Сказав это, он печально улыбнулся и опустил голову.
— Но вы ведь сказали…
— Да, я в большей степени волшебник, чем человек. Если судить по родословной, я скорее эльф. Да ты и сама не назовешь меня человеком.
Пакс вынуждена была согласиться с этим. Но она продолжала недоумевать.
— Но если вы не волшебник…
— Видишь ли, если уж быть точным, то я волшебник наполовину. И наполовину — человек. Да будет тебе известно: благодаря этому я обладаю знанием волшебной магии в той же степени, что и мудростью людей.
В доказательство своих слов он приподнялся над землей и застыл в воздухе, с удовольствием наблюдая за растерянным выражением ее лица.
Пакс не хотелось больше об этом говорить, и она спросила:
— Но снежные кошки… Не могли бы мы поохотиться на них? У нас ведь есть лук, и…
— Нет, Паксенаррион, они ведь действительно волшебные. Поэтому прежде, чем ты успеешь натянуть свой лук, такая кошка успеет вынуть из тебя твою душу.
Пакс подумала, что это было бы для нее концом. Она хотела спросить у Месениона, имеет ли он в виду физическую смерть, но побоялась.
Потом, помолчав немного, Месенион сказал:
— Я понимаю, что тебя интересует. Нет, вынуть из тебя душу — не значит убить тебя. Когда вы, люди, умираете, ваши души улетают на небеса. И мне не хотелось бы подвергать сомнению твою веру в это…
Пакс смотрела на него во все глаза, и Месенион продолжил:
— Итак, у человека есть душа. После смерти она улетает. А вот куда?.. Это зависит от того, как он жил. Но если снежная кошка съест душу, эта душа уже никогда не попадет туда, куда ей полагается попасть. Она останется в снежной кошке навсегда.
— Какой ужас… Но зачем кошке душа?
— Паксенаррион, не забывай, она же волшебная. И она творит с душами что хочет. Я не знаю, как она это делает и зачем. Каким-то образом души, которые она съедает, придают силы ее магии. Если мы увидим снежную кошку, мы должны тут же бежать в противоположном направлении.
Он прошел спокойно несколько шагов, а потом спросил:
— Паксенаррион, как тебе удалось уговорить Ветерка подойти к тебе?
Она не задумывалась над тем, почему так получилось.
— Я не знаю. Наверное, он просто привык ко мне. И знал, что у меня есть яблоки. И вообще, лошади меня любят.
Месенион покачал головой:
— Нет. Тут что-то другое. Это ведь волшебный конь; наши животные не подойдут так просто к человеку. Может быть, у тебя есть какой-то магический талисман? Браслет, кольцо или…
Пакс подумала о медальоне Канны. Вряд ли он мог как-то повлиять на волшебного коня.
— Нет. Ничего такого, что бы мне было известно, — сказала она.
— Хм. Ты не будешь против, если я проверю?
— Что?
— Я бы мог… ну… поискать это.
— Что “это”?
Месенион придвинулся к ней ближе. Глаза его внимательно изучали лицо девушки.
— То, что ты используешь, чтобы контролировать моего коня!
— Но я ничего не делала! У меня и нет ничего такого…
— Нет, что-то должно быть. Ветерок никогда бы не подошел к человеку…
— Месенион, любая лошадь подойдет к тому, кто по-доброму с ней обращается. Посмотри на Звездочку…
— Твоя Звездочка — ужасный, косматый пони, который еле тащит мешок, и…
Пакс вспыхнула, охвативший ее гнев вырывался наружу.
— Звездочка — умница! Она…
Месенион в ответ лишь презрительно усмехнулся:
— Ты! Да что ты знаешь о…
— Ветерок подошел ко мне. Значит, я кое-что знаю. Вдруг Пакс заметила, что ее рука лежит на рукоятке меча. Она встретилась взглядом с Месенионом. Он вздохнул и терпеливо ждал, пока она остынет.
— Паксенаррион, прости, что я обидел Звездочку. Она совсем неплохой пони, даже можно сказать — замечательный. Но пойми: она всего лишь пони, к тому же принадлежит человеку. Она ведь не волшебная лошадь. И тут между ними огромная разница. Взгляни на моего коня, тогда поймешь.
Они оба посмотрели на Ветерка. Он поднял уши и посмотрел на Пакс и Звездочку настороженно, словно не был знаком с ними. Месенион продолжил:
— Если у тебя есть какой-нибудь волшебный предмет, но ты не знаешь об этом, это может таить в себе опасность. А может быть и очень полезным. Магические вещи в неопытных руках…
Пакс рассердилась снова:
— Я ничего не отдам.
