Как только он убедился, что она крепко заснула, он прошел в комнату. Когда он взял ее на руки, чтобы отнести в постель, она, как ребенок, прижалась щекой к его плечу и пробормотала:

— Кто вы?

— Друг, — тихо сказал он ей на ухо.

Она крепче прижалась к его груди, бормоча:

— Друг.

"Бедная леди Джулианна", — подумал он, слегка удивленный. Она надеялась подловить его с помощью своей незамысловатой уловки, но сон оказался сильнее ее. Она не могла знать, что он наблюдал за ее приготовлениями, или что он был рядом с ней в Большом зале, наслаждаясь ее молчаливым обществом. Она не знала, что он хотел показаться ей там, но преодолел это искушение. Не знала она и того, что начинает занимать все его мысли, что нежность, которую он испытывает к ней, оказывается самым тревожным и опасным чувством, какое он когда-либо испытывал.

Он бесшумно пересек комнату и осторожно уложил ее на постель. Она что-то пробормотала во сне, протестуя, когда он отпустил ее. Он склонился над ней, снял очки и положил их на ночной столик. Потом пальцами загасил свечу, оперся на колено и начал расстегивать ее платье.

Она зашевелилась, и он почувствовал, как напряглось ее тело.

— Кто там? — спросила она.

— Время спать, дорогая, — тихо ответил он и погладил ее щеку. — Позвольте мне раздеть вас.

Она взяла его руку своими ладонями и прижала к своей щеке.

— Тепло, — пробормотала она.

Он замер, ожидая, что она сейчас откроет глаза. Но она не проснулась. Уже через несколько секунд стало ясно, что она погрузилась в еще более глубокий сон.

Действуя быстро, но с величайшей осторожностью, он кончил расстегивать платье и стянул его с ее плеч. Как все мужчины, он всегда поражался обилию одежды у женщин. Самая последняя проститутка обязательно носила корсет и по крайней мере четыре юбки. Леди Джулианна была поскромнее. Но когда он стянул с ее бедер четвертую юбку, у него возникло искушение взять ножницы и просто разрезать все остальные. Но в конце концов она оказалась только в нижнем белье, корсете и штанишках.

В мерцающем свете свечи, стоявшей на камине, он обратил внимание, что ее белье вполне соответствует ее девичьей скромности. И эта скромность разожгла его воображение. Он ласкал ее и целовал, но до сих пор не видел того, что скрывается под этим строгим белым нижним бельем. Теперь он может позволить себе такое удовольствие.

Он осторожно развязал шнурок нижней рубашки и снял ее. Еще один момент — и он снял корсет. Открывшийся ему вид заставил кровь хлынуть горячей волной к его члену. Ее освобожденные груди лежали налитые и гордые. Свет свечи окутывал их янтарным цветом, соски выглядели затененными розами. Не в силах остановиться, он коснулся ее кончиками пальцев. При этом прикосновении она вздохнула и поджала ноги, зажав его руку между своей грудью и простыней.

Долгое время он не отнимал своей руки. Джулианна была такой теплой, мягкой и полной жизни!

Он ощущал, как бьется ее сердце. Большим пальцем он поглаживал ее сосок. Наслаждение становилось непереносимым, и он убрал руку. Однажды он позволил себе большее, не зная, что она девственница. Теперь он не мог, даже в своем раздвоенном сознании, воспользоваться своим преимуществом.

Он прикрыл ее простыней и растворился в темноте, из которой появился и из которой решил не возникать более никогда.

— Что мучает этого парня? Почему он не остался с нею?

— Вы удивляете меня, мадам, разве не вы считали их встречи скандальными?

— А они и являются скандальными. И все же, как вы думаете, что тревожит его все это время?

— Вероятно, он играет с ней. Говорю вам, я не был уверен в правильности того, что между ними происходит, с самого начала. Мы не должны были вмешиваться в это дело.

— Каким вы становитесь скучным. Можно подумать, что вы после всех этих лет стали трусом.

— Храбрый человек тот, кто умеет смотреть, что у него за спиной.

— Похоже, что вы почти напуганы, капитан.

