» окончательно упрочилась слава и значение Национального фонда, В дальнейшем с его помощью галереей был приобретен еще целый ряд прекрасных произведений, как, например, «Мадонна с младенцем» Мазаччо (в 1916 г.), «Поклонение волхвов» Питера Брейгеля Старшего (в 1920 г.), так называемый «Уилтоновский диптих» и тициановское «Семейство Вендрамини» (в 1929 г.), «Саксия в виде аркадской пастушки» Рембрандта (в 1945 г.), «Пьета» Рогира ван дер Вейдена (в 1956 г.), «Старуха с четками» Сезанна и многие другие. Число членов фонда достигло уже нескольких тысяч. Они имеют право свободного доступа во все публичные музеи; их приглашают на просмотры новых поступлений и дважды в год – для посещения королевских и частных собраний. Общие интересы, сплоченность организации и профессиональная компетентность ее членов делают Национальный фонд одним из самых мощных и эффективных факторов в художественной жизни всей страны.

Рембрандт. Саския в виде аркадской пастушки

К началу первой мировой войны число приобретенных Национальной галереей картин уже превысило три тысячи. Правда, больше половины их было передано в Галерею Тейт и роздано музеям других городов, но тем не менее имеющихся помещений снова не хватало. Это обстоятельство вызвало дополнительную пристройку новых залов в 1911 году.

К числу наиболее значительных приобретений этого периода следует отнести сто девяносто две картины старых мастеров, полученных по завещанию Сэлтинга в 1910 году, завещанию Лэйна в 1915 году, благодаря которому в галерею впервые вошли картины французских художников XIX века, и завещанию Лэйарда, обогатившему собрание многими интересными произведениями XV столетия.

Первая мировая война прошла почти незаметно для галереи, хотя в 1917 году картины ненадолго были эвакуированы из Лондона. В течение 1920-1930-х годов собрание продолжало пополняться, но уже в более скромных размерах, чем раньше.

Мане. Портрет Евы Гонзалес

Наиболее важным событием в жизни музея тех лет явилось сформирование его французского раздела, который фактически отсутствовал на более ранних этапах существования Национальной галереи. Действительно, вплоть до конца XIX века число французских картин, входящих в собрание, не превышало каких-нибудь трех десятков. В основном это были мастера XVII века, поскольку французская живопись более ранних эпох была почти неизвестна в то время, а художники XVIII и XIX столетий считались недостойными занять место рядом со старыми мастерами.

Мы уже говорили о том успехе, которым пользовались в Англии полотна Клода Лоррена. Его картины одними из первых вошли в галерею, а в 1876 году число их достигло десяти. Три прекрасных произведения Пуссена и великолепный портрет в рост кардинала Ришелье работы Филиппа де Шампеня завершали этот, в общем, очень ограниченный подбор картин французской школы, где кроме них насчитывалось лишь еще несколько второстепенных полотен. В 1910 году завещание Сэлтинга принесло в галерею семь работ Коро и целый ряд пейзажей художников барбизонской школы: Руссо, Дюпре, Диаза и Добиньи, положив начало дальнейшему собиранию картин мастеров XIX века. В 1917 году в галерею поступили полотна Э. Мане, Дега и импрессионистов, полученных по завещанию Лэйна, собравшего в своей коллекции много подлинных шедевров, среди которых достаточно назвать «Портрет Евы Гонзалес», «Музыку в Тюильри» Э. Мане и «Зонтики» Ренуара 8. Вместе с ними в галерею вошли еще два пейзажа Коро, «Дон Кихот» Домье, «Портрет Филиппа Орлеанского» Энгра и многие другие.

«Музыка в Тюильри» – одно из интереснейших ранних полотен Эдуарда Мане – уже в полной мере раскрывает его художественное новаторство. Написанная в 1862 году картина предваряет тот интерес к городскому пейзажу и сценам современной жизни, который впоследствии будет характерен для импрессионистов. Сады Тюильри были в эпоху Второй империи излюбленным местом прогулок светской публики Парижа, и вид этой пестрой живописной толпы не замедлил привлечь внимание художника. Мане изобразил здесь и самого себя (фигура в цилиндре слева), и своих друзей, и многих известных лиц, как Бодлер, Теофиль Готье и композитор Оффенбах. Уже в этой ранней вещи Мане отказывается от четкого контурного рисунка, от привычной академической моделировки и строит композицию прежде всего цветом, создавая дробной игрой пятен впечатление живого движения, мелькания множества людей. Зрители, привыкшие к отчетливо выписанным деталям, не могли примириться с этими новыми приемами в казавшейся им «недописанной» картине. Выставленная в 1863 году в частной галерее Мартине «Музыка в Тюильри» вызвала тогда самые ожесточенные нападки, предвосхитив тот скандал, который несколько месяцев спустя вызвал знаменитый «Завтрак на траве».

Внутренний вид хранилища