Вполне естественное ощущение. Так сказал врач Крисси. Мать всегда обвиняет себя, вне зависимости от обстоятельств похищения.

Своя вина Кендал казалась огромной. Вина за то, что ее бросил Джеррад. Вина за то, что она не помогла Крисси. Вина за то, что она слишком большое значение придавала собственной карьере. И самая главная вина — в пренебрежительном отношении к Мэтью.

Все это жгло Кендал изнутри раскаленными углями, но она храбро справлялась со своими эмоциями одна. Слишком много времени было напрасно потрачено на душевные муки и самоуничижение. И не что иное, как эта неделя без Мэтью, научило ее ценить драгоценное время его детства.

Проходили недели, а вместе с ними и лето. Кендал видела, как быстро рос ее сын, и понимала, как мимолетно все в жизни.

— Ты станешь мужчиной прежде, чем мы узнаем об этом, не так ли? — рассмеялась как-то Кендал в одно теплое утро. Мэтью играл со своим трехколесным велосипедом на внутреннем дворике, а она присела рядом с ним на корточки и угощала сына шоколадом.

— Еще! — потребовал Мэтью, потирая щеку измазанными в шоколаде пальцами. Шоколад был повсюду: вокруг рта, на руках, спереди на белом комбинезоне.

— Я думаю, тебе уже хватит. — Веселые нотки прозвучали в глубоком голосе Джеррада. Он шел к ним из кухни по дорожке, окаймленной редкими цинерариями. Сердце подпрыгнуло в груди Кендал. Она не видела мужа два дня и не хотела встречаться с ним, стыдясь унижения, перенесенного при их последней стычке, однако все же бросила на него мимолетный взгляд и отметила, что он чертовски элегантен в бледно-голубой водолазке и светлых брюках.

Причиной их ссоры, конечно же, была Лорен. Джеррад собирался уходить на ночь глядя. Кендал поинтересовалась, не с Лорен ли он собирается провести это время. Джеррад ответил, что их роман существует только в ее воображении. Все остальное Кендал вспоминала с отвращением и стыдом.

Джеррад набросился на нее с таким плотским желанием, так свирепо прижал ее к дивану, что Кендал заплакала. Все это он сделал ради одной-единственной цели — оставить Кендал с мыслью, что на этот раз она изменила своим принципам, и получить повод для торжества.

— Еще, — настаивал Мэтью, вцепившись в ее руку своей маленькой ручонкой и требовательно теребя маму. Малыш заставил Кендал вернуться к настоящему Он делал так всегда, когда хотел добиться своего.

— Мэтью, мне очень жаль, но это все. — Кендал показала пустую обертку. Личико малыша тут же сморщилось, и Кендал ненамеренно резко произнесла: — Посмотри! Ничего нет!

— Еще! — захныкал Мэтью, глядя на отца и обращаясь на этот раз к нему.

— Ты слышал, что сказала мама, Мэтью? — Джеррад развел длинными загорелыми руками, которыми он бросил ее на диван две ночи назад, унизив и подчинив себе. Воспоминания вызвали у Кендал дрожь. — Это все.

Десять липких пальчиков разжались, и Мэтью протянул ладошки, копируя жест Джеррада.

— Эта се! — повторил Мэтью, широко улыбаясь отцу.

— Да, сынок. — Джеррад остановился, погладив шелковистые темные волосы Мэтью. — Ты понял правильно.

Затем он повернулся к Кендал. Она почувствовала, что его обжигающий взгляд задержался на треугольном вырезе ее блузки. Только сейчас Кендал поняла, что он слишком откровенно открывал взору белоснежные округлости ее груди.

— Может быть, это тебе стоит все время находиться рядом с Мэтью? Он слушается тебя, — раздраженно сказала Кендал. Ее злило, что она так резко разговаривала с сыном, и еще задело, что Джеррад так возбуждается при виде ее.

— Я рад, что хоть кто-то меня слушает, — медленно проговорил он, выпрямляясь одновременно с Кендал, резко вскочившей на ноги.

— В каком смысле?

Ну почему они все время ругаются?

— Давай выберем другой день для объяснений и ссор, ладно?

Легкий ветерок, тронувший верхушки кедров, растрепал ее светлые волосы. Кендал стояла лицом к лицу с Джеррадом, полностью готовая к битве, любя и ненавидя его одновременно. Особенно сильно ненавидя его за свое глубокое чувство к нему, которое нельзя перечеркнуть, даже если у Джеррада были бы тысячи Лорен. Даже если речь идет о ее собственной свободе и жизни.

