В Серенгети до сих пор еще водятся зебры Гранта — животные с характерной яркой черно-белой окраской. Зебры, дикие африканские лошади, по своим экологическим особенностям имеют много общего с гну. Они тоже стадами кочуют по саванне и пасутся, соблюдая последовательную, рациональную цикличность; но зебры гораздо живее, красивее и веселее смешных бородатых гну. Они всегда начеку, и при малейшей опасности все стадо галопом обращается в бегство. Однако зебра устает значительно быстрее лошади и уступает ей в скорости бега. Тут, очевидно, сыграл свою роль человек, селекционирующий лошадей и тренирующий в них выносливость и быстроходность.

Полосатое «одеяние» зебр долгое время оставалось загадкой для ученых: его яркость противоречила распространенной теории мимикрии. Окраска зебры — самое необычное из цветовых сочетаний.

Известно, что животные с маскировочной окраской при появлении врага замирают. Зебры же, наоборот, обращаются в бегство при малейших признаках опасности. Надо полагать, что это не случайно: когда зебры бегут, очертания их силуэтов благодаря полосатым шкурам стираются, и бегущее стадо совершенно сливается с горизонтом. Я имел случай наблюдать это любопытное явление. Стадо зебр как бы растворилось в дрожащем мареве жаркого африканского дня, стало совсем незаметным. Насколько целесообразна полосатая расцветка, создающая этот оптический обман, хорошо знают все, кто производил с самолета перепись четвероногого населения Серенгети. Те, кто подсчитывал зебр, жаловались на трудность и утомительность этого занятия.

Рядом с гну или другой антилопой зебра производит впечатление довольно крупного животного. Она кажется гораздо округлее и толще обыкновенной лошади. Однако это ложное впечатление, секрет которого давно разгадали женщины: кто из них не знает, что платья с поперечными полосами полнят. Но дело не только в этом. Тучность зебр объясняется еще и тем, что у них жир откладывается между кожей и мышцами, как у животных холодного климата, а не в брюшной полости, вокруг внутренностей, как у африканских антилоп. Теоретически подкожный слой жира должен затруднять охлаждение организма, но зебры, по-видимому, чувствуют себя отлично под африканским солнцем, и палящим полуденным лучам редко удается загнать их в тень акаций. Зоолог С. А. Спайнейдж предполагает, что полосы на шкуре зебры выполняют также функцию регулятора температуры тела. Интересно, что шкура зебр Греви, которые водятся в самых жарких и сухих степях Африки, украшена более узкими полосами, образующими несколько иной рисунок.

Забавная ливрея, сочетающая столько полезных функций, и комичная неуклюжесть африканских лошадок сделали их любимцами детей всего мира. Их шкура дала повод для возникновения еще одной расовой проблемы. Африканцы утверждают, что зебра — черное животное с белыми полосами, а европейцы считают ее белым животным с черными полосами. Как во многих других дискуссиях по расовым вопросам, европейцы чувствуют себя в этом споре на высоте: они начали заниматься зоологией раньше африканцев и открыли дикую лошадь с полосами на конечностях и исчезнувшую разновидность южноафриканской зебры квагги с темными полосами на ногах и шее. По мнению зоологов, эти полосы означают первичную фазу «зебрации» и свидетельствуют о том, что именно темные полосы появились на светлом фоне, а не наоборот.

Когда первые европейские колонисты в Африке вскрыли желудки первых убитых зебр, они с ужасом обнаружили массу беловатых паразитов примерно в пять миллиметров длиной. Поселенцы решили, что эти личинки овода могут заразить домашний скот. Заблуждение стоило жизни многим несчастным животным, и пастбища, лишенные своего главного украшения, приобрели унылый вид. Теперь ни для кого не секрет, что гастрофилус и кроссоцефалус не только способствуют перевариванию травы, но и снабжают своих счастливых обладателей дополнительной порцией белков и витаминов.

