— Он, наверное, в курсе, — отвечают они хором. — Просто ему удобнее закрыть глаза на все.

— Вы уверены? По-моему, он теперь стал не такой деревянный. На днях он меня даже обнял.

— Да ты что?

— Ну, правда… это я первая бросилась ему на шею. Но он отреагировал.

— Чудны дела твои, Господи. Но вряд ли он до конца созрел. Только представь себе: оба сына — гомосексуалисты.

Мы целуемся на прощанье.

— Теперь вы у меня в руках. Если только кому-нибудь из вас опять взбредет в голову надеть на меня дуршлаг…

— Не волнуйся, — отвечают близнецы, — не взбредет. У нас уже есть свеженькая ассистентка.

— Чудесно, — улыбаюсь я. — Только не говорите мне, что ей недостает блеска.

Когда я появляюсь дома, Джо крепко спит. Он явно ждал меня — свет в спальне включен, приемник у кровати тихо бормочет, — но его сморил сон. Я гашу свет, выключаю приемник и тихо-тихо спускаюсь вниз по лестнице. Прихватив из бельевого шкафа подушку и парочку одеял, я сворачиваюсь клубком на диване и с головой погружаюсь в книги, которые мне дали близнецы. Я читаю и перечитываю страницу за страницей и отмечаю нужные места карандашом, изучаю схемы и срисовываю вольты. Наконец, с треском распечатываю новенькую колоду.

Получается не сразу. Я тасую и перетасовываю карты, и глажу их, и сгибаю, и верчу туда-сюда, пока пальцы не вытягиваются и не обретают необыкновенную гибкость и свободу. И вдруг карты начинают порхать у меня в руках, словно смазанные маслом. Они в моей власти. Я могу сделать с ними все, что захочу. Если бы кто увидел, не поверил бы глазам: прямо колдовство какое-то.

Я засыпаю только через несколько часов. С манипуляциями на сегодня покончено, у меня слишком болят руки. На пальцах пузыри, ногти обломаны, запястья не гнутся, кулак не сжать. Зато я овладеваю новым ремеслом. Если все пойдет по плану, через неделю из меня может получиться вполне квалифицированный «механик»[59].

39

— Добрый день. Это Одри?

— Да.

— Говорит Линн Томас, мама Райана.

— О, здравствуйте, Линн. Как дела?

— Дела идут вполне иррационально, по вашему выражению. Но я звоню вам не за этим.

— Слушаю вас.

— Это вы научили моего сына новым штучкам?

— Штучкам?

— Азартным играм?

— Ах, вот в чем дело. Видите ли, я…

— Это вы преподали моему сыну основы покера? Или не вы?

— Я, но…

— Это вы рекомендовали ему сыграть в реальном времени на сайте «Покерный рай»? Или это не вы?

— Это я, но…

— Он проиграл двести фунтов.

— О господи.

— Двести фунтов моих денег. У меня на карточке осталось только полторы тысячи.

— Послушайте, Линн… то есть… миссис Томас, приношу вам свои извинения. Я сказала ему, что играть можно только на виртуальные деньги и ни в коем случае не на настоящие…

— Вы сознаете, что стоит мне пожаловаться — и вас арестуют? Стоит мне слово сказать — и у вас отберут лицензию?

— Может, не будем вмешивать полицию? А лицензии у меня и так нет…

— Суть не в этом. Что вы намерены делать, чтобы мне вернули деньги? Как мне их получить обратно?

— Не знаю. Если хорошенько объяснить, что произошло, вам могут возместить убытки…

— Не смешите меня. Мне не заплатят ни пенса. На что я теперь куплю «Пепси Дэвида Бэкхема»? На что я куплю Райану книгу про антиномии?

— Антиномии? Разве Райан интересуется философией?

— При чем тут философия? Антиномии — это радиоактивные материалы.

— Вы хотели сказать — плутоний?

— Я так и сказала.

— Да-да, конечно. Еще раз прошу меня извинить. Я верну вам всю сумму.

— Вы вернете деньги? Это точно?

— Да.

— Ох… тогда другое дело. Вы ведь сами понимаете… это все из-за вас.

— Я понимаю.

— Это из-за вас ребенок сбился с пути.

— Виновата.

— Значит, договорились?

— Обещаю.

