Трава зашевелилась. Черви ползли по земле, изгибаясь и время от времени поднимая головы, чтобы осмотреться — жест, которого вы никогда не увидите у настоящего червя.

Дыхание Сейры Лоур стало ровнее, рот открывался.

Черви появлялись со всех сторон — и было их очень много. Они забирались на щеки магессы и падали в распахнутый рот.

— Десятилетия Каролина жила в облике гнома, но теперь стремительно начала меняться. Она будет уничтожать всех, кого ни встретит. Единственное, что в ней осталось — жажда разрушения.

— И до каких пор Каролина будет уничтожать людей? — спросил Бурковиц.

— Пока мы ее не остановим.

— Это правда, — согласился Фойли.

Старухе было тяжело стоять — кожа висела на ее ногах складками, а сами они подгибались с трудом. Дворфу даже казалось, что суставы женщины гнутся не совсем так, как положено у нормального человека.

Он поздравил себя с тем, что сам, давно перевалив за шестой десяток, все еще ходит ровно и даже не задыхается.

— Я держу здесь небольшую лавочку. Ничего особенного — так, иногда кому-то из соседей понадобится лопата или мотор для газонокосилки.

— Мне нужен керосин, — сказала леди Аларонд. — Две большие канистры. А еще промасленная бумага.

Доктор Селебриэн отняла руку от живота. Только теперь тело перестало трястись, и в голове больше не стучало. Она наклонилась, и ее обильно вырвало на траву.

Сильфида выпрямилась, вытирая рот тыльной стороной ладони, и тут же ее стало рвать снова. Она испачкала себе пальцы и воротник форменной куртки.

Старая жирная тварь.

Кем бы ты ни была.

Тебе не удастся уйти так просто, оставив меня в дураках.

Даже если тебя нельзя убить пулей — должны быть другие способы.

И Селебриэн их найдет.

Ее снова вывернуло наизнанку, складывая пополам и забивая нос мелкими, остро пахнущими кусочками полупереваренной пищи. На этот раз все кончилось очень быстро — желудок был уже пуст. Но даже теперь он не хотел успокаиваться и конвульсивно сжимался, словно теперь изо рта собирались полезть сами кишки.

Селебриэн глубоко вдохнула, лесной воздух немного помог ей. Она вытерла руки о листья, потом о полы форменной мантии.

Я прикончу тебя, жирная старуха.

Но сперва узнаю, какую тайну ты скрываешь.

— Вы уверены, что донесете?

Дворф с сомнением окинул взглядом фигуру старухи. С каждой минутой Фойли примечал в ней новую странность, и они заставляли его тревожиться. Одежда женщины, приличная и достаточно дорогая, была порвана, измазана в грязи и залита чем-то белым и давно застывшим.

Кожу на кончике носа свезло, и из него долго текла кровь, но женщина даже не подумала ни вытереть ее, ни остановить. Глаза, которые и раньше выглядели мутными, лишенными выражения, теперь словно вовсе ей не принадлежали.

Живот леди Аларонд резко вздулся, потом опал.

— Я уж дойду, — сказала она.

Старая женщина наклонилась, чтобы поднять канистры, направилась к двери.

— Эй, мэм, — окликнул ее Фойли. — Вы так и не заплатили.

Гэбрил Аларонд поднялся с земли. Последний червяк выползал из его рта и, упав на траву, скрылся в ней.

— Звезды, — прошептал он. — Скоро я снова увижу вас.

Глаза Каролины были маленькими — казалось, гораздо меньше, чем дырки в черепе. Темные, сухие и вращающиеся.

Правый проворачивался неровно, словно ему что-то мешало.

— Э, нет, леди, — запротестовал старый Фойли. — Я не могу отпускать керосин бесплатно. У меня и так дела идут не шибко — так что или платите, или оставьте здесь.

— Мне он нужен, — сказала Каролина.

Она разжала и свела жвалы, быстрым рефлекторным движением. Острые пластины срезали пластину человеческой плоти, там, за оболочкой ее черепа.

Не важно. Леди Аларонд больше не дорожила ими — мерзкими, красными наростами, бледной безжизненной кожей. Омерзительным пучком шерсти на голове — волосами, ногтями. Ей было противно и дальше оставаться в облике дворфа.

