Каждый день приходил старик в лагерь партизан. Под какой бы скалой ни были — всюду находил. Однажды пошел, а сына нет и еще многих нет.

— Где они? — спросил спокойно старик. Смущенно отвернувшись от него, некоторые хотели сказать неправду — внизу, мол, что-то задержались. Только речка шепнула:

«Не верь, дедушка, убиты они, нет их».

Думаете, заплакал старик? Нет. Знал он, на что сын идет. Такое сильное сердце, такое честное сердце иначе жить бы не смогло. Он не заплакал, только попросил, когда пришел к голове реки, попросил по-стариковски:

— Тяжко тебе, река, ты так много вверх тащила. Слушай, что я попрошу. Не дай надругаться над телом мальчика, укради, притащи его мне, предам сына земле, посажу на могилке куст роз. Пожалей меня, старика, я тебе еще раз спасибо скажу. Тебе ведь ласковое слово тоже надо.

А уж она-то ворчала, искала то, что просили. Люди говорили — на реке неспокойно. А в это время она мальчика искала. Нашла, бережно приняла в свои воды, а потом потихонечку вверх, вверх понесла и к ногам старика положила. Не заплакал старик. О чём плакать? Имя его сына и в земле, и в воде записано. Такие не умирают! Сказки будут о нем слагать, песни петь, и никто черного слова не скажет.

Старик предал сына земле. На этом месте разросся пышный куст роз. Кто ни едет, ни идет, говорит: эх, красота какая! А ведь не все знают, какой красоты был мальчик.

Пастух давно уже ушел в землю, а мальчик живет.

Легенда печатается по изданию: «Сказки в передаче М. Кустовой», Крымиздат, 1941.

Наши звезды

Жил в Крыму старый-престарый чабан. Он был настолько стар, что, наверное, помнил, как земля делалась…

Работал чабан у бея. У бея барашек много, правды мало. Что значит мало — совсем нет. Работы у бея много. Чабан у него один, а стадо большое. Плохо кормил бей чабана, смеялся:

— Ничего, — говорит, — в горах солнца много, живи, чабан, солнцем!

И жил солнцем старый чабан…

Всего много было у бея, только правды не было…

Чабан был стар, и была у него старуха. А старик без старухи разве бывает? Только не было у них детей.

Ходил старый чабан по горам, за барашками смотрел, а барашки, как дети: уйдут на яйлу, а потом плачут, глупые. Искал старый чабан барашек, лазил по камням, и лопалась кожа у него, на землю падала честная кровь чабана.

Кровь старика на лицо земли падала, и земля — она всем мать — эту кровь принимала и к самому своему сердцу несла. И у сердца земли, где очень жарко, кипела кровь чабана и делалась, как красивый красный камень.

Был у чабана приятель, друг, знакомый пахарь. Много работал. А где ты видел, чтобы пахарь мало работал?

Тоже у бея работал. У бея земли много, а сердца нет. Не давал есть пахарю и говорил:

— В степи воздуха много, какой воздух хороший.

И плохо жил пахарь. А кому пожалуешься? Много работал пахарь на земле, и много пота лил, и много слез.

И на лицо земли падали пот и слезы, и земля — она всем мать — принимала пот и слезы и к самому сердцу своему несла. И у сердца, где очень жарко, кипели слезы пахаря и там делались крепким, хорошим железом. Земля знала — людям надо железо… Когда нужно было старикам к смерти идти, вот что случилось. Родили старухи и у пахаря и у чабана; одна — девочку, другая— мальчика. Назвали их так: мальчика — Сила и Правда, а девочку — Счастье и Радость.

Испугались беи, когда услышали о рождении этих детей.

— Эй, — говорят, — если Сила и Правда, Счастье и Радость вместе по земле пойдут, нам тогда не жить.

И решили они убить мальчика и девочку. А разве Силу убьешь? Разве Счастье убьешь?

И ничего не могли беи сделать с ними.

И решили тогда беи спрятать Силу и Счастье в темную пещеру. Нашли они такую пещеру, собралось их много-много, загнали они в пещеру Силу и Счастье.

Грустно стало на земле…

Но шло время, много времени прошло. Пришли из-за Сиваша люди настоящие, крепкие, справедливые и сказали:

— Выпустим Силу и Правду, Счастье и Радость. Пусть по земле ходят.

