Содержимое повергает всех в изумление — он полон золота. С подсчетом управились быстро: 976 золотых царских монет.

Старик Ахмеджанов по-прежнему сидел в углу на кровати, молчал и не сводил глаз с груды золота на столе. Только жена его бегала из одной комнаты в другую и причитала. Трудно было понять ее: то ли она сожалела об уходящем богатстве, то ли недоумевала, откуда все это взялось. Во всяком случае, вид у нее был воинственный.

Обыск в доме продолжался… В комнатах проверено все, и вновь ничего не обнаружено. Минин, находясь на кухне, хотел было направиться во двор и осмотреть сарай, но его внимание привлек стол. Он стоял у стены в углу, напротив входа в подвал. Пораженный догадкой, Минин спросил у Тимофеева:

— Где прежде стоял в кухне стол?

— Стол? — не понимая, в чем дело, переспросил Тимофеев.

— Да, стол, — повторил Минин.

Тимофеев удивленно пожал плечами:

— Ты говорил — стол закрывал ход в подвал… Забыл, что ли? А когда мы разбирали товары в подвале, он стоял около окна.

— Как же он здесь оказался? — сказал Минин. — Мы его поставили к окну. А тут он мешает проходу…

— Пол можно и вскрыть. Но без надобности этого делать не стоит. Эдак нам весь пол в доме вскрывать придется, — произнес Тимофеев.

Он медленно прошелся по каждой доске, прислушиваясь к своим шагам. Доски подогнаны плотно и не скрипят. Опустившись на колени, внимательно осмотрел, руками прощупал стыки.

— В две доски недавно вбиты гвозди. На их шляпках немного грязи. На других шляпки стерлись или забиты грязью. Есть небольшие вмятины, след молотка… Придется-таки вскрывать пол.

Когда пол вскрыли, из-под небольшого слоя земли был извлечен сверток с золотыми монетами и серебряными изделиями. Рядом со свертком лежал лом, обычный лом, применяемый в хозяйственном обиходе. Минин, осмотрев лом, сказал:

— В этом доме ничто теперь не может удивить. Но непонятно, как это люди из серебра додумались сделать обычный лом.

Снова Тимофеев возвратился к осмотру комнат. В семи подозрительных местах вскрыли пол, но ничего не нашли. И лишь там, где стояла кровать старика, обнаружили завернутые в плотную бумагу 28 столовых и чайных серебряных ложек. По всему было видно, что сверток положен недавно.

Из подполья в сарае извлекли 453 золотых и много серебряных монет. На чердаке около дымохода в земле Тимофеев обнаружил жестяную коробку с золотыми изделиями и двумя сберегательными книжками на имя Ахмеджанова Тауфика с вкладом в 13 тысяч рублей.

Старик Ахмеджанов по-прежнему твердил:

— Золото и серебро не мои. Во время войны жили эвакуированные, они, может быть, и зарыли золото и серебро.

Чувствовалось — старик растерялся. Он никак не ожидал, что в этот день раз и навсегда расстанется с огромным богатством.

Весь последующий день ушел на подсчет и взвешивание ценностей: более 10 килограммов золота и 78 килограммов серебра — таков итог двухдневной работы следователей.

После произведенных обысков Тимофеев решил некоторое время не тревожить старика. На этот счет у него были веские соображения. Обнаруженные в подвале дома запасы разных товаров — одна сторона дела. Старик Ахмеджанов и его сын занимались спекуляцией, наживая большие деньги. Теперь же, когда началось следствие, нужно было установить свидетелей, покупавших у них товары.

Старика допрашивать, не уличая конкретными свидетельскими показаниями, бесполезно. Он озлоблен и ничего не скажет.

Оставалось одно — установить спекулятивную деятельность старика Ахмеджанова и его сына.

Допросили соседей, и сразу же вскрылось множество преступных фактов. Одно лишь казалось странным: как это соседи, знавшие о темных делах спекулянтов, терпели рядом с собой тунеядцев и паразитов, не сообщали о них органам власти.

Между тем Ахмеджанов Тавкиль, чувствуя, что уличен, сделался на допросах весьма велеречив. Он подробно рассказывал об обширной спекулятивной деятельности отца. Себя же выгораживал как жертву отцовской алчности, И только об одном упорно молчал: о золоте и серебре.

