— 

Без проблем.

— 

Ну, покажи, как это у тебя получится.

— 

И не подумаю.

— 

Почему?

— 

Если я сейчас так поступлю, то тебе никогда не стать настоящим медвежатником и путево ты не сможешь пере­дать другому свои знания.

— 

Почему?

— 

Если ты не уверен в своих силах и признаешься в бес­помощности, скуля, что сейф тебе не по зубам, то тебе его действительно никогда не открыть.

—

А что же мне с ним делить?

—

Все знания, полученные от меня, ты обязан вложить в свои руки. Не волнуйся, не спеши. Сейф такая деликат­ная «дама», которая требует к себе особого внимания, под­хода, уважения и, может быть, даже любви. Я бы на месте первых трех сундуков ни за что бы не позволил тебе так лег­ко себя открыть.

— 

Почему?

— 

Потому что ты нахал и грубиян. Насильник!

— 

Ого! Целый список! И в чем же проявились эти мои отрицательные качества?

— 

Ты не познакомился с ними, даже не спросил, как их зовут, кто папа с мамой, заводы-изготовители, не уяс­нив и не разобравшись, какие секреты заложены в запорах, нахрапом полез им в скважины замочные с отмычками и, что меня удивило, справился с ними. Значит, шлюхи они подзаборные, и ты такие к себе в кабинет не ставь. А вот оставшиеся «девицы» поизящнее будут. Их нахрапом не возьмешь. Тут, мой дорогой, поухаживать за ними придет­ся, попотеть. Учти, я из подвала тебя не выпущу, покаты не уломаешь оставшуюся парочку. Не я уговаривал тебя ста­новиться медвежатником, — это твое собственное желание. Теперь давай не скули, а пыхти, — и вытащив вновь держак из лопаты, Лесник стал его чрезвычайно внимательно рас­сматривать, проявляя ненужную в данный момент озабо­ченность к пустяковой работе.

Прислушавшись к совету отца и поняв свою оплош­ность, Константин подошел к неподдавшемуся несгорае­мому сейфу сзади и разобрал отштампованный металличес­кий знак фирмы-изготовителя «Е И Р — Г О П» Греция-Афины. Кое-как сумел он перевести и название сейфа. По-русски оно означало «Веселый». Это почему-то разозлило Константина.

«Так этот «весельчак» еще издевается надо мной! Ну, я ему не позволю меня унижать!» — с азартом приступая к работе и желая добиться реванша, подумал Константин.

После тщательного внешнего изучения металлическо­го противника он вспомнил все советы отца и, как бы выполняя священный ритуал, несколько раз прикоснулся пальцами к неподвластному замку. Двадцать семь минут продолжалось изнурительное колдовство, и наконец «ве­сельчак» сдался — позволил Константину открыть себя и заглянуть в пустоту своего нутра.

От нервного перенапряжения, несмотря на прохладу в подвале, ему было жарко. Победа досталась ему ценой ог­ромных умственных, нервных и психологических усилий.

Он уже не выражал внешне своей радости по поводу достигнутого успеха, считая результативность мучительных стараний достойной платой за него.

По мелькнувшей на лице отца довольной улыбке Кон­стантин понял, что успешно справился с очередным этапом профессиональной проверки.

— 

На этом, Костик, сегодня твой экзамен прерывает­ся. Пошли отсюда, а то я тут совсем замерз.

—

А мне хочется продолжить его, — попросил сын.

— 

Вольному воля, как хочешь, так и поступай. А я по­шел отдыхать.

Лесник не спеша покинул подвал. Поднявшись в ком­нату, он прилег на диван и незаметно для себя уснул.

Часа через два его разбудил улыбающийся, довольный собой Константин.

— 

Отец, я и пятый сейф расколол! — похвалился он.

—

А я и не сомневался в твоих способностях, — подни­маясь с дивана и обнимая Константина, заверил его Лес­ник. — Ты же мой сын, не так ли?

— 

Конечно! И только так!

Когда они присели вдвоем на диван, Константин про­изнес в глубокой задумчивости:

—

До сегодняшнего дня, отец, я был уверен, что уже пос­тиг в жизни все, что для меня необходимо. Но в подвале ты ткнул меня носом в элементарную вещь, которую я не учи­тывал и не принимал во внимание. Спасибо тебе за науку.

