— Они устроили в Ямантау зачистку, — продолжал ССОшник, — а перед уходом взорвали три ядерные бомбу ранцевого типа. Хорошо, что торопились. И что мы не дали им взорвать реактор. Тип его вам ничего не скажет, он существовал в единственном экземпляре. Скажут только, что он не расплавился, поэтому утечки радиоактивных материалов не было. Но в остальном дело швах. Тоннели глубокого залегания, а это 80 процентов площади комплекса, опасны для жизни из-за нарушения вентиляции. Отдельные секции затоплены. Есть и такие, вода в которых умеренно радиоактивна.
Последний оксюморон заставил Демьянова хмыкнуть.
— Как им это удалось? Амерам, я имею в виду, — спросил он.
— У них была крыса здесь, и очень высокого полета. Аж из самого кабмина. Она, вернее он, и открыл им ворота.
Савельев присвистнул.
— Ничего себе грызуны тут водятся. Вы, надеюсь, ликвидировали выродка?
— Он сам себя ликвидировал, как Гитлер, когда мы к нему порывались.
— Уточните. «Мы» это кто?
— Генерал-майор Сергей Вениаминович Рыбин. Он возглавил заговор против этой гниды. Нет, заговор… — Войков пытался подобрать нужное слово, — Назовем это спецоперацией по наведением порядка. Но не успели.
-Я слышал о нем, — вставил свою реплику Савельев. — Генштабист, но боевой генерал. — Он жив?
— Погиб в бою.
— Понятно. Ты давай, не запирайся. Рассказывай все, как есть.
— А этот Боровский, он тоже был изменником? — спросил Демьянов, будто положительный ответ на этот вопрос мог дать им моральное оправдание.
— Эдуард? Нет. Он добрался сюда после резни, незадолго до вас. Не предатель, но гад редкий. Чтоб иметь ценность для вербовки надо обладать какой-то властью, а он всю жизнь был куклой на веревочках. Тогда нас, коренных, тут осталось всего девять человек. Я, два офицера, а остальные простые техники. Зря мы ему доверились. Но вначале он нормальный был. А как только понял, что Эдемским садом тут и не пахнет, крыша у него начала клониться наберкень. А люди, которые с ним были… его бывшие партеры по рейдерским захватам, все при погонах, вообще начали звереть.
— Дальше можно и не рассказывать, — прервал Савельев. — В один прекрасный день они решили вас убить.
— Нет. Мы тоже не вчера родились. В последние дни у господина полпреда поехала крыша. И ладно бы просто пил, так он за день вынюхивал целый коксохимический завод. Постоянно говорил: «Мы здесь все подохнем». А это не добавляло желания работать под его началом… Мы попытались убить их первыми, но нам не повезло. Только меня оставили, я был нужен. Я немного помог вам. Вывел из строя системы безопасности. Иначе бы вас покрошили в мелкую нарезку еще на подходе. Но попал под подозрение. Хорошо, что они не знали наверняка, иначе бы я с вами не разговаривал.
- И зачем вы нам помогли? — Савельев посмотрел на безопасника испытующим взглядом прокурора.
— Я сделал вывод, что вы относитесь к силам, которым будет больше прока от содержимого Ямантау. Из моих наблюдений. Я следил за вами, еще когда вы подошли к периметру. Вы продвигались очень уверенно. Вот я и подумал, что вы люди интересные…
В этом незаконченном предложении содержался вопрос, и он был адресован генералу. Тот в ответ представился.
— Вот оно как, — старший безопасник убежища потер подбородок. — Значит, я не ошибся. Что вы ищете, товарищ генерал? Я тут не то чтобы каждый винтик знаю… но многое. Объект постоянно перестраивался, а техническую часть курировали совсем другие люди, их уже нет. Но постараюсь вам помочь.
— Мы ищем оружие, — немного помедлив, ответил Савельев.
— Стрелковое? Здесь его полно. Есть даже законсервированная боевая техника. Хотя ангары и гаражи больше всего пострадали от ударной волны и вспышки.
— Ядерное оружие. Оно должно у вас храниться в виде транспортно-пусковых контейнеров.
На этот раз молчание освобожденного пленника длилось еще дольше.
