— А что натворил этот мерзкий грызун теперь? — серьезным тоном осведомился Чиун, но ответа не получил.

Смит еще раз прокашлялся.

— Задание, о котором я говорю, не предусматривало никаких убийств. — Плохо, — угрюмо заметил Римо. — Я ведь все еще жажду его крови. Или, по крайней мере, чьей-нибудь еще.

— Не обращайте на моего ученика внимания, О Император. Каждый раз в это время года на него нападает такое настроение.

— У меня было трудное детство. Можешь подать на меня по этому поводу в суд.

Чиун с достоинством уселся попрямее.

— Поскольку последнее задание Римо прошло без осложнений, я не вижу никаких причин, чтобы сопровождать его на этот раз, — проговорил он, наблюдая, какое впечатление произведет этот искусный гамбит на обычно непроницаемого Харолда Смита.

Смит взглянул на него с явным облегчением, что заставило Чиуна нахмуриться.

— Рад это слышать, Мастер Чиун, — сказал доктор. — Как раз это задание весьма деликатного свойства, и ваше присутствие могло значительно все осложнить.

Тонкие губы Чиуна сжались. В чем дело? Может быть, Смит таким образом пытался показать, что его не устраивают условия, которые он, Чиун, выдвинул на переговорах? Как же он сможет прокормить родную деревню в следующем году, если участие Мастера Синанджу в новых заданиях не будет являться предметом сделки?

Наконец Чиун пришел к выводу, что Смит просто блефует.

— Ваша мудрость непревзойденна, — с преувеличенным подобострастием сказал он. — Ведь если Римо не справится с этим поручением, если с ним случится беда, то я буду наготове и смогу встать ему на замену.

— Не обращайте внимания, Смитти, — предупредил Римо. — Он пытается запудрить вам мозги.

— Римо! Я стараюсь ради своей деревни, которая когда-нибудь станет и твоей!

— Можешь оставить ее себе.

— Какая дерзость!

— Пожалуйста, прошу вас! — умоляюще проговорил Смит. — Давайте по порядку. Благодарю вас за вашу готовность принять участие в задании, Мастер Чиун.

— За соответствующее вознаграждение, — поспешил добавить Чиун.

Смит понял, что от торгов ему не уйти, и договариваться им придется сейчас.

— О Диснейленде не может быть и речи, — поспешил объявить он. Владельцы говорят, что не продадут его, сколько бы им не предложили.

— Поначалу они всегда так говорят, — не сдавался Чиун.

— Но это был уже третий по счету разговор.

— Ах, скупердяи! Они пытаются потребовать какую-нибудь несусветную сумму! Не поддавайтесь, о Император! Позвольте мне вести переговоры от вашего имени. Уверен, что мы очень быстро договоримся.

— Можете попрощаться с Микки-Маусом, — вставил Римо.

Обернувшись в его сторону, Чиун прошипел:

— Тсс!

— Тем не менее, — продолжал Смит, открывая ящик стола, — мне удалось достать бессрочный пропуск в этот парк.

Взгляд Чиуна смягчился — он был явно доволен. Приблизившись к столу, Мастер Синанджу спросил:

— На мое имя?

— В знак нашей дружбы и сотрудничества, — пояснил Смит. — Чтобы наши переговоры в этом году прошли на основе взаимного доверия.

— Договорились, — кивнул Чиун и схватил протянутый ему пропуск.

— Неплохо, Смитти! — одобрительно заметил Римо. — Не прошло и двадцати лет, а ты уже кое-чему научился.

Римо ожидал, что Чиун обрушит на него очередную лавину упреков, однако вместо этого старый кореец помахал полученной бумажкой у него перед носом.

— Я поеду в Диснейленд! — торжествующе сообщил Чиун. — А ты нет!

— Вот это да! — с притворной завистью воскликнул Римо.

— Надеюсь, что выполняя новое задание нашего императора, ты попадешь в суровые, негостеприимные края, — надменно проговорил Чиун.

— Кстати, — сказал Смит, — я собираюсь послать Римо в пустыню.

— Самое подходящее место для человека, которому чуждо уважение и доброта! Я порекомендовал бы пустыню Гоби.

— Нет, я имел в виду Юму.

— Тем лучше! — торжествующе воскликнул Чиун. — Это, должно быть, такая глушь, что даже я никогда о ней не слышал.

