– Погоди, инженер! – крикнул американец, помогая товарищам забраться на палубу.

– Сейчас, ваше благородие, – тяжело дыша, пробормотал Степанов, садясь на палубе. – Сейчас развяжу! Дыхание сперло от весел…, насилу ушли!

– Так лодки команды идут следом за вами? – выпалил Орлов.

– Шагов двести, генерал, нас разделяет, – отозвался американец, с трудом помогая Бену подняться на борт.

– Америка, к орудию! – закричал поручик. – К орудию, урядник! Пока они еще в секторе обстрела! Попадут в мертвую зону, нам же не отбиться!

– Да, понял я, понял, – пробормотал Джон, бросаясь на нос шхуны.

– Помогай ему, Степанов! Орудие заряжено! Бен, возьми под прицел двери! Пали, Америка! Пали! – ревел Орлов, повиснув на веревках.

– Они все за сектором, – озадаченно отозвался Джон, напряженно всматриваясь в темноту.

– Все равно стреляй! Они убояться и повернут!

Яркая вспышка, с оглушительным грохотом выстрела, на мгновение расколола, неспешный рокот бегущих за бортом волн, а уже в следующую секунду раздался иступленный вопль инженера, который с перекошенным от ужаса лицом завопил:

– Убивают! Убивают!

Только тут Орлов заметил, в тусклом свете сигнальной лампы, крадущегося с перекошенным от ярости лицом Лиса, с занесенным над головой кинжалом. Мгновенно сгруппировавшись, поручик, повиснув на веревках, ударил двумя ногами противника в грудь. Вложив в этот удар, всю свою ненависть и остервенение. Получив столь мощный, а главное столь неожиданный удар, индеец отлетел к борту, и уже в падении, успел все же метнуть свой нож в сторону пленников. Который с противным дребезжанием воткнулся в мачту, между голов Орлова и инженера, с характерным звуком.

– Дэ-э-э-эн!

– Вот ведь чертов туземец! – выкрикнул подбежавший казак, стреляя за борт из револьвера.

– Сейчас, сейчас, генерал, я ремни обрежу, – бормотал американец, подбегая к мачте.

– Где лодки наступающих? – выпалил поручик. – Где испанцы? Они же с вами уходили?

– Потерялись они в потемках, – отозвался американец, с остервенением перерезая веревки. – А лодки к берегу повернули, не хотят видать, в воде замерзать!

– Как же мы теперь без матросов, с этой посудиной справимся? – озадаченно пробормотал Орлов. – Как это получилось?

– Шли вроде сзади! А как до лодки добрались, то их и не оказалось! Толи отстали и заблудились, толи специально спрятались, что бы судьбу не испытывать.

– Значит, мы теперь без матросиков остались, – с досадой проговорил Орлов, массирую затекшие руки, – а жаль. Про Чарли с капитаном не спрашиваю и так все понятно. Степанов, озадачься кормой и присмотри за инженером, в кубрик его пока нельзя отправлять, капитан Бернс у нас там теперь, оборону я так смекаю, занял. Давай, Америка, быстро за мной к пушке! Глянем, что мы там имеем.

– Заряд ложится за лодками! – крикнул Джон, укрываясь за бортом от щелкающих пуль. – Да и волна при такой дистанции мешает выцеливать.

– Волна говоришь? – пробормотал поручик, оценивая обстановку. – А ну давай заряжаем! Выстрел делаем, когда нос шхуны на волне опускаться начнет! Они уже и так поняли, что мы пушку контролируем, потому и выгребают поспешно к берегу. Это ведь не в лесу, где можно в любой момент укрытие найти – это почитай как в открытом поле.

– Погоди, генерал…, ты говоришь, что капитан на борту оказался?

– Потом, Америка, потом поговорим! Давай для начала поколотим напоследок этих проходимцев!

Выстрел, произведенный из пушки, превзошел все смелые ожидания. Смертоносный столб воды, клокоча и угрожающе шипя, взвился в черное небо, посреди индейских каноэ. Мгновенно утопив и перевернув добрую их половину. Ответная стрельба отступающих, мгновенно оборвалась, и они дружно налегли на весла, стараясь как можно быстрее выйти из зоны обстрела.

– Опять удача на твоей стороне, генерал, – проговорил Джон, вытирая шляпой лицо, – а я уже думал, что заряд как надо не положим. Ей богу думал, что придется с гранатами драться, а они вишь, как к берегу рванули.

