Проснулся я от сигнализации своего магического щита. Кто-то пытался воздействовать на меня каким-то странным волшебством. Как я понял, это была смесь магии Крови и Разума. А Эскулит ещё утверждал, что мало кто может совмещать стихии в заклятиях. В последнее время доводиться сталкиваться с этим, пожалуй, чаще, чем с традиционной магией.

Тихо поднявшись, я быстро оделся и крадучись вышел в коридор. Прислушался, в доме было тихо. Заглянул в комнату, которую занимали Кар и Торвин. Мои товарищи спали. Но когда я попытался их разбудить, то понял, что их сон совсем не обычен. Воин мирно посапывал даже когда я, отчаявшись, сунул ему под нос портянку гнома, а сам Торвин и усаженный в кресло, продолжал звонко храпеть. Хорошее кресло. Мягкое, удобное, в нём действительно можно хорошо выспаться. Вполне ожидаемо, если не обращать внимания на то, что я усадил туда нашего коротышку вверх ногами. Однако неведомое усыпляющее заклинание пощадило не только меня. Когда я обеспокоенный ворваться в комнату полуэльфийки и принялся трясти её за плечи, то почти мгновенно был опрокинут на спину, а в горло мне упёрлось острие ножа.

— Если я один раз тебя поцеловала, это ещё не означает приглашения в мою спальню, — холодно сообщила Таэль и, ласково пощекотав клинком мне под подбородком, спросила: — Неужели так сильно понравилось?

— Нет. То есть понравилось, но я не хотел, то есть хотел, но…

— Что тогда? Неужели ты забрёл сюда, чтобы продолжить занятия магией? — съехидничала полуэльфийка.

Окончательно сбившись, я восхищённо уставился на полуобнажённую девушку.

— Понятно. Ты здесь действительно по делу, — разочарованно вздохнув, Таэль убрала нож и приказала: — Рассказывай.

Выслушав мой рассказ, полуэльфийка кивнула и сказала:

— Всё ясно. Проваливай.

— Чего? — удивился я.

— Выйди, говорю! — разозлилась Таэль. — Мне одеться надо.

Дождавшись девушку, я вместе с ней опять отправился в комнату Кара и Торвина. Там мы застали не только своих спутников. Гостеприимный хозяин надрезал руку гнома и сцеживал его кровь в подставленный кувшин. Заметив нас, он злобно зашипел, я почувствовал новую волну уже знакомой усыпляющей магии. Мой щит легко выдержал, на Таэль чары тоже не подействовали, только нож, который она держала в руке, засветился мрачным красным светом.

Обнаружив, что его магия не работает, трактирщик опасливо попятился, пряча кувшин с кровью за спину. Я же, напротив, видя его страх, приободрился и спросил:

— Интересно, надеюсь почтенный Куло-пасечник объяснит, зачем в пчеловодстве нужна гномья кровь?

Хозяин постоялого двора внезапно плюхнулся на колени (не забыв аккуратно отставить свой кувшин в сторону) и заголосил:

— О, посланница Доброй Матери, прости, что не узнал сразу. Молю уделить твоему слуге несколько капель Вина Вечности от тебя и твоих спутников, — коленопреклонённый Куло неожиданно вслипнул и жалостливо добавил: — У меня жена рожает, а кроме вас никого поблизости нет. Если не успею, помрёт она. И ребёночек.

Посмотрев на плачущего хозяина хутора, я повернулся к полуэльфийке.

— Чего это с ним? По-моему, он тебя боится. Какой-то посланницей обозвал. Ты что-нибудь понимаешь?

Таэль недоумённо пожала плечами:

— Доброй Матерью называют Морану, Вино Вечности — это живая кровь, но почему я посланница богини смерти и причём здесь его жена, честно, понятия не имею.

— Госпожа, на тебе Знак нашей повелительницы, — объяснил стоящий на коленях пасечник. — А кровь необходима, Детям Ночи. Я никого не собирался убивать. Клянусь Мораной, на мне вообще нет смертей людей и других разумных. Я всегда брал совсем чуть-чуть. Ваши спутники утром не заметили бы даже порезов. Госпожа молю, всего несколько капель! Ради моей ещё не родившейся малютки!

Девушка задумалась, но вдруг по-доброму улыбнулась, кивнула на кувшин и сказала:

— Ты уже взял кровь гнома и человека, во мне есть эльфийская, ребёнок будет здоров и крепок. Только зачем тебе такой большой сосуд? Жадность, хозяин?