— Я осторожен, милая, просто осторожен. Где девушка?

— Спит и видит сны.

8

Накануне поста Джулианна присутствовала в церкви на более длинной, чем обычно, службе.

"Он не появился!" Эта мысль стучала в ее голове сто раз с той минуты, как она проснулась в собственной постели. Это было три дня назад. И в последующие ночи ее "друг" не появлялся. Наверное, это был просто сон. Она испытывала здоровый скептицизм по поводу существования привидений. Они могли существовать или не существовать. Но какое они имели отношение к ней?

Должна ли она рассказать обо всем отцу Поллоку? Если она задержится после церковной службы и расскажет, что ее посещает привидение, каковы могут быть последствия? Лет двести назад ее могли объявить ведьмой, изгнать из церкви или, возможно, даже сжечь. Но сейчас были другие времена. Теперь не сжигают на кострах людей, которые признались, что общаются с прислужниками дьявола, их просто отправляют в сумасшедший дом.

Читавший свою бесконечную проповедь отец Поллок внезапно остановился. Джулианна повернула голову и увидела мужчину, стоящего у стены и глядящего на нее. Его взгляд был как укол булавки, острый, пронзительный и неприятный. Она не знала, кто это, но догадалась. Люди, работающие в шахтах, имеют землистый цвет лица, который сразу выдает, что они проводят свои дни без солнца и свежего воздуха. У него было длинное лицо со впалыми щеками, которое он не брил несколько дней. Его непричесанные волосы свисали на лоб. Она заметила, что он засунул в рот большой палец и начал его сосать, потом вынул изо рта. Ухмыляясь, он облизал палец, наклоняя голову в ее сторону.

Потрясенная, ужаснувшаяся и рассерженная, она отвернулась. То, что он сделал, выглядело непристойно и предназначено было специально для того, чтобы оскорбить ее. Кто этот человек? Почему он выбрал ее? Часть ответа она знала. Она была из семьи Кингсбладов, единственным бастионом аристократии в этой церкви. Рядом с ней не было ни одного мужчины. Она пришла в церковь одна.

Ей хотелось тут же уйти из церкви, но это было невозможно.

Только когда был спет последний гимн, Джулианна позволила себе посмотреть в сторону насмешника, но он исчез... Она сошла с церковных ступенек и пошла по дороге к Блад Холлу, вежливо улыбаясь тем, кто попадался ей на пути. Все время она выглядывала мужчину, который оскорбил ее в церкви.

Когда она приблизилась к небольшой роще по одну сторону дороги, она и думать забыла о привидениях, о грубиянах или непристойных мужчинах. И тут она увидела одинокую фигуру, идущую по открытой пустоши. Она сразу же узнала его. Его нельзя было не узнать даже на расстоянии. Джош Тревелин.

Ее нервы напряглись, она замерла. Конечно, он не тот человек, с которым она боялась встретиться после церковной службы, но Джош мало чем от него отличается. Они не переносят друг друга с того дня, когда она обвинила его в воровстве. И вот теперь судьба их свела на пустынной дороге. Она уже собиралась двинуться дальше по дороге, когда ее остановил мужской голос:

— Здрасьте, леди Кингсблад. Или это только женщина, которая корчит из себя аристократку?

Она догадалась, кто это, раньше, чем обернулась. Это был тот самый шахтер, который оскорбил ее в церкви. Он разглядывал ее, выйдя из тени деревьев. Он смотрел на нее пронзительным, оценивающим взглядом, который заставил ее занервничать.

— Разве я тебя знаю?

— Нет, но это можно в любой момент изменить, дорогуша.

Джулианна не стала притворяться, что не поняла его, и сказала:

— Прощай.

Она была удивлена, когда он ступил на дорогу и преградил ей путь.

Был воскресный полдень. Неужели он не понимает, что в любую минуту на дороге может появиться кто-нибудь? В надежде на это она подняла голову, чтобы увидеть Тревелина. Мысль о его обществе оказалась неожиданно привлекательной. Но мужчина, стоявший перед ней, двинулся, загораживая ей вид и хватая за плечи: