В общем, на очередном военном совете, фигурально выражаясь, с меня начали семь шкур сдирать. И дисциплина у нас, в 58-й армии, дескать, ни к черту, и порядка нет, и боевой учебы не видать… Я — человек привычный, не первый год в строю, да и война (первая чеченская на тот момент уже закончилась) за плечами — терплю, одним словом. Как говорят в армии, «нас дерут, а мы крепчаем». Хотя и обидно было в душе. Много несправедливого в тот день высказывали. Короче говоря, сижу я на Военном совете, молчу, голову опустил… Как боксер в безнадежной ситуации, ушел в глухую защиту. В конце концов, что говорить о личных амбициях и проблемах, когда вообще в армии и в стране ситуация патовая (напомню — шел провальный в военно-политическом аспекте 1996 год). И тут слышу голос Чуба:
— Подождите, я что-то не пойму, — удивился Владимир Федорович после выступления очередного докладчика, который в пух и перья разносил и меня, и моих офицеров. — Сколько в 58-й армии людей?
Ему ответили: столько-то, мол.
— А в Волгоградском корпусе? — опять спросил Чуб.
Столько-то, назвали цифры.
— А в Краснодарском? — не унимался «гражданский» член военного совета.
Ему снова ответили.
— Это что ж получается, — удивился Владимир Федорович, — у Трошева личного состава больше, чем в обоих корпусах? Его армия составляет около половины численного состава всех войск округа? А показатели количества нарушений воинской дисциплины уважаемые докладчики сравнивают, как говорится, по «номиналу»: столько-то в армии, столько-то в корпусе, столько-то в дивизии. Но разве можно так сравнивать, если армия даже с корпусом не сопоставима, не говоря уже про дивизию. При таком подходе заведомо ясно, что у Трошева количество ЧП будет больше. Тут и анализ не нужен… Тем более 58-я армия стоит на «осетино-ин-гушском разрезе», выполняет миротворческие задачи в Южной Осетии, в конце концов воюет в Чечне. Люди с оружием в руках, в боевой обстановке… Это же не кремлевский полк!.. Что же мы от них хотим? Считать, по-моему, следует в процентном отношении. Тогда и картина яснее, и справедливости больше…
В зале повисла напряженная тишина. Руководству округа стало неловко за направленность своих докладов и критических стрел, поскольку правота Чуба была очевидна.
Не знаю, что там было запланировано у окружного начальства по поводу меня и 58-й армии, какие оргвыводы. Не исключаю, что и жесткие. Однако после «вопросов» Чуба критику заметно смяли. Я распрямился и поднял голову — не сидел уже сгорбленным, как побитый бедный родственник.
После завершения военного совета я поблагодарил Владимира Федоровича за то, что вник в ситуацию и поддержал. Он молча улыбнулся в ответ и пожал руку. По-моему, в тот день мы виделись с ним всего-навсего второй раз в жизни…
Спустя время, в 1997 году, я был назначен заместителем командующего войсками СКВО (командующим на тот момент стал генерал В. Казанцев) и соответственно — начальником гарнизона в Ростове-на-Дону. Теперь мы с Чубом оказались в одном городе.
Что такое начальник гарнизона, должность которого по традиции исполняет замкомандующего? Это как бы мэр города по военным вопросам. На нем и проведение парадов, встреч высоких гостей, празднование «красных дней» календаря, помощь городским и областным властям в проведении различных мероприятий… «Заморочек» всегда куча. В том числе и протокольных, и хозяйственных, и коммунальных, и других… А самое главное здесь — четкое взаимопонимание и взаимодействие с местными властями. Если начальник гарнизона его не наладит — «труба» делу, ни с чем не справится, все завалит. В общем, очень хлопотная эта должность. Тем более что она ведь не основная, а «нагрузочная». У замкомандующего есть еще свои прямые служебные задачи, касающиеся войск округа.
Не знаю, насколько четко справлялся я с обязанностями военного градоначальника — со стороны виднее. Однако, насколько помню, ни одного мероприятия не завалил. И во многом благодаря помощи губернатора.
