Малий, ти питаєш про Альошу Чубенка. Я його не бачив років півтора. Тоді він був у Харкові. Здається, і зараз там, але добре не знаю. Тоді, як я був у Харкові у нього, то він жив дуже добре, одержував хороші гроші, а зараз де він і як він живе, не знаю. Розпитував декого, але ніхто не знає.

Голова виконкому Г-Поля — Ісаєнко, сам він г-пільський, ти його знаєш, секретарем парткому — Кулішенко, головою сільради — Гришка Чайка, ти його пам'ятаєш, наш хлопець, і взагалі, хлопець хороший і серед людей має довіру. Відкіль Кулішенко не знаю, але хлопець теж нібито нічого. Г.П.У. в Г-Полі немає років з три, є в Запоріжжі, але хто там, не знаю.

Селяни ставляться (до влади — Прим. авт.) нібито нічого, поганого нічого не кажуть, але, ти їх знаєш, поки що люблять того, хто їм дає, а вони давать не люблять, а взагалі, вони зараз ставляться непогано. А тепер ти питаєш, як братська могила. Так як і раніше, тепер там ховають партійних і на святах там прибирають, пісок привозять, мітингують. Навіть Лисенко Василь, ти його знаєш, сам наймав возити пісок, він зараз служить в Сільгосп-ві, там служить і Іван Чучко, одержують хорошу платню і живуть нічого собі.

Пока бувай здоровий.

Твій друг І. Леп.

(ГДА СБУ, УСБУ в Запорізькій області, справа № с-2, арк. 76)

Здоров був, Малий.

Чого це від тебе так довго немає відповіді? Оце кілька днів тому бачив старого Харлама (батька В. Харламова — Прим. авт.), так він розказував, що одержав листа, і казав, що нібито ти не одержуєш від мене листів. Я писав уже два листа тобі, але на жодного відповіді не одержав.

Живу по-старому, зараз уже трішки краще, бо знов почав торгувати морозивом.

Якщо напишеш, то я постараюся написати тобі трішки більше. А чого не одержуєш листів, я не знаю.

Бувай здоров.

І. Лепетченко

5.08.1928 р.

(ГДА СБУ, УСБУ в Запорізькій області, справа № с-2, арк. 119)

Иван Савельевич.

Не отвечал я тебе по многим причинам. Но главные из них это те, во-первых, что я от тебя не получил ни одного письма, ничего из книг, которые у вас там вышли о махновщине и прислать которые я тебя просил.

Во-вторых, увидев мою с Люсенькой фотографию в журнале «Огонек», которую я через тебя переслал невестке Варваре Петровне и ее деткам, я очень был огорчен, что фотография пропала, думая, что ты под влиянием, с одной стороны, «наших ренегатов» (изменников), с другой стороны, под давлением реакции охранников и сыщиков не можешь ничего ни присылать для меня, ни писем писать.

Из письма твоего, в котором ты жалуешься, почему я тебе не отвечаю, я вижу, что ты можешь писать и присылать книги мне. А потому прошу тебя: купи и пришли для меня две книги — книгу «Махновщина» М. Кубанина на русском языке и книгу «Махновщина» Руднева на украинском языке. Второй книги я еще не видел и считаю долгом раздобыть ее в первую очередь.

Также хорошо было бы достать кое-что из наших изданий: листовок, брошюрок с положениями о вольных советах, проект платформы повстанцев-махновцев и фотографии тачанок с пулеметами и без пулеметов, открытки Г-Поля, Александровска и др. сел и городов.

А пока будь здоров. Передай привет всем-всем друзьям и моим родственникам.

Если знаешь адрес Белаша, напиши ему, пусть пришлет мне свои мемуары (записки), которые якобы уже печатаются в советской прессе.

Еще раз пишу тебе мой адрес, пиши всегда точно.

Пока же оставайтесь все здоровы.

Нестор

24.08.1928 г.

(ГДА СБУ, УСБУ в Запорізькій області, справа № с-2, арк. 129)

Добрий день, Малий.