Во время гона зебры-производители собирают множество самок и ревниво защищают их от молодых самцов. По словам очевидцев, битвы за самок часто кончаются трагически для обоих соперников: воспользовавшись дракой, на них нападают львы.

Зебрята, шкурки которых прочерчены коричневыми полосами, появляются на свет обычно в феврале или марте. Их на каждом шагу подстерегает опасность — гиены, шакалы и другие плотоядные. Таким образом, уже в самом раннем возрасте они подвергаются беспощадному естественному отбору.

Природа живая и мертвая

В Серенгети вы можете удовольствоваться созерцанием грациозных прыжков газелей и быстрого бега гепарда; можете заняться, как это делали раньше зоологи, подробнейшим изучением формы, цвета, веса и размеров антилоп или птиц, каждого вида в отдельности. Но это равносильно изучению состава крови отдельно от всего организма.

Если же вы хотите услышать биение сердца пастбища, измерить его пульс и кровяное давление, то вам не остается ничего другого, как последить за передвижением травоядных и попытаться разгадать тайну уз, связывающих живую плоть и траву; познакомиться, хотя бы поверхностно, с историей этих щедрых земель и обитающих на ней живых существ.

Солнце помимо вашей воли наведет вас на мысль о сложнейших и удивительнейших процессах, которые происходят ежедневно на всей земле, но нигде не проявляются столь ярко и выразительно, как в Серенгети.

Здесь в любое время года ослепительный поток света в течение двенадцати часов заливает саванну. Каждая клетка нежной ткани травы представляет собой маленькую лабораторию, которая приводится в действие солнечной энергией и преобразует воду, минеральные вещества почвы и воздух в живую материю. Глоток за глотком вводят травоядные растительную жизнь в свой организм и перерабатывают в свою собственную жизнь, превращая траву, которая никогда не перестает расти, в тонны и тонны мяса.

Сегодня ночью, пока я торопливо записывал на четвертушках бумаги впечатления дня, до нашей палатки донеслось рычание льва. Я слышал также вой гиены и лай шакалов, как бы напоминавших мне, что цепь жизни в саванне не заканчивается звеном травоядных животных. Семьсот львов Серенгети каждый день собирают положенную им кровавую дань. Так же поступают гепарды, леопарды, мелкие хищники и те, кто питается трупами — пожиратели падали.

И все же никогда плотоядные не были причиной вымирания травоядных. Напротив, на протяжении многих миллионов лет хищники спасали их от голодной смерти, поддерживая в саванне тот количественный уровень животных, который она могла прокормить. Долог и таинствен путь солнечного луча. Сначала при его участии создаются клетки травы. Траву поедают жвачные. Мясом жвачных питаются плотоядные, которые в свою очередь становятся жертвой более сильных хищников. Кости и остальные объедки достаются гиенам и другим пожирателям падали.

Пока я размышляю о правилах страшной игры между охотником и его жертвой, темнота окутывает землю.

Симба рычит на далеких скалистых холмах. Начинается великая охота. Но ничто не изменится в саванне, потому что завтра, как и каждый день, взойдет солнце и займется восстановлением равновесия между живой и мертвой природой.

Жизнь и смерть в саванне

Когда рычание льва, «заставляющее дрожать землю», доносится до комфортабельного бунгало с надежно запертой дверью и металлической сеткой на окне, оно придает всему вокруг волнующий поэтический колорит. Иное дело, если вы ночуете в полевой палатке, поставленной под сенью нескольких акаций в лагере Соронера. Львиный рык особенно теряет свою привлекательность, когда вы вспоминаете, что среди семисот львов Серенгети всегда найдется один голодный хищник, способный отправиться на охоту в парусиновый поселок туристов.

Читатель, знакомый с Африкой по многочисленным книгам, наверное, подумает, что достаточно носильщикам разжечь костер побольше и поддерживать огонь всю ночь напролет, чтобы избежать опасности. На самом же деле пожары в саванне случаются так часто, что хищники привыкли к огню и под его прикрытием даже устраивают засады на антилоп, когда те, обезумев от ужаса, убегают от пожара.