— Неужели тебе они не надоели?

Она вспыхнула от упрека Джеррада. Он добился своей цели, заставив ее замолчать.

— Пойдем. Этот паренек нуждается в основательной чистке, — он поднял Мэтью на руки, игнорируя Кендал, хотя отлично видел досаду жены и, скорее всего, даже радовался этому. — Давай спустимся к побережью вместе. Если, конечно, у тебя нет других планов.

Идея провести день на море была хороша во всех отношениях. И все же горький опыт матери и собственные воспоминания о жестокости отца не позволяли Кендал расслабиться.

— Сегодня у меня парикмахер, — неубедительно произнесла она. Действительно, у нее была запланирована встреча с парикмахером из-за вечеринки, которую устраивал Джеррад для компании по поводу заключенного контракта. Кендал боялась, что им придется слишком долго терпеть друг друга под одной крышей, чтобы обойтись без скандала.

Но, с другой стороны, надо считаться только с благополучием Мэтью. И чтобы уступка не выглядела полной капитуляцией, Кендал произнесла:

— Мне кажется, ты мог бы предупредить меня об этом. Я думаю, тогда я перенесла бы свой визит.

Кендал ждала только повторного приглашения мужа, чтобы уступить.

— Не беспокойся, — сердито проворчал Джеррад и ушел вместе с Мэтью, заставив Кендал задуматься, не слишком ли часто он уговаривает ее.

Внимание Кендал привлек звук льющейся воды в водостоке под кухонным окном. Она подняла голову и увидела Тини, стоявшую возле умывальника и с упреком смотревшую на нее.

— Ты потеряешь его, — прямо сказала Тини, заставив Кендал густо покраснеть от стыда. Тини наверняка слышала каждое слово в их разговоре. — Ты доведешь его до грани. Не удивлюсь тому, если однажды это место перестанет быть его домом и он заберет Мэтью и уйдет.

— Что ты можешь об этом знать? — заходя на кухню, с вызовом спросила Кендал, задетая замечанием Тини.

— Только то, что видела и слышала. Я наблюдала мужчин на грани срыва, — проговорила Тини. — Ты нападаешь на Джеррада и пытаешься наказать его. Обвиняешь его в том, чего он не совершал, что ты сама придумала. Это нехорошо.

— Какое ты имеешь право?.. — заговорила Кендал, потрясенная неожиданными нападками Тини.

Но экономка перебила ее, стряхнув воду со своих больших натруженных рук.

— Право стороннего наблюдателя. Достаточно опытного, чтобы понять, что вы творите друг с другом, — добавила Тини, протягивая руку за полотенцем. Она безумно любила Джеррада, Кендал это знала. Как и то, что экономка не остановится, пока не выскажет все, что думает: — Вы избегаете друг друга. Спите в отдельных комнатах. Стыдно! У тебя, моя девочка, нет ни матери, ни отца, чтобы серьезно поговорить с тобой. Если этого не сделать сейчас, то твой брак закончится неизбежным разводом. Я знаю, ты считаешь, что Джеррад неверен тебе.

— Как ты узнала? — Кендал была шокирована. Вот уж никогда бы не подумала, что Тини Робертс любит лезть в чужие дела.

— Неужели же я не слышала ваших криков? Я не люблю вмешиваться в чужую жизнь и не люблю, когда другие делают то же самое. Но не могу смотреть, как два человека терзают друг друга вместо того, чтобы наслаждаться общением. Ваше поведение так же плохо влияет на Мэтью, как мог бы повлиять развод.

Бросив полотенце, Тини взяла чашку с креветочными очистками и выбросила их в мусорное ведро.

— Ты считаешь, что мне не известна причина твоего ухода? Я ничего не говорила раньше, но я не слепая и не глухая. Так случилось, что я знаю Джеррада Митчелла лучше, чем все остальные. Не удивлюсь, если даже лучше, чем ты. Джеррад никогда не любил никого, кроме тебя. После твоего исчезновения он пил, работал сутки напролет, заводился из-за мелочей, переругался со всеми подряд. Он бы никогда так не опустился, если бы не благословлял землю, по которой ты ходишь.

— Благословлял? — перебила Кендал, не веря, что ее уход так сильно подействовал на Джеррада. Впрочем, и Лорен говорила о чем-то подобном.