— Я это и не имел в виду.
Но Пакс по-прежнему думала, что он хочет у нее что-нибудь отобрать.
— Если у тебя есть такая вещь, я покажу тебе, как ею пользоваться. Подумай, Паксенаррион. Иначе она может накликать на нас беду — например, волки вдруг нападут на нас или случится еще что-нибудь в этом роде.
Пакс утомил этот бессмысленной спор.
— Хорошо. Ищите. Только помните, Месенион, то, что у меня есть, — мое, и я не собираюсь никому ничего отдавать. Если это нечто может навлечь на меня опасность, мы будем сражаться. Это все, что я могу вам сказать.
Ее слова обрадовали волшебника.
— Понимаю. Знаешь что, давай-ка сделаем здесь привал. Конечно, сейчас еще рано, но мне нужно время. И животным хорошо бы отдохнуть. Они могут пока попастись на лугу.
Через несколько минут они удобно расположились на траве и развели костер. Затем Месенион подвинул к себе сумку Пакс. Она с интересом наблюдала, как он копается в ней. Заметив это, он рассердился:
— Не смотри.
— Но почему? Я никогда не видела, как колдуют.
— А тебе и не надо это видеть. Ты можешь вообразить невесть что, но это принесет один лишь вред. Ну как мне доказать тебе, что магия опасна для обычных людей?
Пакс не шелохнулась. Она слишком устала, чтобы спорить. Тогда Месенион сам повернулся к ней спиной и начал что-то бормотать. Сначала она решила попробовать проследить за ним, но потом передумала. Вместо этого девушка легла на спину и стала смотреть на небо, на плывущие прямо над головой облака. До сих пор, пока они путешествовали, стояла отличная погода. Она надеялась, что так будет и дальше. Отодвинувшись от края скалы, который впивался ей в бок, она закрыла глаза.
Пакс слышала, как лошадь и пони щипали поблизости траву. К своему удивлению, она обнаружила, что может по одному лишь звуку отличить Звездочку от Ветерка. Звездочка, чтобы набрать необходимую для пережевывания порцию травы, делала три-четыре быстрых щипка. Ветерок пережевывал каждый сорванный пучок отдельно. Она открыла глаза, чтобы посмотреть, не ошиблась ли, потом взглянула на Месениона. Он все еще стоял к ней спиной. Тогда Пакс опять закрыла глаза и задремала.
— Я нашел.
Пакс открыла глаза и увидела возбужденное лицо Месениона. Она протерла глаза и села.
— Что вы нашли?
— Волшебное кольцо, оно у тебя на руке.
Голос Месениона был самодовольным, как и весь его вид.
— Что? У меня нет никакого волшебного кольца!
— Нет есть. Вот оно. — И он кивнул на золотое кольцо с замысловатым переплетением, которое ей подарил когда-то герцог Пелан.
— Оно не волшебное. Герцог ничего мне об этом не говорил, а уж он бы знал, — отозвалась Пакс.
— Нет, это кольцо — волшебное. Оно имеет власть над животными.
— Но я, когда звала Ветерка, и не думала о кольце. Я просто протянула к нему руку…
— И этого вполне достаточно. Ты дотронулась до него — возможно, случайно, — ты ведь говоришь, что ничего не знала.
— Не знала. И не очень во все это верю. — Но в голосе Пакс уже слышалось сомнение.
— Откуда у тебя это кольцо?
— Мне дал его после одного боя командир.
— Как награду за доблесть?
— Да.
— Это была часть добычи?
— Да, думаю, что так.
— Вы сражались с армией Синьявы?
— Да.
— Тогда понятно. Я слышал, что он и его люди часто пользовались разными волшебными вещицами. Возможно, твой командир не знал об этом. Но это кольцо — волшебное, и именно с его помощью ты смогла управлять Ветерком. Ты можешь проверить — дотронься до него и позови коня. Ничего не говори и не двигайся. Дотронься только до кольца и мысленно позови его.
Пакс оглянулась и увидела, что Ветерок и Звездочка спокойно щиплют траву на лугу. Она сжала рукой кольцо и подумала о Ветерке. Ей не нравилась даже сама мысль о том, что кольцо, которое она получила от герцога, может обладать такой властью. Она всегда любила лошадей, и лошади отвечали ей взаимностью. Она подумала о Ветерке: он был очень быстрым и грациозным. И в этот же миг стук копыт заставил ее поднять голову. Ветерок несся к ней рысью, переходящей в галоп. Звездочка едва поспевала за ним, старательно перебирая своими короткими ногами. Ветерок остановился как вкопанный в нескольких шагах от Пакс и навострил уши.