— Итак, восстать из мертвых… лучший фокус вечеринки, — сказала я, натягивая шлем.

На лице Винсента сразу же появилось облегчение.

— Да, надо как-нибудь показать тебе, как это работает, — рассмеялся он и, перекинув ногу через скутер, подал мне руку.

Я неуверенно взяла её. Она была теплой. Мягкой. Смертной. Я устроилась позади него и все свои сомнения затолкнула обратно в дальние уголки своего сознания.

— Куда мы едим? — спросила я, когда, наконец позволила себе ощутить азарт, который из-за всех сил пытался вырваться на свободу.

— Просто небольшая поездка по городу, — сказал он, когда завел Веспу и выехал на улицу.

Держась за Винсента, я чувствовала, словно я на небесах, а проезжая на стареньком Веспе через Париж, я думала, что это лучшее приключение за последние годы. Мы пересекли мост над Сеной в Париже и срезав через город поехали вдоль набережной. В осеннем свете мерцала вода.

После двадцати минут езды, мы приехали к Иль Сен-Луи, одному из двух естественных островов в середине Сены, которые связаны с материком мостами, и мостиками друг с другом.

Винсент привязал на замок скутер к воротам, а затем, взяв меня за руку, повел по длинному пролету каменных ступеней к кромке воды.

— Слушай мне жаль, что я не смог прийти раньше, — сказал он, прогуливаясь со мной за руку по причалу, — Я должен был выполнить работу для Жан-Батиста. Я пришел, как только смог.

— Да всё нормально, — ответила я, воздерживаясь от расспросов.

Я бы предпочла забыть обо всех странных событиях, будто из романов фэнтези, которые произошли на прошлых выходных. Я хотела притвориться, что мы всего-навсего парень с девушкой, которые проводят день у воды. Но у меня было такое мучительное чувство, что мечта не продлится долго. Когда мы по узкому тротуару подошли туда, где заканчивается остров, перед нами открылась большая вымощенная терраса.

— Здесь летом всегда многолюдно, но никто и не думает приходить сюда, другое время года, — Он весь наш, — сказал Винсент и повел меня на северную сторону.

Спустившись к краю террасы, он расстелил своё пальто на камне и протянул ко мне руку, чтобы усадить. У меня было такое чувство, что мы кроме нас на Земле никого больше не было. Этот рыцарь в сияющих доспехах перенес меня на свой маленький островок покоя в центре шумного города и хотел провести со мной несколько сказочных моментов. Это не могло быть настоящим.

Мы наблюдали, как крошечные волны искрились и вспыхнули как зеркала на солнце, на поверхности быстрой реки голубовато-зелёного цвета. Гигантские пухлые облака плыли по широкому небесному простору, которые редко можно заметить, прогуливаясь среди городских зданий. Волны громко плескались у основания стены, когда мимо проезжали лодки, звуки их ударов нарастали. Я закрыла глаза и позволила безмятежности этого места течь через меня.

Винсент коснулся моей руки, разрушая чары. Он морщил лоб, подбирая слова. Наконец он заговорил.

— Ты знаешь, что я такое, Кейт. Или, по крайней мере, ты знаешь основное.

Я кивнула, гадая, что же будет дальше.

— Дело в том, что… я хочу узнать тебя. Я чувствую к тебе то, чего у меня не было долгое, долгое время. Но, учитывая то, чем я занимаюсь, — он помолчал, — Это сложно.

Видя его мученическое выражение лица, я чувствовала, как прикасаюсь к нему, утешаю его, но вместо этого я использовала каждую унцию, из оставшихся, своего самообладания, чтобы усидеть на месте и держать язык за зубами. Он, очевидно, думал о том, что собирался сказать, и я не хотела его отвлекать от этого.

— Ты только что прошла через огромную потерю. И последнее, что я хотел бы сделать — сделать всё еще более болезненным для тебя, чем уже есть. Если бы я был обыкновенным парнем, живущий обычной жизнью, я бы даже не стал заговаривать с тобой об этом. Мы могли бы вместе тусоваться, понять куда это нас приведет, и, если бы это сработало, было бы здорово. Если нет, то каждый бы пошел своим путем.