– Гранаты нам еще пригодятся, – отозвался поручик, внимательно осматриваясь по сторонам.

– Может, добавим им еще вдогонку разок?

– Погоди маленько, неизвестно, сколько нам на этой посудине, придется оборону держать.

– Тоже верно! Как думаешь, доберутся до берега те, кто в воде оказался?

– Ну, кого подберут – тот у костра отойдет, а вплавь, кто решит двинуть…, не знаю, вода уж больно злая, да и волна не слабая, наверняка ко дну камнем пойдут.

– Хитер ты, генерал, все ведь верно рассчитал! А как же получилось, что они вас в полон взяли?

– Все просто, Америка. Мы их с берега на носу ждали, а капитан с индейцами с кормы высадился. Со стороны океана они зашли, без единого огонька, вот мы их и не углядели. Если не вы бы, то не знаю, чем бы все закончилось.

– А где же Тони? – встрепенулся Джон. – Он, что же внизу с капитаном? – Погоди, Америка, дружек твой…, я ничего не смог сделать…, извини.

– Как это случилось? Где его тело? – стиснув зубы, выпалил американец вскакивая.

– Его повесили по приказу Бернса на рее, а тело сбросили в океан…, извини. Что у тебя с ногой? Ты ранен?

– Ерунда! Чиркнуло чуть ниже колена. Эх, лучше бы я взял его с собой на вылазку! Тебе вон самому в голову прилетело, вся щека в кровище. Кто там говоришь, оборону внизу держит? Капитан с кочегарами?

– И шкипер еще, которого ты допрашивал. Кочегары как мыши сидят и вряд ли окажут серьезное сопротивление, а вот капитану со шкипером, как понимаешь, есть, что терять. К тому же там может оказаться кто-то из индейцев, мы с инженером точно не скажем.

– Голосистый у тебя инженер, – кивнул американец, – кричит душевно, аж, все в нутрии переворачивается. Ладно, давай в глаза этой свинье, капитану посмотрим.

– Погоди, Америка, – проговорил Орлов, хватая союзника за руку. – Не забудь, что он нам живым нужен.

– Я ему пока лицо сломаю, а дело сделает – лично пристрелю гниду!

С этими словами, американец подошел к металлической двери и, поняв, что она закрыта, изнутри, стал с яростью стучать кулаками по ней, выкрикивая одно проклятие страшнее другого.

– Вот ведь неудача, – прошептал урядник, крестясь при этом, – двери то изнутри заперты. Припасы съестные там опять-же…, там они долго оборону держать могут.

– Открывайте, крысы корабельные! – ревел американец, пиная двери. – С вас и так будет смеяться вся Англия!

– Мы же здесь околеем, – пробормотал, подходя инженер, дрожа всем телом.

Орлов не спеша подошел к Джону и, закурив, проговорил с усталым видом:

– Погоди, Америка, дай я с ним поговорю. Ну чего ты конечности об металл ломаешь?

– Они убили моего друга! Да я сейчас взорву гранатами их к чертовой матери!

– Эй, капитан! – крикнул офицер, глядя, как американец стал разматывать парусину, где хранились гранаты. – Ты меня слышишь?

– Кто это там еще верещит как детеныш тюленя? – глухо отозвался тот из-за двери. – Никак воевода пограничный?

– Да, это я! Давай договариваться, пока мой боевой товарищ не взорвал эту чертову дверь.

– Скажи ему, что для этого потребуется много взрывчатки! У нас тут много угля и провизии, я подожду, пока вы издохнете от холода. Нам останется лишь сбросить ваши трупы за борт, а взрывать эту дверь бесполезно. Эта шхуна сделана на совесть и способна выдержать даже прямое попадание из пушки!

– Отходи, генерал! Сейчас мы поджарим эту задницу!

– Послушай, Америка, дай мне договориться с ним, – с жаром зашептал Орлов. – Ну, снесешь ты эту дверь, а дальше то что? Без плотной двери, эта посудина начнет черпать забортную воду от волны, мы начнем терять ход и затонем, да и тепло внутри нам не удержать. Оно ведь будет выскакивать все через двери. Дай мне принудить его к сдаче!

– Хорошо, генерал, пробуй, а я посмотрю, как у тебя это получится, – покачав головой, проговорил Джон.

– Вот и ладно. Степанов! Наблюдать во все стороны, что бы опять конфуза не приключилось! Чего так нахохлился, голубчик? Замерз что ли?