Вообще, надо признать, что Чуб — настоящий член военного совета округа, действующее лицо, не декоративная фигура. Он несколько раз бывал в Чечне, общался и с офицерами нашей группировки, и с простыми солдатами, и с местными жителями, и с республиканскими властями. Пытался вникнуть в обстановку, узнать настрой людей, выяснял, чем он сам лично и область могут помочь, чтобы поскорее покончить с войной и восстановить разрушенное хозяйство. Насколько я знаю, между Ростовской областью и Чеченской Республикой заключено соглашение о взаимопомощи и сотрудничестве. В рамках этого соглашения с Дона в Чечню была, к примеру, направлена солидная партия сельскохозяйственных машин, выезжали из Ростова в Грозный и специалисты различного профиля, чтобы помочь республике в налаживании энергетической системы. Этими примерами и ограничусь. Не хочу утомлять читателя перечислением «достижений» Чуба в политической и социально-экономической сферах его деятельности. Само собой разумеется, что у руля Владимир Федорович уже около двенадцати лет, и за это время оценки ему выставили люди и без меня. И на федеральном уровне, и в области, и на выборах, и между ними.
Но вернуться хочу все же к военному аспекту.
Бывая в Чечне, Чуб не только общался с людьми и раздавал солдатам праздничные наборы к «красным дням» календаря. Он не думал о «пиар-акциях», как это делали некоторые политики, и не лез в телекамеры. Чуб доподлинно выяснил, в чем есть нужда, и… подарил каждому полку, дислоцирующемуся в Чечне, автобус — детей военнослужащих в школу возить.
Только за последние несколько лет по распоряжению губернатора Ростовской области выделено 94 квартиры семьям погибших в Чечне военнослужащих. Регулярно оказывается финансовая помощь Героям России, получившим это высокое звание в ходе боевых действий.
Владимир Федорович очень много сделал для военных медиков, особенно для Ростовского окружного госпиталя, чтобы обеспечить их всем необходимым (аппаратурой, медикаментами) для лечения раненных в Чечне.
А когда грянула беда с вертолетом Ми-26, он сразу, в первый же день, выделил 300 тысяч рублей на медикаменты и другие материалы, необходимые для спасения раненых. Потом выделил еще 200 тысяч. Организовал дежурство, создал штаб для работы с семьями пострадавших. Родителей солдат ждали автобусы, бесплатное жилье, питание, связь…
Когда случилась беда в Каспийске (теракт на параде 9 мая 2002 года), он сразу выделил деньги, транспорт, бесплатные гостиницы, продукты питания для родных и близких погибших и раненых военных моряков, которые со всей страны стали приезжать в Ростов, в госпиталь.
Кстати, основная масса пострадавших была из Каспийской военной флотилии, а она в состав СКВО не входит. То есть для члена военного совета нашего округа (с федерально-чиновничьей позиции) эти люди — как бы из чужой епархии. Но Чубу даже в голову не приходило делить ребят по ведомственному принципу. Для него все были НАШИ.
Кстати, про флот. Мало кто знает, что Владимир Федорович в молодости служил на Северном флоте. И сохранил о службе самые добрые воспоминания. До сих пор по возможности старается ездить туда, когда его приглашают на различные мероприятия моряки-североморцы.
Впрочем, бывает он и на Черноморском флоте. Тем более что жители города Азова шефствуют над одноименным кораблем «Азов», входящим в состав этого флота. Объясняется любовь Владимира Федоровича к флоту еще и тем, что в свое время ему пришлось работать на водном транспорте. Короче говоря, флот — его родная стихия.
Однако, как я уже сказал, Чуб никогда не делил людей на «наших» и «ненаших» по ведомственному или профессиональному признаку. Да и вообще, умеет встать над суетой, приподняться над мелочными, местечковыми, эгоистическими соображениями, которые, к сожалению, нередко проявляются у некоторых местных руководителей.
В доказательство приведу следующий пример. В 2001 году я всерьез обратил свое внимание на нашу футбольную команду «СКА Ростов-на-Дону». Во-пер-вых, у нее были немалые шансы выйти в первую лигу российского чемпионата. А это уже серьезный уровень. Во-вторых, былая слава ростовского СКА, бравшего в свое время даже кубок СССР, явно контрастировала с тем прозябанием клуба, которое я наблюдал в конце 1990-х годов. Решил команду поддержать и укрепить. Но как?