Посмотрев долгим взглядом на сына, Лесник сказал:

— 

Костик, если ты не желаешь обижать меня, никогда в будущем не говори мне «спасибо».

— 

Почему?

— 

Потому, что ты еще теленок. Доживешь до моих лет, поймешь, -—Подумав, он добавил нерешительно: — А во­обще, лучше тебе не знать моих истин.

«Чему я, старый дурак, учу своего сына? Чтобы он не говорил мне спасибо? Зачем ему знать воровские правила? Вор вору никогда не скажет спасибо. Такая дикость навсег­да покроет его голову позором».

—  

Оставь меня, я хочу отдохнуть. Через два дня будет день моего рождения. К этому времени я хочу быть в своей лучшей форме.

—  

Отмечать будем в семейном кругу или еще кто бу­дет?

— 

Я послал приглашения нескольким своим друзьям. Если не болеют и их посудины не прохудились, то должны прилететь.

—

Ты очень хочешь, чтобы они к нам приехали на праз­дник?

—

Конечно! Если они не приедут, то мне их будет силь­но не хватать.

— 

Они это, наверное, понимают, следовательно, пос­тараются быть с тобой на твоем юбилее, — успокоил отца Константин.

—

Надеюсь, но переживаю, — выдал сокровенное Лес­ник. — Ведь они для меня не просто гости, а огромный пласт моей прошлой бурной жизни.

— 

Где будем гулять? У нас или в ресторане?

—

Мой день рождения будем проводить дома, в свобод­ной обстановке. Я думаю, в ресторане сейчас путево не смо­гут нам угодить. А тут нас будут обслуживать свои повара,

официанты...

— Если так, то действительно лучше обойтись без рес­торана...

Во второй половине дня в доме Лесника стали появ­ляться первые гости. Душман с женой приехал на такси из Новороссийска. Разумеется, с ними были Антон с Наташей, гордость дедушки четырнадцатилетний внук Михаил и восьмилетняя внучка Светлана. Ни на самолете, ни на ма­шине Душман не рискнул добираться до дома свата. Он не желал из-за какой-то случайности рисковать жизнями всех членов своего семейства, поэтому из Москвы в Новорос­сийск они приехали поездом. Правда, и на железной доро­ге бывают катастрофы, но они не такие жестокие по пос­ледствиям, как на аэрофлоте или на автотранспорте.

Потом из Санкт-Петербурга самолетом прилетела дочь именинника Наташа с мужем Дмитрием. Оба они работали в больнице врачами. То ли за работой у них не хватало сво­бодного времени для увеличения своего семейства, то ли по каким другим причинам, но супруги Болдины оставались до сих пор бездетными. Докапываться до истины мы не бу­дем, так как она для нас не существенна.

За супругами Болдиными гости стали прибывать не­прерывным потоком. Прикатили на своей машине отец и сын Стокозы, приехал даже Цыган с женой Марией Семе­новной. Только увидев близких друзей в своем доме, Лес­ник успокоился и расслабился. Теперь он мог не волновать себя нервным ожиданием, хотя рассылал приглашения не только друзьям, но и авторитетам преступного мира, кото­рые могли обидеться на Лесника за невнимание к себе, если бы он их не пригласил на свой день рождения. Гнева кого- либо из них он не боялся, но и не желал терять их располо­жения к себе из-за какой-то ерундовой мелочовки. При его капиталах присутствие десятка лишних, но нужных гостей в доме проблемы не создавало.

ГЛАВА 28

.

ИМЕНИНЫ

ЛЕСНИКА

Разнообразию и обилию яств на праздничном столе именинника мог бы позавидовать любой арабский шейх. Деликатесы были свезены не только со всех концов России, но даже и з США кое-что доставили отцу Константин с Регитой. Вряд ли кто-нибудь из присутствующих мог бы столь же щедро и изысканно встречать такую массу гостей. По­добное мог позволить себе только Лесник. Вот почему он предпочел отмечать свой день рождения не где-нибудь в ресторане, а у себя дома. Он не пытался кого-нибудь уди­вить своим богатством, просто его материальные возмож­ности позволяли ему без каких-либо усилий именно так сервировать праздничный стол.