— Кстати. Только между нами. Сайт оказался довольно-таки забавный.

— Миссис Томас, да вы что?

— Можно играть в карты со всем миром. Вчера вечером Райан играл с человеком, который живет в Кабуле.

— В Афганистане?

— Похоже на то.

— Миссис Томас?

— Слушаю вас.

— Он… то есть Райан… сейчас играет?

— Нет. Я ему запретила.

— И правильно.

Когда я кладу трубку, уже семь часов. В полвосьмого я должна быть у Большого Луи, но никак не могу найти ключи от машины. Я обыскала всю квартиру, заглянула под диван, в бельевую корзину и даже в духовку. От Джо никакого толку. Он вообще теперь со мной почти не разговаривает.

Неделя была долгая и трудная. Джо работал допоздна каждый день, Лорна регулярно присылала записки по электронной почте, и даже Пит периодически возникал из небытия с разными ценными советами. Все они опасаются, как бы я не натворила глупостей. Ведь я сделалась такая странная, замкнулась в себе и отгородилась от всего мира. У меня точно что-то с нервами или с психикой…

Ко всему прочему, у меня тренировочный процесс. После визита к близнецам я не выпускаю карт из рук и ложусь не раньше двенадцати. Снова и снова я повторяю трюки: прячу карту в ладони, подрезаю, передергиваю, сдаю в нужном мне порядке. Все получается даже лучше, чем я думала. Я и не подозревала, что так быстро восстановлю старые навыки. Новых трюков немного, и я быстро их осваиваю. Ну я им задам сегодня вечером. Только бы Анималист-Шаромыжник был при деле. Мне невыносима сама мысль, что Большого Луи регулярно обчищают, но никаких сомнений тут быть не может. Анималист — трюкач. Манипулятор. Катала. «Механик». Шулер.

Как только все трюки освоены, я отправляюсь в банк и снимаю энную сумму со счета. Узнав об этом, Джо впадает в бешенство и грозится позвонить Фрэнку и близнецам. Он даже собирается перекусить пополам мою банковскую карточку садовыми ножницами. Я умоляю Джо успокоиться, обещаю больше не проигрывать, говорю, что у меня есть надежный план.

— Я наверняка отыграюсь, — убеждаю я его.

Но Джо почему-то не верит.

— Ты их спрятал, признавайся?

— Не трогал я их.

— Джо, прошу тебя. Скажи, куда ты их дел?

Джо вздыхает, потирает лоб и покорно направляется на кухню.

— Они в холодильнике? Ты спрятал ключи от моей машины среди кубиков льда?

— Неплохо придумано, а? Ты бы их в жизни не нашла.

Джо старается обратить все в шутку, но я сегодня не в настроении. Взяв вилку, я разгребаю кусочки льда в пластиковой емкости.

Джо касается моей руки.

— Не ходи туда сегодня. Давай лучше… поговорим.

— Мне надо… — я стараюсь расколоть кусочек покрупнее, — мне надо отыграться.

— Это безумие. Мало ты проиграла?

— Только дай мне отыграть мои деньги. Я всю неделю тренировалась. Мне нужно просто сыграть еще один раз.

— Последний раз?

— Ну… скорее всего.

— Скорее всего?

— Возможно, придется сыграть еще пару раз. Надо возместить убытки маме Райана.

Джо поворачивается ко мне спиной. Промерзшие ключи перекочевывают в мой карман.

— Что ты хочешь доказать? — говорит Джо мне вслед. — Что способна на самоуничтожение? Как и твой отец?

— Ты несправедлив.

— А разве не так?

— Нет, Джо. Мне необходимо сыграть сегодня. Есть причина. Я должна кое в чем разобраться.

— В чем это?

— Ты не поймешь.

— Куда уж мне. — Джо опять отворачивается. — Не дорос.

40

— Опаздываешь.

— Знаю. Извини. Едва вырвалась. Джо меня не отпускал, да еще телефон зазвонил, когда я уже была в дверях, да еще…

— Я же велел тебе прийти пораньше.

— Да.

— Я же сказал: мне надо с тобой переговорить.

— Я помню. Ничего, переговорим после игры. Ведь время у нас будет?

— Наверное.

— Луи?

— Что такое?

— Кто сегодня на раздаче?