Но беи не хотели выпустить из пещеры Силу и Правду, Счастье и Радость. И началась битва между беями и людьми справедливыми.

Долго тогда бились, и много крови, и пота, и слез упало на лицо земли. Земля — она всем мать — собирала кровь, пот и слезы и к самому сердцу своему несла и там прятала.

И победили беев настоящие, крепкие, справедливые люди, освободили из пещеры Силу и Правду, Радость и Счастье. Тогда сказали эти люди:

— Вот, земля, очистили мы лицо твое от всей грязи, сделали его прекрасным и чистым. Скажи, земля, что ты людям дашь?

— О, — сказала земля, — посмотрите, что я берегла для вас. — И раскрыла сердце свое. — Большие сокровища у меня есть. Берите их и сделайте себя богатыми и счастливыми.

Так сказала земля.

Взяли люди железо и стали делать машины, чтобы не падало больше человеческого горького пота на лицо земли, чтобы трудились на людей большие и красивые машины. Машинам все легко, а людям возле них радостно работать.

И сделали люди машину — сильную и горячую, с дыханием, как огонь. Резвая машина, лучшему коню за ней не угнаться. Сильная машина, целые дома возит.

И сделали люди машину, которая по полю идет, как корабль по морю плывет, а колос режет, и падает он человеку в руки зерном чистым.

И еще такую машину изобрели, что видит через нее ученый человек, что делается внутри другого человека.

И еще машина есть, которая из края в край летает, вокруг земли и вокруг солнца вертится.

Много прекрасных машин сделал человек из богатства, которое дала ему земля.

Но потом большие, самые большие люди так сказали:

— Надо показать всему миру, какая наша земля стала чистой и гордой.

— Как сделаем? — спросили их.

И ответили большие люди:

— Сделаем красную звезду из железа, ее укрепим и поставим высоко-высоко. Через горы, через реки, моря, через все страны увидят ее люди и узнают, как нужно жить на земле.

Так и сделали.

Опять пришли к земле и спросили:

— Что подаришь?

Земля сказала:

— Возьмите! — и еще раз раскрыла свое сердце и отдала справедливым людям красный камень.

И сделали люди красные звезды, усеяли ими пространство вокруг земли. Всюду видны эти звезды, везде видны они: на самую большую гору поднимешься — увидишь, на самой маленькой горке станешь — увидишь. А света в них даже больше, чем у солнца.

На наши звезды смотрят люди со всех концов света, смотрят и говорят:

— Вот есть ведь такие люди, что смогли прогнать богачей-кровососов, сделать свою землю чистой и гордой, а за это она отдала им свои богатства. И сделали эти люди жизнь свою такой же яркой, как эти звезды, что сияют высоко-высоко над ними. И легче им становится на душе.

Легенда печатается по изданию: «Сказки в передаче М. Кустовой», Крымиздат, 1941.

Тринадцать бессмертных

От самого Перекопского вала до берегов Черного моря дорога идет. Если бы можно было по следам человечьим читать, сколько бы рассказала дорога эта тяжкого и героического…

По шляху татарскому шли невольники в крымское ханство, шли связанные сыромятными ремнями, босые, голодные. И не раз степь оглашалась девичьим вскриком, стоном песни: «Коса моя жовтенька, не мат i р тя розч i суе, в i зник бичем розтр i пуе…»

Шли в неведомые земли, к неведомым горам полоняне с земли русской. Расходились большими дорогами к портовым городам. Тысячами продавали невольников и купцам генуэзским, и купцам иранским и турецким. Все запомнил шлях.

А годы шли. И по шляху крымскому проходили смелые дружинники воеводы Адашева, казаки Сирка, Кривоноса — шли невольников, ясыр выручать. По этому шляху шли русские люди пешим ходом, застревали в грязи — на защиту Севастополя.

Этот шлях помнит и двадцатый год. Везли тогда и пушки, и телеги с добром. И снова шел русский человек. И в огне горел и в безводье страдал тяжкий шлях. И растекается он на ручейки — на маленькие тропинки и дорожки. А по тем тропкам-дорожкам ходили люди смелые, духом сильные. И назывались-то они словами славными — Красная Гвардия. Немного вначале их было, а врагов — множество. И враг-то коварный, хитрый, жестокий и могучий. Все у них — и ружья, и пушки — заморское, души заморским богачам проданы.