– Нельзя, – отвечал мышонок, – его природа так устроена: медведи всю зиму спят и сосут лапу. Вот вас, кляков, нельзя разбудить, пока вы сами не проснётесь. А их зимой нельзя будить, им зимой есть нечего, вот они и спят.

Энелонок в задумчивости потёр подолом своего тела там, где у землян должен быть подбородок.

– Мы вот что сделаем, – озарено воскликнул он.

От Кляка со звуком «Кляк!» отделился голубой шарик, завис в воздухе, превратился в бочонок мёда и упал к ногам зверят на поляне.

– Вот, это ему! – торжественно говорил Кляк.

– Ух, он обрадуется, – вторили звери, – когда проснётся.

– Зачем же ждать, пока он проснётся, – удивлялся Энелонок, – что он пустую лапу сосёт! Вы ему её сейчас намажьте, пусть во сне лакомится. Сон слаще будет, выспится лучше, – заключил Кляк.

Волчонок тут же покатил бочонок к берлоге. Мышонок записывал всё на пуговку. В берлоге он отложил свой драгоценный подарок в сторонку, затем они с волчонком вскрыли бочонок и шлёпнули медвежонку в лапу огромную ложку мёда. Тут же схватив видогалопрэкционную камеру, он начал записывать на камеру то, что будет происходить далее. «Потапыч» между тем, учуяв во сне мёд, начал жадно сосать лапу; поняв, что мёда много, он начал облизывать лапу и, наконец, сообразив, что мёд все-таки закончился, он повернулся на другой бок, сытно крякнул и продолжил сон сладким посапыванием.

Вернувшись на поляну, мышонок показал сцену зверятам. Вот смеху-то было.

Подарки получили все. Сове Кляк подарил очки дневного видения. Очень незаменимая вещь для неё. Сова сидела на высокой ели, на самой её макушке, галчонок подхватил очки и отнёс их ей. Став зрячей днём, она тут же слетела на поляну в общую компанию зверят. Сова беспрестанно ухала на радостях от подарка, но больше всего ухала оттого, что впервые видела Энелонка. Галчонок получил приёмничек космических новостей. Остальным не в радость. Он и так болтает без умолку, а тут его вообще не остановишь, пока всё не выскажет. Радости его не было предела. Нужно только нажать в справочном каталоге интересующую галактику, дальше уже дело техники – сам поймает нужную волну, сам переведёт, сам расскажет. Сиди и слушай, а потом… рассказывай! Галчонок вот уже целых пять минут недалеко на ветке сидел и, плотно прижав к уху приёмничек, слушал новости с неведомых планет. Бельчонку достался спальный мешок, набитый шелухой кахетийских орехов. Кахетия – это планета, населённая только растительностью. На ней растёт кахетийский орех. Никто не знает, почему он всегда тёплый, даже сорванный, и даже его шелуха. Кляк подумал, что бельчонку там, наверху, в дупле холодно, когда постоянно задувает ветер. И тепло ему вовсе даже и не помешает. Зайчонку Кляк привёз невидимую накидку. В случае опасности ему нужно только будет набросить её на себя, и он тут же станет невидимым. Тогда зайчонку никакие охотники будут не страшны. А когда нет опасности, ее можно повязать на шее как шарфик и носить для тепла.

Мышонок носился по поляне со своей видогалопроэкционной камерой и записывал, стараясь ничего не упустить. Когда он уже совсем притомился и намеревался прекратить своё занятие, в голову ему пришла совершенно неожиданно шальная мысль – снять поляну и её обитателей глазами Энелонка из его шаролёта. «Вот сниму и отдохну», – решил он, уверенно направляясь к шаролёту. Просочившись в шаролёт, он дался диву. Высочившись обратно, он, не веря своим глазам, стал пристально рассматривать шаролёт снаружи. Даже оббежал вокруг. «Прозрачный», – пожал он плечами. Продолжая, не верить собственным глазам просочился обратно в шаролёт. Прозрачный снаружи, внутри он выглядел совершенно иначе. Внутри он был напичкан электроникой и всякой космической атрибутикой, которую должен иметь каждый межпланетный корабль. И ещё поражало то, что внутри он был так огромен, что, пожалуй, в нём могли бы поместиться все обитатели поляны и, пожалуй, ещё осталось бы место. Зато снаружи он был не более полутора метра в диаметре. В самом центре стояло кресло астронавта. Перед ним – приборная доска, напичканная всевозможной электроникой, стрелками, кнопками, тумблерами и рычагами. Десятки лампочек перемигивались, контролируя работу всех систем космического корабля. Позади провисала объёмная, прозрачная карта галактик. За приборной доской начиналась сфера, обрамляющая шаролёт так, что астронавт мог видеть всё, что происходит вокруг. Мышонок взобрался в кресло астронавта, с него – на приборную доску, откуда сквозь сферу стал записывать события, происходившие на поляне. «Вот все удивятся!» – думалось ему, занятому съёмкой. Сняв всё интересное, он полез обратно. И невзначай наступил на маленькую кнопку. Полилась тихая приятная мелодия. Сладкий аромат заполнил шаролёт. Запинаясь, ничего не соображая, он доплёлся до какого-то рычага и рухнул за него, погрузившись в глубокий сон…