Твого листа вже давно одержав та якось не зберуся написати, бо якось то одне, то інше… Оце заробляв з місяця півтора та був дуже в роботі.

Малий, фотографію для Варки я як одержав від тебе, так одразу і віддав її, а ти щось писав за журнал. Та як вона зробила, я не знаю. За Білаша чув, що він нібито в Харкові, але я кого не розпитував про його адресу, ніяк нічого не доб'юся і не можу про нього написати, що ти просив. Книжок, яких ти просив, я ніяк не міг дістати, багато розпитував у Гуляй-Полі, та таких немає. Треба поїхати в Олександрівськ або Катеринослав, але зараз я живу так, що не маю грошей. Я б це зробив, та немає за що поїхати. Попитаю ще, як щось знайду, то одразу надішлю. Може дізнаюсь, де Білаш, тоді напишу. Ти мені вибачай, що довго не писав, бо увесь час працюю і не маю часу.

Посилаю тобі свій привіт. Пиши, я дуже радий, коли одержую від тебе листа.

Твій друг І. С. Л.

17.12.1928 р.

(ГДА СБУ, УСБУ в Запорізькій області, справа № с-2, арк. 142)

Здравствуй, дорогой т. Василий Антонович.

Спешу тебя уведомить о том, что я жив и здоров, чего и тебе желаю. Василий А., я твое письмо получил, за которое чувствительно благодарен. Вася, ты пишешь, что бил Малого. Это ты хорошо сделал, через его дурную голову и нам пришлось скитаться. Но ты только одно плохо сделал: когда бил, так нужно было бы вспоминать и обо мне, как они с Домашенко вдвоем хотели мне в Польше чертей дать за недоваренный горох. Ну, да это все неважно.

Ты лишь о себе написал, как живешь и что у тебя есть. Меня интересует, что Малый делает, из чего он живет и как на него там смотрят власти. Чем занимаются другие: дедушка, что с Клееном был в Харькове, я думаю, что дедушка — это Волин. Как живет там Аршинов и чем занимается? Потом меня интересует, не знаешь ли ты, где Хмара.

Ты пишешь, что боишься за зиму, чтобы не остаться без работы. Зато у нас хорошо, безработных нет, и в особенности квалифицированных рабочих не хватает, работай хоть день и ночь, лишь бы сил хватало. Меня немало удивляют покупки, которыми ты обзавелся, ты уже не похож на рабочего. Ну, а потом ты думаешь жениться, по всей вероятности, возьмешь невесту с приданым и станешь настоящим буржуем…

Что Малый говорил, когда ты получил письмо от меня? Интересно, где служит Галина? Пиши побольше, а пока до свидания.

Жму крепко руку.

Г. И. Сергиенко

27.10.1931 г.

(ГДА СБУ, УСБУ в Запорізькій області, справа № с-3, т. 1, арк. 91)

Григорий Иванович.

Прошло уже несколько недель, как я получил твое письмо, за которое тебе благодарен.

Сам не знаю, почему так долго не отвечал. Один раз некогда, другой раз не хочется, третий еще что-нибудь, и все тянется и тянется. Наконец, все-таки, собрался. Из твоего письма я почти ничего нового не узнал. Ты пишешь, чтобы я тебе все подробно описал, а сам о себе ничего не пишешь. Пишешь только, что жив и здоров. Конечно, раз ты пишешь письмо, значит ты жив.

Ты все пишешь мне за Малого и Галину. Я тебе скажу, ну их к… обоих, обое сволочи, хотя она немного меньше.

Скажу несколько слов за Малого. Когда он попал сюда, с ним все носились как с…, не знали, где посадить. было много товарищей: очень хороших французов, итальянцев, испанцев, а также много помогали с Америки. Теперь все от него отвернулись, никто теперь с ним не считается как с товарищем, даже я потерял друзей через него. Нет ни одного знакомого, чтобы он не взял денег, и все проигрывает на скачках и бегах. Ты знаешь, что он не любит работать, да и когда он работал, а здесь люди рабочие, франки зарабатываются очень трудно.