— Юма находится в штате Аризона, недалеко от мексиканской границы.

— А что там интересного? — поинтересовался Римо.

— Кино.

— Неужели нельзя подождать, пока этот фильм не покажут здесь?

— Я хотел сказать, что в Юме снимается новая картина. Ты когда-нибудь слышал о Бартоломью Бронзини? Он киноактер.

— Нет, — ответил Римо. — Я был знаком с Бронзини-клерком, с Бронзини из отдела по продаже дамского белья, и еще одним Бартоломью Бронзини, который работал полотером. Но если ты имеешь в виду актера, я впервые о таком слышу.

А ты, Чиун?

— Достопочтенная семья Бронзини подарила миру многих Бартоломью, глубокомысленно изрек тот. — Конечно же, я отлично его знаю.

— Что ж, ты меня убедил, — оживленно заметил Римо.

— Это очень серьезно, — прервал их Смит. — Бронзини снимает свой новый фильм в Юме, и у него проблемы с профсоюзом. Съемки финансирует одна японская корпорация, и, таким образом, МеждународныйСоюз Кинематографических Работников остался не у дел. Они, конечно же, вне себя от ярости, но с юридической стороны к японцам никак не придерешься. А вчера между пикетчиками из союза и Бронзини произошла потасовка. Несколько человек были убиты, да и самому Бронзини порядком досталось.

— Не удивлюсь, если он сам все это и затеял.

— Так ты знаешь Бронзини? — с удивлением спросил Смит.

— Нет, лично я с ним не знаком, — признал Римо, — но кое-что о нем читал. Когда Бронзини идет в ресторан, официантам приходится расчищать специальную площадку, чтобы его "я" смогло разместиться без помех.

— Все это слухи, — отмахнулся Смит, — а мы работаем с фактами.

Римо привстал с кушетки.

— По-моему, вся эта история — не наша забота.

— Пойми, дело очень важное. Съемки такого масштаба требуют многомиллионных затрат. Если фильм им удастся, японцы станут снимать в Соединенных Штатах все новые и новые картины. Если дело раскрутится, то это сможет привести к изменению нашего торгового баланса в отношениях с Японией.

— По-моему, у меня появилась идея получше. Давайте отошлем обратно их автомобили. Все равно все они похожи, как две капли воды.

— Расист! — прошипел Чиун.

— Я вовсе не это хотел сказать, — принялся оправдываться Римо, — но разве это дело входит в нашу компетенцию?

— Не слушайте его, Император, — вмешался Чиун. — Он просто пытается открутиться от этого несомненно важного задания.

— Вовсе нет. Если Смит настаивает, я поеду. Никогда еще не присутствовал на съемках. Это должно быть забавно.

— Превосходно, — сказал Смит. — Твоя задача — присматривать за Бронзини. Ты отвечаешь за то, чтобы с ним ничего не случилось. Может быть, его звезда и клонится к закату, но для миллионов людей он все еще остается символом американского образа жизни. Если Бронзини попадет в переделку, это может привести к весьма неприятным последствиям. Я говорил с президентом, и он согласен, что мы должны заняться этим делом в первую очередь, несмотря на то, что на первый взгляд это выходит за рамки нашей деятельности.

— О'кей, — пожал плечами Римо. — Могу поработать и телохранителем.

— На самом деле, — продолжал Смит, — мы договорились, что тебя возьмут в качестве каскадера. Это был самый простой выход, да и киношники очень рады, что нашелся настоящий профессионал, который не побоится пойти против пикетчиков. — Так что, я буду сниматься в кино? — спросил Римо.

Прежде, чем Смит успел ответить, встрепенувшийся Чиун воскликнул:

— Римо снимается в кино!

— Да, — кивнул Смит, и тут же спохватился, но было уже поздно. — В некотором роде.

Чиун сидел молча, и Смит опять расслабился. Но в этот момент Римо, подойдя сзади хлопнул Мастера Синанджу по плечу.

— Я буду сниматься в настоящем кино, — ехидно проговорил он, — а ты всего лишь едешь в Диснейленд.

Словно закутанный в шелка торнадо, Чиун накинулся на Смита.

— Я требую, чтобы меня тоже взяли на съемки! — завопил он.