— Но я не могу пойти на это с чистой совестью. Не с тобой. Я не могу позволить кому-то, кто, как я чувствую, мне глубоко не безразличен, начать это путешествие, не зная о последствиях. Зная, что я другой. Поэтому я понятия не имею, что всё это может значить, если зайдет дальше…

Он, казалось, был напуган своими словами и тем, что решил их вот так высказать.

— Я ненавижу даже то, что приходится говорить с тобой об этом. Всего слишком много и всё случилось слишком быстро.

Он на мгновение замолчал и посмотрел вниз на наши руки, которые разделяли всего несколько дюймов гальки.

— Кейт, я не могу удержаться от желания быть с тобой. Поэтому я всё это выкладываю перед тобой, чтобы ты всё взвесила и решила, что ты хочешь. Я хочу попытаться. И понять, что у нас выйдет. Но я могу уйти прямо сейчас, если ты дашь мне слово-то, что ты знаешь останется только при тебе. То, что дальше будет с нами, зависит от тебя. Тебе не обязательно решить всё прямо сейчас, но было бы неплохо знать как ты относишься к тому, что я сказал.

Я подобрала свои ноги, которые болтались на краю причала, и обняла их.

Я, молча раскачиваясь взад и вперед несколько минут и сделала то, что редко себе позволяла. Подумала о родителях. О своей матери. Она дразнила меня за импульсивность, но всегда говорила мне следовать за своим сердцем.

— У тебя добрая душа, — однажды сказала она, — Я бы не сказала такого Джорджии, и Бога ради не говори ей этого. Но у неё нет такой интуиции, как у тебя. Такой способности видеть вещи такими, какие они есть. Я не хочу, чтобы ты боялась пройти мимо тех вещей, которые действительно хочешь от жизни. Потому, я думаю, ты хочешь правильные вещи.

Если бы она могла бы только видеть то, чего я хотела сейчас, она взяла бы свои слова обратно.

Переведя взгляд от проходящих мимо судов на Винсента, сидевшего неподвижно рядом со мной. Я изучала его профиль, пока он смотрел на воду, погруженный в свои мысли. Это даже не выбор. Какого я пытаюсь обмануть? Я приняла решение еще в первый раз, когда увидела его, и неважно, в чём мой разум пытался убедить меня с тех пор.

Я наклонилась к нему. Дотронувшись до него, я обхватила своими пальцами его руку, проведя ими по его теплой кожи. Он повернул голову и посмотрел на меня с такой тоской, что у меня ёкнуло сердце. Я слегка коснулась своими губами бронзовой поверхности его щеки и собрала все силы для того, чтобы сказать слова, которые, я знала, должна была сказать.

— Винсент, я не могу. Я не могу сказать да.

В его глазах читалась боль, даже отчаяние, но не удивление. Мой ответ был таким, какой он ожидал.

— Но я и не говорю нет, — продолжила я, и заметно расслабился, — Мне нужно кое-что сделать, если мы собираемся видеться друг с другом.

Он издал низкий, сексуальный смех.

— Значит, ты выдвигаешь требования, не так ли? Ну, что ж давай их выслушаем.

— Я хочу неограниченный доступ.

— Звучит интересно. К чему именно?

— К информации. Я не могу с тобой встречаться, если не понимаю, с чем имею дело.

— Ты хочешь знать всё прямо сейчас?

— Нет, но я не хочу думать, что ты что-то еще от меня скрываешь.

— Справедливо, пока это распространяется в обоих направлениях.

Легкая улыбка приподняла уголки его совершенно вылепленных губ. Я отвела взгляд прежде, чем растеряла всю свою храбрость.

— Мне нужно знать, когда я не буду тебя видеть какое-то время. Когда у тебя этот «смертельный сон». Чтобы я не волновалась, что ты не убежал из-за моей «смертности» или моих бесконечных расспросов.

— Согласен. Всё довольно легко планировать, когда всё идёт нормально. Но, если что-то случится… из ряда вон…

— Что, например?

— Ты помнишь, что говорил, как мы остаемся молодыми?

— О, верно.

Перед моим взором предстала ужасная картина, в которой Жюль бросается под поезд.

— Ты имеешь в виду, когда вы спасаете кого-то.

— Тогда, я уверен, что ты получишь весточку от меня через кого-нибудь из моих близких.