9 февраля 1928 года жюри конкурса под председательством академика А. Е. Чичибабина рассмотрело материалы, представленные на конкурс, и вынесло свое решение, сдержанное и половинчатое, но все же утверждавшее несомненную победу славного коллектива лебедевцев.

«При рассмотрении метода получения синтетического каучука, предложенного С. В. Лебедевым под девизом «Диолефин»…» — в сухих и скупых словах были отмечены достоинства метода, но одновременно указывалось на неполное соответствие представленных материалов условиям конкурса.

Все это было действительно так. Предложенный метод и впрямь не позволял еще получать из нового синтетического каучука резины столь же хорошие, что и резины из натурального каучука. Верно было также и то, что при описании способа получения каучука не были даны схемы заводских установок с соответствующими расчетами, достаточными для определения приблизительной стоимости каучука.

Но какими черствыми сухарями надо было быть, чтобы ни разу не возликовать по поводу одержанной победы! О пресловутая «академическая» бесстрастность!.. Не равнодушием ли к животрепещущим нуждам страны обернулась она на этот раз?..

9 февраля 1928 года жюри решило премировать способ, предложенный С. В. Лебедевым, учитывая некоторую его недоработанное, в размере 25 тысяч рублей.

Но у смелых изобретателей были и горячие, бескорыстные друзья. Тот же Краузе вспоминал эти незабываемые, волнующие дни:

«К 1 января 1928 года мы уже имели два килограмма синтетического каучука. Пошли к Кирову. Я дал ему несколько колец, между ними одно из натурального каучука, а другие — из синтетического. Он попробовал их, подергал, но определить не смог.

— Я вижу, дело налажено неплохо, и «большая» сумма денег зря не пошла. Надо это дело дальше развивать».

Как поднимала дух, как воодушевляла эта вера в начатое дело, эта постоянная готовность его поддержать и окрылить!..

27 апреля 1928 года А. Е. Чичибабин доложил на заседании президиума научно-технического управления ВСНХ результаты работ жюри конкурса. В отличие от самого жюри здесь были очень высоко оценены исследования, проведенные С. В. Лебедевым по синтезу каучука. Им была дана почетная характеристика, «классических». Президиум научно-технического управления не только утвердил премирование С. В. Лебедева и его сотрудников, но, что было, пожалуй, еще важнее, вынес решение о щедром ассигновании средств на продолжение работ в области синтеза каучука, проводимых в лабораториях, руководимых С. В. Лебедевым.

Высший совет народного хозяйства СССР практически поправил решение жюри и в отношении «соперника» С. В. Лебедева — профессора Б. В. Бызова.

По предложению Б. В. Бызова — он подал его на конкурс под девизом «В единении — сила», — нефть или ее погоны подвергались разложению при прохождении через реторту, нагретую до температуры 900 градусов и выше. Процесс проводился при уменьшении давления и быстром охлаждении («закалке») газообразных продуктов реакции. В результате такой переработки нефти и ее погонов получался дивинил в смеси с другими углеводородами. После сложных операций выделения из смеси дивинил подвергался полимеризации в присутствии возбудителя процесса в автоклавах при высокой температуре (около 100 градусов) и высоком давлении (в начале процесса выше 10 атмосфер). Учитывая низкий выход каучука, который по подсчетам авторов составлял 1,6–2 процента на исходное сырье, длительность процесса полимеризации (не менее нескольких недель) и низкое качество получаемого каучука, жюри конкурса нашло этот способ практически нецелесообразным, и предложение «В единении — сила» было поэтому отклонено.

Однако Советским правительством профессору Б. В. Бызову была предоставлена возможность продолжать работы по усовершенствованию этого метода. Пусть в то время они так и не привели к существенным достижениям и этот способ так и не был реализован в промышленности. Однако работы Б. В. Бызова в избранном им направлении в какой-то мере помогли в дальнейшем использованию газов нефтедобычи и продуктов нефтепереработки для получения дивинила. Предложенный Б. В. Бызовым возбудитель для полимеризации дивинила (диизоаминобензол) в дальнейшем был успешно применен после открытия более совершенного метода полимеризации дивинила — в водных эмульсиях.

