– Ничего важного. Беглец, этот человек без лица, все еще не обнаружен. Может, он прячется где-нибудь поблизости, а может, уже давно в Риме. Мы не знаем.

– И никаких соображений по поводу его личности?

– К сожалению, нет. В «форде» мы нашли отпечатки пальцев нескольких человек, но на данный момент идентифицировали только двоих: Эрнесто Морелло, мертвеца, и Альчиде Фраттари.

Пока Клаудия говорила с капитаном, мысли Пауля вернулись к поединку у Сан-Ксавье. Он боролся с человеком без лица, в этом он совершенно не сомневался, и на совести этого человека, по всей вероятности, лежала смерть отца Анфузо. А возможно, и Ренато Сорелли. Перед мысленным взором Пауля с изуродованным лицом что-то случилось. Оно сменилось другим лицом, которое показалось Паулю знакомым, и на мгновение слилось со страшной, покрытой шрамами, физиономией. Все это продолжалось лишь долю секунды и произошло так быстро, что Пауль не смог понять, кому же принадлежало другое лицо.

– Тебе нехорошо, Пауль? – Только услышав ее голос, Пауль понял, что Клаудия обеспокоенно смотрит на него. – Мне показалось, что ты сейчас не здесь и не с нами, но при этом очень напуган.

Он провел ладонью по лицу, как будто таким простым жестом мог прогнать странные образы, посещавшие его в последнее время.

– Я просто устал. Задремал на минутку.

– Вы плохо спали? – спросил Корридони.

– Да, – хором ответили Пауль и Клаудия.

Полчаса спустя они стояли возле больницы Рокка Сан-Себастьяно. По сравнению с клиниками больших городов это было скорее маленькое заведение: современное приветливое здание с большими окнами, окаймленное сквером, в котором прогуливались несколько пациентов и посетители. Лечащий врач Фраттари, некая Карлотта Витетти, позвонила капитану Корридони и сообщила ему, что Фраттари способен к даче показаний – «ограниченно способен к даче показаний», именно на этой формулировке она настояла. Карлотта Витетти была высокой костлявой женщиной лет пятидесяти, с вытянутым узким лицом, которое напомнило Паулю лошадиную морду. Ее темные волосы, которые она собрала в высокую прическу, были пронизаны седыми прядями. Идя быстрым размашистым шагом, почти как солдат, она провела посетителей в палату Фраттари.

Карабинер, несший караул возле палаты, гораздо меньше походил на солдафона. Он почти лежал на стуле, вытянув ноги во всю длину и держа на коленях выпуск автомобильного журнала «Макси тюнинг». Охранник производил впечатление человека уставшего, и казалось, что он сейчас закроет глаза и свалится со стула. Но стоило ему заметить начальника, как силы мгновенно вернулись к нему. Карабинер вскочил и отдал честь, а журнал с тихим шорохом упал на пол.

Корридони сдержал улыбку.

– Особые происшествия, Фульчи?

– Нет, капитан, все спокойно.

– Тогда можете сесть.

Прежде чем открыть дверь, доктор Витетти предупредила:

– Не волнуйте пациента слишком сильно, пожалуйста. У меня такое чувство, что его дух выздоравливает не так быстро, как тело.

– Не могли бы вы высказаться яснее? – попросила Клаудия.

– Физическое состояние синьора Фраттари достаточно стабильно, но вчерашнее происшествие, похоже, отразилось на его психике. Он редко отвечает на вопросы, а большей частью говорит нечто совершенно непонятное. Я бы сказала, что у него лихорадочный бред, хотя температура тела нормальная. Учтите это, пожалуйста, и закончите допрос, как только я вам скажу.

Альчиде Фраттари лежал один в большой палате, в которой было место для второй кровати. Когда он посмотрел на посетителей, то показался им растерянным, в его глазах читался скорее испуг, чем любопытство. Его белые волосы почти сливались с белоснежной наволочкой. Лицо у Фраттари было худым и морщинистым, и по нему было видно, что этому человеку уже восемьдесят два года. Однако это не было лицо старика. Оно излучало достоинство, и его можно было бы даже назвать энергичным, если бы не этот страх во взгляде.

Доктор Витетти представила посетителей, но по выражению лица Фраттари трудно было понять, понял ли он, что она ему сообщила.

– Они хотят задать вам несколько вопросов по поводу вчерашних событий, синьор Фраттари, это не больно. Если вас это слишком утомит, просто скажите мне. Вы меня поняли, синьор Фраттари?

Странный звук, нечто среднее между карканьем и тихим хрюканьем, был единственным ответом, что бы он ни означал.

– Вы помните о том, что вчера произошло, синьор Фраттари? – спросил его капитан Корридони. Он не получил на это никакого ответа, как и на последующие вопросы о личности похитителей и о том, что они говорили Фраттари.

Клаудия подошла к постели больного.

– Возможно, эти люди упомянули вашу рукопись «Катакомбы Рима и их история в особом свете христианского видения»?

Что-то изменилось в лице Фраттари. Он немного шире открыл глаза, и его высокий лоб избороздили еще более глубокие морщины, как будто он отчаянно пытался что-то вспомнить.

– Катакомбы, – произнес он тихим скрипучим голосом. – Катакомбы, они…

Он неожиданно замолчал, уставился в потолок и еще шире раскрыл глаза, будто увидев там нечто ужасное. Пауль задрал голову вверх и тоже посмотрел туда, но не увидел ничего, кроме белого потолка.

– Что с катакомбами? – спросила Клаудия. – Что «они»? Бесконечно медленно Фраттари повернулся к ней; его глаза, казалось, пылали.

– Держитесь подальше от катакомб! Сторонитесь их, или умрете!

Его голос сильно напугал всех присутствующих. Он звучал иначе, чем прежде, гораздо глубже и громче. Произнесенные им слова будто вибрировали. Словно в нем говорит демон, изумленно подумал Пауль.

Он склонился над Фраттари.

– Какая тайна скрыта в катакомбах? Связана ли она с 666, числом зверя, числом дьявола?

Первобытный звук, подобный крику дикого животного, наполнил больничную палату. Что-то схватило Пауля и отшвырнуло его от кровати Фраттари. Он сильно ударился спиной о противоположную стену. Голова тоже врезалась в стену, и место, закрытое повязкой, взорвалось резкой болью. Клаудия и доктор Витетти поспешили к нему на помощь: оттащили в сторону и посадили на стул, где он и остался сидеть, тяжело дыша. Корридони все еще стоял рядом с Фраттари и растерянно смотрел, на старика. Тот очень спокойно лежал в своей кровати, и только огонь, пылавший у него в глазах, выдавал его возбуждение.

– Что это было? – спросил капитан. – Как он это сделал? Он вообще двигался?

– Он, должно быть, сильно перевозбужден, – предположила доктор Витетти. – Признаюсь, я неправильно оценила его состояние. Пожалуйста, уходите. Синьора Фраттари нужно тщательно обследовать. Сегодня вы определенно больше не сможете с ним поговорить.

Когда они покинули больничную палату и закрыли за собой дверь, то снова услышали демонический голос:

– Сторонитесь!

48

Альбанские горы

– Мне просто жутко становится, когда я вспоминаю о том, что произошло в больнице, – сказала Клаудия.

Так как в этот день ничего нового в Рокка Сан-Себастьяно им узнать не удалось, они взяли в аренду автомобиль, чтобы вернуться в Рим. Клаудия села за руль, будто это само собой разумелось, но Пауль не стал возражать. Он был очень занят: обдумывал случившееся в больнице. На заднем сиденье стояли коробки с заметками Фраттари, которые должны были подробно исследовать в полицейском управлении. Капитан Корридони пообещал, что будет держать их в курсе состояния Фраттари и хода расследования.

Пауль снова представил себе мгновение, когда его швырнули о стену. Он видел перед собой Фраттари, который лежал в кровати, и мог бы поклясться, что старик не трогал его. Голова у Пауля еще немного болела, но боль можно было терпеть благодаря таблетке, которую ему дала доктор Витетти.

Мысли у него немного путались, и поэтому он был благодарен Клаудии за то, что она управляла машиной.

– Я как-то слышала, что у душевнобольных появляются сверхчеловеческие силы, – продолжала Клаудия. – Но чтобы у такого старика? Как только ему это удалось?