Лисёнку с волчонком Кляк привёз один подарок на двоих. Это был небольшой экран, квадратный и очень тонкий, величиной с телевизор. Это была довольно интересная штуковина, называемая космовизор. Он мог определить и показать в любом месте космоса местонахождение любого интересующего объекта, когда-либо находящегося возле него. И ещё, если переключить его в другой режим, можно посмотреть множество самых разнообразных историй, бесчисленное количество которых было записано в его памяти. Теперь у зверят появилось что-то вроде своего домашнего кинотеатра. Долгими земными зимними вечерами им будет, чем заняться. Они будут собираться то у лисёнка, то у волчонка и смотреть забавные и невероятные приключения инопланетных героев. Скучать будет некогда.

Долго ещё веселились зверята, рассказывая, друг другу разные разности. Вспомнили события прошлого прилёта Энелонка, Главного Крыса и его генерала. Последний теперь ходит с повязкой, под которой прячет свой выбитый белкой глаз и злобно шипит от своего бессилия. Наступил вечер, очень скоро сумерки превратились в непроглядную тьму. Если бы не луна, то совсем ничего не было б видно. Совсем неожиданно в лесной ночной тиши пронзительно заверещала сирена. Энелонок замер. Шаролёт мигал ярко красным цветом.

– Сигнал от Дино! – встревожено воскликнул он. – С ним что-то случилось. Летим к нему! – крикнул он своей Кляке. – Он в беде.

Кляки наспех попрощались, торопливо просочились в свои шаролёты и взмыли в небо.

Звери остались стоять в растерянности. Так всё хорошо начиналось… Надежде на то, что Энелонок задержится у землян на несколько дней – погостить – не суждено было сбыться. Они недоумевали…

…Шаролёт стремительно пронзал пространство. Кляк торопился. Если Дино послал тревожный сигнал, то дело обстоит очень и очень серьёзно. В космосе подобным образом не шутят. Не гадая попусту на кофейной гуще, Кляк вёл свой шаролёт на одну из планет динозавров. Набирая разгон, Энелонок преодолел сверхзвуковой барьер скорости и продолжал ускорение. Кляк потянул на себя рычаг стабилизатора и ахнул. Он не хотел верить тому, что видит. За рычагом мирно спал мышонок. Второпях он увёз с собой мышонка! Что теперь с ним делать? Разворачиваться? Мышонок сладко посапывал. Кляк смотрел на него и думал, что делать дальше. В этот момент шаролёт тихонько тряхнуло на космической яме, и от этого мышонок проснулся. Спросонья он смотрел на Кляка и ничего не понимал. Потянувшись, он посмотрел сквозь сферу вперед и… дар речи покинул его. Он пищал что-то нечленораздельное и указывал лапой вперёд:

– М-м-мы чт-о-о-о, ле-те-т-ти-м-м?!? – кое-как сложил он звуки в едва понятное предложение.

– Да, – кивнул Кляк, – всё произошло так неожиданно, что я взлетел, даже не заметив тебя.

Мышонок начал приходить в себя.

– Что случилось? – дрожа всем телом, спросил он.

– Я получил тревожный сигнал с планеты динозавров, – отвечал Кляк, – с моим другом Дино что-то случилось, и я спешу к нему на помощь… Но теперь придётся вернуться и отвезти тебя на землю, – с досадой закончил Кляк.

Мышонок собрал всю свою храбрость, какую только можно было собрать в его маленьком тельце, в кулак. «Энелонок уже шестьсот лет летает по всему космосу и ничего, жив и здоров. Что со мной может случиться от одного путешествия. Энелонок же рядом. Он всё может. Он меня в беде не оставит», – подумав так и, хотя ему было всё-таки очень страшно, мышонок сказал: