– Что ж, ваши требования, вернее, – поправился президент России, – ваша просьба, Джозеф, кажется вполне приемлемой, но хотелось бы знать, что мы получим взамен.

Нельзя сказать, чтобы угроза санкций показалась Швецову очень серьезной, но все же он был не в той ситуации, чтобы, подобно Никите Хрущеву в свое время стучать ботинком по трибуне. Стране нужно было время, и ради этого можно было в чем-то уступить американцам, благо они не требовали слишком многого. По крайней мере, выслушать их предложения Алексей мог, ничего не теряя.

Швецов держался уверенно и невозмутимо, что не мог не оценить президент США, за свою карьеру юриста и позже видевший самых разных людей. Русский президент нисколько не походил на тупого солдафона, каким его прежде представлял иногда Мердок. Скорее он был похож на офицера русской императорской гвардии, воина, поэта, а порой и ученого в одном лице, который мог быть одинаково непревзойденным и на поле боя, и на шумном балу, и среди мудрых мужей, ведущих споры о вечном. Иными словами, противник это был весьма опасный, по меньшей мере, требующий к себе пристального внимания.

– Нам известно, насколько обеспокоило вас появление в Грузии американских войск, – пожал плечами президент Мердок, в душе ликовавший от того, что русский не стал упрямиться, сразу отказавшись от обсуждения этого вопроса, а вместо этого пожелал услышать встречные предложения. Начинался торг, и Джозеф Мердок имел все основания надеяться, что он сумеет выторговать все, что нужно ему и его стране без особого ущерба для дела и собственной репутации. – Признаю, это был несколько необдуманный, быть может, излишне импульсивный поступок, и мы теперь готовы вывести свой контингент от ваших границ. Мы сознаем. Что присутствие наших элитных дивизий возле русской земли вы воспринимаете как угрозу своей безопасности, и вовсе не стремимся к тому, чтобы между нашими странами нарастала напряженность по пустякам. Если сейчас мы сумеем договориться, то наши солдаты в течение пары недель покинуть Грузию.

– Не понимаю, о какой угрозе вы говорите, – насмешливо вскинул брови Алексей, словно не было между ним и Мердоком долгих телефонных переговоров всего то пару недель назад. – Пока между нашими странами мир, нам не с чего бояться американских солдат, пусть те и стоят возле наших границ. В случае же непредвиденных осложнений у нас еще остаются средства устранить эту самую угрозу, о которой, Джозеф, вы упомянули, за считанные минуты.

– Но в таком случае чего же хотите вы?

Неожиданный ответ Швецова выбил американского президента из колеи. Мердок был удивлен невозмутимостью своего собеседника. Рассчитывая, что лишь услышав об американских войсках в Грузии, русский сразу согласится на условия американцев, Джозеф не думал, что его предложение, кажущееся таким заманчивым для нервных русских, может быть просто проигнорировано.

– Ну, раз уж вы вспомнили о своих солдатах в Грузии, Джозеф, так тому и быть. И я, пожалуй, не стану возражать, если через неделю они покинут эту страну, которую защищают якобы от вторжения из России, – подумав, ответил Швецов. – Но, кроме того, я хотел бы получить от вас, Джозеф, заверения в том, что вы не примените военную силу против Ирана. Эта страна входит в зону наших интересов, не скрою, и мне не хочется, чтобы там вспыхнула война. В истории отношений между нашими странами такое уже случалось полвека назад, когда Хрущев и Кеннеди договорились о безопасности Кубы. Это соглашение выполняется и сегодня, хотя заключившие его лидеры давно уже покинули наш грешный мир. Думаю, мы можем последовать их примеру. Меня вполне устроят просто подтвержденные вами гарантии безопасности Ирана, что же до возможных провокаций с его стороны, то мы позаботимся об этом, исключив любую вероятность угрозы вашим военным. Но, разумеется, для этого желательно, чтобы ваших военных у границ Ирана стало как можно меньше. Я думаю, для борьбы с террористами в Ираке нет нужды держать в Персидском заливе три атомных авианосца, поэтому, если вы выведете их оттуда, я стану верить вашему слову еще больше, Джозеф.

– Вы точь-в-точь повторяете требования арабов, запугавших моих сограждан своим ультиматумом, – через силу рассмеялся Мердок. – Мне сейчас кажется, что вы действуете заодно с Эр-Риядом, Алексей.

– Отнюдь, – покачал головой Швецов. – Просто наши интересы на какое-то время совпали, ведь никому не хочется оказаться втянутым в очередную войну. Россия не присоединялась и не намерена присоединяться к нефтяному эмбарго, мы вообще не желаем принимать чью-либо сторону в этом противостоянии. Мы просто боремся за мир, и средства наши, оказывается, совпадают.

– Но отрицать, что саудовцы вели с вами переговоры о вступлении в ОПЕК, вы не будете? – Мердок решил использовать один из заготовленных козырей, прижав Швецова к стенке.

– Нет, не буду, – спокойно кивнул Алексей. Его открытость несколько удивила американского президента, не ожидавшего, что Швецов так быстро откроет карты. – Я лично встречался с представителями Саудовской Аравии, и после этих встреч счел пока излишним присоединяться к названной вами организации. Интересам России противоречит приятие на себя каких-либо обязательств перед другими участниками этой без сомнения могущественной структуры, по крайней мере, в ближайшем будущем. Поэтому можете передать своим европейским партнерам, что демарш Саудовской Аравии и их союзников не скажется на поставках в Европу русского газа и нефти.

– Да, это актуально, – согласился американский президент. – Кое-кто из наших друзей напуган происходящим, и заверения от вас о том, что вы продолжите исполнять взятые на себя обязательства, успокоят самых нервных наших партнеров.

– Но это все сейчас не так важно, – напомнил Швецов. – Мы встретились, чтобы решить проблемы иного характера, Джозеф, и теперь, когда вам известны наши условия, я хочу знать, согласны ли вы на них?

– А вы, – Мердок, прищурившись, пристально посмотрел на русского президента. – Вы готовы исполнить наши условия, Алексей?

Несколько мгновений президенты молча смотрели друг на друга, буквально пронзая взглядом собеседника, а сами в это время лихорадочно обдумывали дальнейшие свои действия. Встреча один на один была хороша тем, что любое решение можно было принять быстро, без нудных обсуждений с министрами, экспертами, еще невесть с кем. Но именно эта поспешность была и главным злом, ведь одно опрометчиво произнесенное слово в такой обстановке могла повлечь за собой далеко идущие последствия, и не факт, что они стали бы обязательно благоприятными.

– Итак, вы выводите войска из Грузии, а также уводите свой флот из Персидского залива, при этом также сокращая и сухопутную группировку у границ Ирана, – почувствовав, что молчание затягивается неприлично долго, произнес Алексей Швецов. – Мы же отказываемся поставлять в Иран наступательные вооружения, равно как и не будем продавать иранцам лицензии на производство отдельных образцов боевой техники. При этом мы вправе поставлять в эту страну оружие оборонительного характера, прежде все, зенитные ракеты и истребители-перехватчики, не предназначенные для ударов по наземным или надводным целям.

Швецов констатировал факты, и Мердок молча кивал, подтверждая каждое произнесенное русским коллегой слово.

– И при этом также вы, Джозеф, гарантируете неприкосновенность Ирана, отказываясь от применения силы для разрешения возникших противоречий с этим государством, – продолжил русский президент. – И здесь все мы, все мировое сообщество, можем полагаться лишь на крепость вашего слова, в котором пока ни у кого не возникло причин сомневаться.

– Совершенно верно, Алексей, – довольно кивнул в который уже раз президент Соединенных Штатов. – Это, грубо говоря, всего лишь сделка, ничего более, и именно таковы ее условия. Вы заинтересованы в том, чтобы сохранить рынки сбыта в Иране для своей продукции, в том числе и мирного назначения. Арабские страны, соседствующие с Ираном, не хотят, чтобы у их границ разразилась война, в которую, так или иначе, окажутся втянутыми и они тоже. Мы же, американцы, тоже отнюдь не стремимся развязывать новую войну, теряя в ней убитыми и ранеными своих солдат, которых и так каждый день везут в Штаты в пластиковых мешках из Ирака и Афганистана. И мы с радостью согласимся урегулировать кризис мирным путем, если появилась такая возможность. Я в ближайшее время дам соответствующие указания министру обороны, распоряжусь о снижении степени боевой готовности вооруженных сил США, чтобы не вызывать лишних подозрений ни у иранцев, ни у вас, Алексей.