Записки…
Их значительно больше, чем на этих страницах, и за исключением близких Л. Ю. Б., их никто не видел.
Наверное, поэтому, еще и еще раз перебирая этих гонцов «ПереПиск'а», испытываешь чувство прикосновения не только к документам, которые вот-вот станут достоянием архивов и музеев, но и к какой-то тайне, которая скоро откроется для всех.
Написанные чернилами или чаще карандашом торопливой рукой автора на случайных кусках бумаги или картонках-визитках без указания даты, они помогают войти в сложный мир каждодневного общения главных героев этой книги.
2
Неизвестные записки и рисунки В. Маяковского и Л. Брик
Из этих записок публиковались только рисунки без текста (ред.).
3
Письма и дневники
Предисловие редактора
Дневниковые записи Лиля Брик вела в разные годы жизни, самые подробные из них охватывают период учебы в гимназии и до замужества. Однако опубликованы они не полностью, некоторые записи хранятся в архивах и могут быть открыты не раньше чем через полвека после смерти Лили Юрьевны. Вопреки распространенному мнению их поместила туда не сама Л. Ю. Б., а ее правонаследники, опасаясь, что откровенность дневников бросит на нее тень.
Из находящихся в распоряжении редакции дневников в книгу вошли записи 1929–1932 гг., а также 1955 года, относящиеся к первой послевоенной поездке Л. Ю. Б. и Василия Абгаровича Катаняна в Париж. Но если «парижский» дневник не требует особых комментариев, то на записях 1929–1932 гг. следует остановиться подробнее.
В записях 1929–1930 гг. только отголоски драматических событий, происходивших в последние годы жизни Маяковского: выставка «XX лет работы», ссора с лефовцами, уход из РЕФа в РАПП и т. п. В воспоминаниях о поэте многие пишут о его нервных срывах, болезни и усталости. Но никто из них, в том числе Лиля Юрьевна, не сделали попытку разобраться в сути происходившего.
В конце того же 1930 года Л. Ю. связывает свою жизнь с видным военачальником Виталием Марковичем Примаковым, следует за ним в Ростов и Свердловск, в 1933 году — в длительную командировку в Берлин, а затем — в Ленинград, где он был заместителем командующего военным округом. Однако о В. М. Примакове в дневнике нет ни слова. Его как бы не существовало в жизни Л. Ю. Он был арестован 29 августа 1936 года органами НКВД и по сфабрикованному обвинению расстрелян вместе с другими советскими военачальниками. Известно, какая судьба ожидала обычно жен «врагов народа». И, опасаясь ареста, Лиля Юрьевна уничтожила дневник, а затем воссоздала его в «отредактированном» виде. Так тогда поступали многие: жгли «компрометирующие» письма и дневники, наивно надеясь, что это поможет им в случае ареста. Увы, к тому времени, когда Лиля Юрьевна переписывала свой дневник, В. М. Примакова уже действительно не существовало.
Л. Ю. познакомилась с Примаковым в начале 20-х гг., но затем жизнь развела их. Знакомство возобновилось после гибели Маяковского. Из воспоминаний В. В. Катаняна, который записывал свои беседы с Л. Ю. на магнитофонную ленту:
Она была еще далеко не старая женщина в тридцатом году, ей было 39 лет. Она не ушла в монастырь, она связала свою жизнь с Виталием Марковичем Примаковым. Это был видный военачальник, участник гражданской войны, человек храбрый, незаурядный. Когда он приходил к нам в дом, я, пионер, на него смотрел с восхищением — герой!
«Мы прожили с ним шесть лет, он сразу вошел в нашу писательскую среду, — вспоминала ЛЮ. — Он и сам был талантливым писателем, достаточно прочесть хотя бы его рассказы в „Альманахе с Маяковским“. Примаков был красив — ясные серые глаза, белозубая улыбка. Сильный, спортивный, великолепный кавалерист, отличный конькобежец. Он был высокообразован, хорошо владел английским, блестящий оратор, добр и отзывчив. Как-то в поезде за окном я увидела крытые соломой хаты и сказала: „Не хотела бы я так жить“. Он же ответил: „А я не хочу, чтобы они так жили“».
И если бы не переписка Л. Ю., вряд ли возможно было восстановить картину ее жизни в этот период. Тем более что краткость, фрагментарность была присуща дневникам этих лет изначально (сама Л. Ю. вспоминала, что, перечитывая их, не может понять, о чем речь). К счастью, письма к сестре, Осипу Брику, Василию Абгаровичу Катаняну сохранились в своем первозданном виде.
Поэтому письма и дневники публикуются в одном разделе в хронологической последовательности, чтобы читатель мог путем сопоставления получить реальное представление о событиях.
Эпистолярное наследие Л. Ю. очень велико. Достаточно сказать, что только писем к сестре сохранилось более шестисот. Часть переписки Лили Брик уже публиковалась.[56] Для данного издания были выбраны письма, ранее не печатавшиеся. Исключение составляют письма к В. В. Маяковскому, без которых нельзя представить «книгу жизни» Лили Брик.[57]
Составители и редакция стремились сохранить в письмах и дневниках всё представляющее интерес для читателя. Сокращены лишь некоторые бытовые подробности и повторы.
Кстати, письма являются наиболее достоверными документами, так как Л. Ю. уже не могла ничего в них изменить и подправить, как это было с дневниковыми записями.
В текстах дневников и писем сохранена орфография подлинников.
Письма В. Маяковскому и О. Брику
1918–1928
В. В. Маяковскому в Москву (Петроград, начало марта 1918)
Милый мой милый щененок! Целую тебя за книжки. «Человека» я уже помню наизусть. Оська тоже читает его сутра до вечера.
Ты мне сегодня всю ночь снился: что ты живешь с какой то женщиной, что она тебя ужасно ревнует и ты боишься ей про меня рассказать. Как тебе не стыдно, Володенька?
Я всё время больна, у меня жар; хочу даже доктора звать.
Как твое здоровье? Отчего ты не пишешь мне? Напиши и дай Леве — он отправит через артель.
Изданы книжки удивительно хорошо.
Ося весь день в «Вечерней звезде». Газета идет блестяще.
56
Лиля Брик — Эльза Триоле. Неизданные письма (1921–1970). М.: Эллис Лак, 2000.
57
Письма Л. Ю. к Маяковскому печатаются по первой публикации полной переписки, изданной в Швеции Бенгтом Янгфельдтом (В. В. Маяковский и Л. Ю. Брик: Переписка 1915–1930 гг. Составление, подготовка текста, введение и комментарии: Бенгт Янгфельдт. Uppsala, 1982).