— Даже не спрашиваю, откуда вы знаете, — Войков явно был потрясен. — Скажу только, что помогу, чем смогу. Но, скорее всего, мы опоздали… Они наверняка приходили за этим. Да не полпред, а американцы. Ладно, господа, я с вами поделился, теперь вы не потрудитесь… Как там наверху?
— Радиоактивный ад, если кратко, — ответил Демьянов. — Да не бойтесь. Не по всей стране. Но над всем южным Уралом из-за взрыва на «Маяке». В остальных местах в основном уже все очистилось. Жить можно.
— Это радует. Ад, говорите? Это похоже на то, что вы увидите в Ямантау. Только добавьте ледяную воду и недостаток кислорода.
— Не надо нас пугать. Лучше расскажите, как открыть эти долбанные заслонки на путях.
— Открыть можно вручную. Там есть механизм. Но разблокировать — только с запасного диспетчерского пункта, а это далековато.
— Ничего, ноги не натрем, — Савельев уже поднимался со стула. — Ведите.
Их новый знакомый не слукавил. Распахнув герметичный люк в полу, он, как и думали Сергей Борисович, повел их по узким сервисным тоннелям. Без него они, может, и не заблудились бы, но потратили бы дни на разведку этой сети. Они следовали за ним, держа его на прицеле — генерал, майор, трое «волкодавов», за ними еще десять. Остальные остались на станции, в еще большем
— Те люди в большом зале… Что это с ними случилось? — спросил Демьянов, когда они двигались по узкому переходу, где проходили толстые запотевшие трубы. Не то отопление, не то канализация.
— Они умерли, — съязвил Войков.
— Это я понял. Но как? И кто это такие? — терпеливо вытягивал информацию Демьянов. Ему вспомнился сериал про доктора-мизантропа. Но дал себе слово быть снисходителен к этому показному цинизму, пока тот не мешает делу.
— Соль земли и сливки общества. Не все, конечно, сюда добрались, но некоторым повезло.
— И кто же это их так? — майор вспомнив страшную кучу малу.
— Дезинсекторы. Патентованные ассенизаторы.
И Войков, который из-за своей всклокоченной шевелюры и общей неопрятности у Демьянова все больше ассоциировался с доктором Хаусом из одноименного кино, снизошел до разъяснений. Рассказал, как всем обитателям бункера было приказано построиться на центральной станции, с вещами: якобы для подготовки к эвакуации. К тому времени сам Бобров в бронированном коконе уже выбил себе мозги из наградного пистолета, и захватчики распоряжались в Ямантау как у себя дома.
Но эвакуировать никого не стали. Вместо этого отправили всех неожиданно для них — но вполне предсказуемо для Войкова — туда, где никакие вещи не нужны. Сделано это было с помощью нервнопаралитического газа. Уже после штурмовая группа морских пехотинцев растеклась по подземелью, ликвидируя очаги сопротивления. К тому времени Рыбин был мертв и единого фронта, чтобы противостоять им, не было. Но кто-то еще сопротивлялся, а кто-то просто прятался. И тех, и других травили как тараканов гранатами с газом или сжигали из огнеметов. Но и последние защитники огрызались, убив как минимум пятерых морпехов, похожих в своих тактических бронежилетах и экипировке на космодесантиков.
Это только считая тех, чьи их враги не сумели отбить и забрать. Ориентировались эти гады в бункере прекрасно — наверно, изучили планы задолго до операции. А с центрального командного пункта они получили доступ к системам наблюдения по всему комплексу.
Но они не могли находиться здесь вечно, и это спасло тех девятерых. Последние защитники забаррикадировались в одной из тупиковых выработок. Чтобы затруднить передвижение чужаков по бункеру, они вывели из строя лифты, лестницы и сумели перегородить аварийными заслонками тоннели. Последнее и спасло Ямантау от полного разрушения.
А через четыре часа, когда незваные гости уже улетели прочь на своих вертолетах, подземелье сотряслось от серии страшных взрывов. В сотне мест массивные обвалы рассекли туннели, уменьшив площадь комплекса вдвое. Тут и там прорвались в бункер подземные воды и вода из поврежденных резервуаров. Ударная волна, ревущее пламя, тысячи тонн породы и кубометров воды уничтожили почти все, что было здесь собрано.