Вызвав Ахмеджанова Тавкиля на очередной допрос, Тимофеев спросил:

— У вас есть ценности и деньги? Где они?

С наигранной обидой тот ответил:

— У меня нет ничего. Отец от нас все прятал. Жил только на пенсию и зарплату, жены.

Тимофеев в упор взглянул на Ахмеджанова, затем показал ему жестяную коробку и сберегательные книжки.

— Узнаете? Это лично ваше… Вклад на 13 тысяч и золото в коробке…

Следователь помедлил, словно бы желая убедиться в произведенном впечатлении.

— Но меня интересует другое… Где была спрятана жестяная коробка и что в ней было?

Такого удара Ахмеджанов не ожидал. Он был уверен, что коробку никто не отыщет. А ее нашли и уличили его во лжи.

Сознавая, что окончательно запутался, он ответил:

— На чердаке… Между крышей и перекрытием…

Он припомнил содержимое коробки: сберегательные книжки, золотые часы, кольца и несколько золотых монет. И, точно спохватившись, торопливо сказал:

— Что там еще — не помню… Коробка лежала на чердаке около дымохода.

Золотых часов и монет в коробке не было. Тимофееву стало ясно, что в доме есть еще ценности.

И вновь возник вопрос о немедленном обыске. Тимофеев решил произвести обыск и осмотр на другой день, однако натолкнулся на непредвиденное обстоятельство.

На двери дома Ахмеджановых висел большой замок, в доме никого не было. Выяснилось, что уже третий день старик где-то пропадает. Жена его теперь проживала у дочери и ничего не знала или не хотела говорить о старике.

Только на пятый день рано утром старик появился. Обыском Тимофеев решил руководить сам. Метр за метром был осмотрен чердак, в двух местах между крышей и перекрытием обнаружены в бутылках и свертках золотые и серебряные монеты, кольца и другие ценности.

Около оконного проема извлечен сверток с серебряными изделиями, 48 чайных и столовых серебряных ложек.

Вновь несколько килограммов золота и десятки килограммов серебра извлечены из тайников этого загадочного дома.

— Чего это вы? — увидя довольного Тимофеева, спросил Минин.

— Арифметикой занимаюсь.

— Арифметикой?! Не понимаю…

— Арифметика и в следствии нужная вещь, — сказал Тимофеев. Немного помедлив, спросил Минина: — Сколько мы нашли золота и серебра?

— Сбился со счета.

— Напрасно… Вот прикинул в уме, и получается больше 15 килограммов золота и сто пятьдесят килограммов серебра. Как ты думаешь — не маловато?

Минин не ответил и, посмотрев на старика, усмехнулся:

— Американский безработный… Еще заплат на зипун нашил.

Потом наморщил лоб и опять пытливо оглядел Ахмеджанова.

— А не мешало бы еще раз произвести личный обыск.

Старик, услышав эти слова, вынул руки из карманов зипуна и, сжав кулаки, послушно встал. Внезапно прозвенела упавшая монета. Старик невозмутимо попытался прикрыть монету ногой.

В наступившей тишине Минин медленно подошел к старику и сказал:

— Ну, разожми руки….

Старик нехотя разжал руки, в его ладонях заблестели золотые монеты… Шесть штук. Седьмая лежала на полу.

— Где взял золото? — спросил старика Тимофеев. Ахмеджанов не ответил. Минин осмотрел карманы зипуна. Безрезультатно. Тогда он перочинным ножом вспорол заплату. Одна за другой посыпались монеты.

И тут старик не выдержал. С криком «Мое золото» он оттолкнул Минина и, тяжело дыша, торопливо стал собирать деньги.

— Не трудитесь, — обратился к нему Минин. — Мы соберем сами. Снимите-ка лучше зипун, заплаты у вас, я вижу, золотые.

Старик выпрямился, положил подобранные монеты в карман и, обведя всех ненавидящим взглядом, снял зипун.

Вспороты заплаты. Почти под каждой из них искусно запрятаны золотые монеты и советские деньги. Из зипуна, который теперь представлял груду разноцветных тряпок, извлечено тридцать золотых монет и три тысячи советских рублей (в старых деньгах).

А между тем Тимофеев размышлял: «Где пропадал старик? Почему у него появились золотые монеты?»