Что касается С. В. Лебедева, то он, обрадованный и вдохновленный, не давая себе по своему обыкновению «ни отдыха, ни срока», почти немедленно приступил к усовершенствованию разработанного им процесса получения синтетического каучука.

Что конкурс! Предстояло испытание поважнее. Синтетический каучук — его уже окрестили, по обычаю того времени обозначать учреждения и предметы по инициалам их наименований, «СК» — нетерпеливо требовала страна.

Синтетического каучука ждали новые отрасли промышленности, создаваемые в те годы. Без него не мог развиваться нарождавшийся в стране автомобилизм, и, наконец, в ту пору это было особенно важно, ибо на горизонте уже начинали сгущаться грозные тучи и предоставленная нам передышка явно подходила к концу, СК был необходим для обороны страны.

Зависимость от капиталистических стран, в которой продолжал в этом отношении оставаться Советский Союз, приобретала значение прямой военной угрозы. Не было никакого сомнения, что в стратегических планах империалистических держав, лелеявших мечту ослабить первое в мире социалистическое государство, ввергнуть его в войну, «каучуковая блокада» фигурировала как один из надежных выигрышных козырей.

Осенью 1928 года Главхим — Управление Высшего совета народного хозяйства СССР, руководившее тогда химической промышленностью, — арендовал у Ленинградского университета помещение на Среднем проспекте Васильевского острова для организации лаборатории синтетического каучука.[13]Средства лаборатории выделялись Резинотрестом, в ведение которого она и была передана в начале 1929 года.

План лаборатории был таков: в течение двух лет получить дополнительные опытные данные, достаточные, чтобы обеспечить переход к проектированию опытного завода по получению синтетического каучука методом С. В. Лебедева.

Коллектив лаборатории пополнился молодыми сотрудниками, окончившими Ленинградский университет по специальности химической переработки нефти и уже в студенческие годы имевшими право называть себя учениками С. В. Лебедева.

К работе лаборатории были привлечены: А. И. Гуляева, Г. М. Коган, И. А. Лившиц, А. Г. Рысс, С. А. Субботин, а в 1929 году Ю. А. Горин, М. А. Крупышев, М. А. Хохловкин. Из сотрудников С. В. Лебедева, принимавших участие в разработке процесса, продолжали работать: И. А. Волжинский, С. Г. Кибиркштис, В. П. Краузе, Я. М. Слободин и А. И. Якубчик. В качестве своего помощника по научной части С. В. Лебедев пригласил в лабораторию Григория Григорьевича Коблянского, многолетнего сотрудника кафедры общей химии Военно-медицинской академии.

Придя в лабораторию синтетического каучука почти сразу со школьной скамьи, молодые сотрудники С. В. Лебедева в дальнейшем стали крупными специалистами и многие годы продолжали (а большинство из них продолжают и теперь) активно и плодотворно участвовать в развитии проблемы синтеза каучука в Советском Союзе. Лишь немногим помощникам Сергея Васильевича в то время перевалило за тридцать, многие же из них совсем недавно отметили свое двадцатилетие. Но молодежь увлекала не только новизна вопроса и широкие горизонты, открывающиеся этой новой областью. Ее привлекал к себе руководитель работ — Сергей Васильевич Лебедев. В лице этого опытного и талантливого химика они нашли чуткого и требовательного учителя, под руководством которого они стремились и мечтали работать. Внимание, которое оказывали новому делу партия и правительство, подогревало стремление молодых людей всецело посвятить себя работе в области синтеза каучука.

В штат лаборатории входили также помощник механика Д. П. Китов (погиб при защите Ленинграда в годы Великой Отечественной войны), техник-резинщик И. И. Абрамов. Первыми рабочими, освоившими технику работы укрупненной опытной установки по каталитическому разложению дивинила методом С. В. Лебедева, а также сложный и капризный процесс полимеризации дивинила металлическим натрием, были С. М. Сергеев, А. А. Бабушкин, К. К. Герциг, Я. А. Евстигнеев и препаратор И. Ф. Фомин.