— Дык, семья, у меня большая, госпожа, — произнёс пасечник, деловито делая маленький надрез на протянутой руке Таэль. — Почитай четырёх, хотя можно сказать, уже пять дитёв кормить приходится. Да и пиво варить, аль медовуху настаивать тоже нужно. Запас-то он завсегда пригодится. Ну вот и всё.

Облизав ранку на запястье у девушки, хозяин подошёл к спящему вниз головой гному и проделал ту же операцию. Я вновь почувствовал слабую волну магии и заметил, что надрезы у них мгновенно перестали кровоточить.

— Благодарю за милость, госпожа! Я расплачусь, — произнёс странный хозяин, оказавшийся адептом Мораны, поклонился и поспешно вышел из комнаты, бережно прижимая к груди кувшин.

— И что это всё значит? — спросил я. — Почему ты дала ему свою кровь?

— Ребёнка и роженицу жалко. Вампирша не сможет родить без крови, и новорожденного покормить надо, — полуэльфийка потянулась и сонно зевнула. — Всё. Я спать.

— К-как вампирша? А х-хозяин? — от волнения я начал заикаться.

— И хозяин вампир. Удобно он здесь устроился, правда? Обычно кровососы в глухих местах скрываются, кровь в набегах на людские поселения добывают, а он рядом со столицей обосновался, и еда к нему на постоялый двор сама приходит, даже деньги за то платит.

— Но он же людей убивает! — воскликнул я. — Неужели ты поверила, что на нём нет смертей?

— Конечно, нет, — спокойно ответила девушка. — Но не думаю, что больше, чем, к примеру, на тебе. А на своём постоялом дворе он, скорее всего, действительно никого не убивал. Пропажи людей так близко от столицы могли вызвать подозрения у Дорожной стражи. Зачем ему это? Уверена, что наш хозяин и окрестных разбойников повывел.

— Что же нам теперь делать? — спросил я.

— Делай, чего хочешь, — Таэль вновь зевнула. — А я спать.

Полуэльфийка повернулась и спокойно отправилась в свою комнату, я вынужден был последовать её примеру.

Глава 35

Сразу уснуть не смог. Сначала наложил самые сильные доступные мне защитные заклятия на дверь и окна, но и потом долго ворочался, прислушиваясь к ночи и вздрагивая от подозрительных шорохов. Забылся я только под утро.

Разбудил меня громкий вопль за дверью и последующая за ним смачная армейская ругань.

— Тиро, чтоб тебе среди гоблинов подохнуть! Когда ты свои глупые шутки бросишь, скоморох недоделанный? Спускайся вниз, все уже встали, завтракают. Или ты специально ждал, когда тебя будить придут? Тогда поздравляю, твоя дурацкая шутка блестяще удалась.

Что-то загрохотало, вновь раздался испуганный вкрик и яростный рёв ругательств. Мда, по-видимому, Кар нечаянно влез в устроенную на вампиров ловушку. Интересно, его опалило огнём или просто опрокинуло на пол? Хотя, судя по усилившемуся потоку сквернословий, скорее всего и то и другое.

Когда я оделся и спустился к завтраку, меня встретили, мягко говоря, весьма неодобрительные взгляды. Судя по выражениям лиц мужской части Избранных, они едва сдерживались, чтобы не убить своего главу.

— Кар, прости. Это нечаянно получилось, — сразу повинился я. — Давай вылечу. Мне Эскулит хорошее заклинание показал.

Воин яростно сверкнул на меня подбитым глазом из-под опалённых бровей.

— Лучше вообще сегодня ко мне не приближайся, здоровей будешь, — злобно прошипел он. — Нечаянно? Вонючие гномьи портянки тоже нечаянно на моей подушке оказались? А свой нож в нашей комнате ты оставил, чтобы всех убедить, что это именно нечаянно?

— Нехорошо ты, Тиро, поступил! — поддержал его Торвин. — Вельми неудобно гномам спать вверх ногами, главой пола касаясь. Сильно от того шея наша могучая затекает.

— Так это же… — начал я, и замолк, глядя на прижимавшую палец к губам полуэльфийку.

— Чего "это же"? — сварливо передразнил меня Торвин. — Шутка? Негоже так над честными гномами насмехаться!

— Извини, Торвин. Больше не буду, — пообещал я.