Фойли забеспокоился.

— Эй, леди, да у вас кровь изо рта идет. Вы, случаем, не больны?

— Мне нужен керосин, — повторила леди Аларонд.

— Э, нет, — выбормотал Фойли свою излюбленную присказку. — Вы уж лучше сядьте.

Тело Каролины изогнулось, хвост щелкнул, заставляя подгибаться ноги. Белая вязкая жидкость, заменявшая ей кровь, стала пульсировать быстрее и сочилась из дыр, пробитых пулями в теле.

— Мне нужен керосин, — сказала она.

— Я лучше вызову вам доктора, — решил Фойли.

Он повернулся спиной.

— Наш док — может, и не бог весть какая знаменитость, — бормотал старик себе под нос, — но дело свое знает. Это я вам говорю.

Дворф не видел, как вздрогнуло тело Каролины.

Голова старой женщины начала подниматься над плечами.

Сперва на шее появилась узкая полоска, потом расширилась, и вниз опала окровавленная бахрома. Червь вытягивался, стремясь сбросить с себя мерзкий человеческий череп. Глаза леди Аларонд исчезли, и сквозь пустые глазницы виднелась задняя стенка черепа.

Кожа вокруг всей шеи начала хрустеть — она разрывалась. Пальцы женщины стали ватными, ноги подогнулись, но все еще держали ее.

— Сейчас я позвоню доктору, — не оборачиваясь, пробормотал дворф.

Каролина смотрела на него сзади — там, где из воротника рубашки поднималась шея. Пена вздувалась между острых жвал.

— Она здесь, — бросила Франсуаз. — Теперь я ее чувствую.

— Еще бы, — подтвердил я, сбрасывая скорость. — Это единственное место в округе, где продают керосин. Он нужен ей, чтобы сжечь коконы червей. Ты взяла с собой что-нибудь большое и острое?

Наш автомобиль уткнулся носом в обочину.

— Ей нужно тело гномицы, чтобы донести канистры.

Из домика раздался выстрел.

— Э, нет, — прокряхтел старый Фойли.

Он держал в руках охотничье ружье — бывали дни, когда дворф ходил с ним в лес, да только давно бросил это занятие.

Пуля пробила насквозь круглую голову червя. Правый глаз Каролины остановился, потом повернулся в другую сторону. Она изогнулась, переворачивая канистру с керосином.

Старик стоял у стены, у той, что украшала голова осетра. Жесткие усы Фойли встопорщились.

Он выстрелил снова.

Тварь перед ним двигалась медленно, словно никуда не спешила. Червяк взмахнул хвостом, сбрасывая гномьи останки, и устремился вперед.

— Так что ж это, тебя пули не берут, — тихо сказал старик.

Он вставил в ствол новый патрон, его пальцы не дрожали.

Огромный червь перевернул столик, на пол со звоном упала вазочка, предназначенная для цветов.

Она разбилась.

— Мне нужен керосин, — сказала Каролина.

Фойли не мог понять гулкого, клекочущего скрежета, вырывавшегося из глотки монстра.

— Не нравятся пульки, — пробормотал он.

Старик прикидывал — успеет ли он выстрелить снова, или лучше спрятаться в доме и закрыть дверь.

Каролина смотрела, как дергается кадык человека, когда тот разговаривал. Вот куда она вопьется.

Фойли прицелился и спустил курок.

Пуля вошла в правый глаз червяка, вогнав его глубоко в мягкие ткани головы. Каролина наполовину ослепла, резкая боль заставила ее остановиться.

— Керосин, — сказала она.

Дворф достал следующий патрон и послал в ствол.

Наверное, это было ошибкой.

Каролина сжалась, потом ее голова нырнула вперед. Острые жвалы сомкнулись на ноге Фойли.

Ружье выпало из пальцев старика.

— Мастер Фойли! — крикнул я, подбегая к двери. — Что с вами?

Громко зазвенел колокольчик.

Дворф пытался подняться, чтобы дотянуться до ружья. Если эта тварь станет грызть ногу — он успеет выбить ей и второй глаз. В упор.

Леди Аларонд приподняла голову. Вязкая струя мозгового вещества выливалась из черепа. Несколько капель закатились между распахнутых жвал, и Каролина попробовала на вкус собственные мозги.