Ах, гроза,
Должно быть, близко. Я в каком-то странном
Тумане...
ПОСОЛ ФРАНЦУЗСКИЙ
Где гроза? Взгляните вверх:
Все звезды налицо. Коль не дочтетесь
Одной —
(глядя на Генриэтту)
– Взгляните вниз.
ПРЕКРАСНЫЙ САНДРО
Какой-то звон
Мне чудится...
ГЕНРИЭТТА
(участливо)
Вы не больны, надеюсь?
ПРЕКРАСНЫЙ САНДРО
Изнемогаю. Не могу играть.
ГОРБУН
Диковинные люди – музыканты!
Проси хоть час, хоть год, хоть век...
ГЕНРИЭТТА
(глядя на Сандро, нежно)
На сих
Причудников нельзя сердиться, ибо
Как женщины – играют, как хотят,
Когда хотят – кому хотят...
(Протягивая руку Сандро.)
– Маэстро,
Вы мой союзник...
ПРЕКРАСНЫЙ САНДРО
(склоняясь)
Как струна – смычку.
ГЕНРИЭТТА
(подходя к виолончели)
Посмотрим, всё ли мы с тобою в дружбе,
Виолончель, душа моей души?
(Садится, играет.)
КТО-ТО
Сплю или нет?
ДРУГОЙ
Нет, это сон нам снится!
ИСПАНСКИЙ ПОСОЛ
(хватаясь за сердце)
Как нож!
ФРАНЦУЗСКИЙ ПОСОЛ
(гладя себя вдоль груди)
Как мед!
ГОРБУН
Так добрый дух, скорбя,
Уходит в мир...
ПРЕКРАСНЫЙ САНДРО
(впервые человеком)
Лаири – ученица!
Что вы играли нам?
ГЕНРИЭТТА
(ему)
Свое, —
(взглядывая на Казанову)
– Себя.
Горбун, за секунду до того отозванный слугой, подходит к Генриэтте и окружающим ее.
ГОРБУН
Простите, что прерву очарованье...
К вам посланный с письмом. Не говорит —
Кем послан.
Все отходят.
ГЕНРИЭТТА
Где письмо?
(Не вскрывая.)
– А! Семь печатей!
(Казанове)
Моя любовь, – расстаться мы должны. Картина четвертая
Гостиница “Весы”
Ночь. Дорожный развал. Горит одна свеча. У стола, уронив вниз голову в руки, сидит Казанова, Генриэтта, одетая по-дорожному, в беспокойстве ходит по комнате.
ГЕНРИЭТТА
Который час?
КАЗАНОВА
За час – который раз
Ты спрашиваешь?
ГЕНРИЭТТА
Нынче ночью встали
Мои часы: должно быть, предпочли
Времени – Вечность: отлетела стрелка!
КАЗАНОВА
Ты уронила их?
ГЕНРИЭТТА
Нет, это ты
Задел их, сонный.
КАЗАНОВА
Я не помню.
ГЕНРИЭТТА
Помнишь?
Еще ты вскрикнул: – Что это за звон?
А я смеясь тебе сказала: – Сердце.
(Глядя на часы.)
Мингер Спиноза, мудрый филозуф,
Но скверный часовщик вы!
КАЗАНОВА
ГЕНРИЭТТА!
Мы скоро расстаемся. Сядь ко мне,
Как ты любила – хочешь? – на прощанье.
ГЕНРИЭТТА
(качая головой)
Нет.
КАЗАНОВА
Ты не хочешь?
ГЕНРИЭТТА
Мало ли чего
Хотим, дружок. Пока живешь – все хочешь —
Всего. Но это Жизнь, а нынче – Смерть.
Солдаты смерть встречают стоя.
Ах, не забыть турецкую пистоль,
Подарок твой!
КАЗАНОВА
Мой мальчик! Генриэтта!
Последняя мольба к тебе!
ГЕНРИЭТТА
Изволь.
КАЗАНОВА
(по-детски)
Ночь глубока, дорожная карета
Так широка, а мы с тобой тонки,
Как два клинка... Клянусь тебе, я слезу
На первом повороте!
ГЕНРИЭТТА
(у окна)
Огоньки
В домах – везде – погасли...
(Вполоборота – Казанове.)
Бесполезно.
КАЗАНОВА
Нет у тебя души!
ГЕНРИЭТТА
Должно быть – нет.
КАЗАНОВА
А в жилах – лунный свет.
ГЕНРИЭТТА
Быть может – да,
Быть может – нет.
КАЗАНОВА
Скажи мне на прощанье:
Бес или ангел ты?
ГЕНРИЭТТА
Чужая тайна
Оставим это.
(Глядя на часы.)
Бедные часы!
– И надо же, чтоб именно весы
Щиток гостиницы изображал, где встреча
Вечнейшая кончается навек,
Как тает снег...
(Берясь за сердце.)
Боюсь, что здесь навек
Покончено с законом равновесья!
(Снимает с руки кольцо, подает его Казанове.)
Возьми назад.
КАЗАНОВА
(высокомерно)
Ни писем, ни колец
Обратно не беру!
ГЕНРИЭТТА
(как эхо)
Ни клятв, ни писем
Напрасно не храню.
КАЗАНОВА
(вскипая)
Ах – так?
ГЕНРИЭТТА
(сама с собой)
Зачем?
Нет, дорогой, прощаться – так прощаться!
(Пишет что-то кольцом по стеклу, окно настежь, кольцо в ночь.)