Минихи занимали дом, нанятый для временного проживания у епископа Плоцкого. Через несколько месяцев в доме случилась беда. По неосторожности слуги в очаге развели сильный огонь. Вспыхнул пожар, от которого выгорел весь флигель в доме Плоцкого. Взбешенный этим фактом поляк-католик потребовал у постояльцев возместить убыток. Миних вежливо отказал. Началась тяжба. Как потом вспоминали старожилы, «исковое дело переслали в Рим». Его святейшество папа римский письменно просил Миниха удовлетворить иск. Сам король польский участвовал в деле примирения и, говорят, пообещав уплатить деньги, унял гнев «правоверного католика». Неприятность, случившаяся у семьи Миниха, была скрашена новыми событиями:

В тот день «иноземный гость», шведский барон Герц, без приглашения приехал к генералу. Прибыл с тайной миссией.

— Старый знакомый! Каким ветром вы тут? — Миних был искренне удивлен, пожимая руку гостю. Последний молчал смущенно.

Но тихие речи Герца за кофейным столиком плавно от европейской политики вдруг перешли к предложению послужить шведам. Миних не ожидал такого авантюристического «хода». Гость удивлен: неужели командная должность генерала в армии Карла XII не прельщает его, молодого, но опытного уже офицера? Герц долго убеждал Миниха, обещал высокое положение и отличное жалованье в Стокгольме. Беседа затянулась, и теперь в основном говорил «вербовщик».

В ту комнату, где Миних беседовал с хитрым Герцем, никто из домашних не заходил — конфиденция, беспокоить не положено.

Правила хорошего тона вынуждена была нарушить супруга Миниха:

— Итак, господа стратеги, думаю, вам надо выпить еще по чашечке кофе!

И тут она перевела взгляд на мужа: он сидел неподвижно, глубоко задумавшись. Герц глупо улыбался, не находя подходящих слов.

— Дорогая, мы не хотим кофе, спасибо. Да и наш высокий гость покидает нас через четверть часа.

И тут он встал, подошел к окну и тихо произнес:

— Господин Герц, надеюсь, сия беседа наша останется в тайне. Мой ответ его величеству славному королю шведскому таков: отказываюсь.

1718 год был роковым для короля Карла XII — он погиб в Норвегии. Сестра Карла, занявшая трон после его гибели, пошла на союз с Англией. Планы шведов, как, впрочем, и идея привлечь Миниха на службу, не сбылись. А «нежданный барон Герц» вскоре был казнен в Стокгольме... По «политической статье».

«Странная судьба! А может быть, своих старых шпионов шведские власти решили просто убрать?» — так думал Миних о событиях в северной стране, которая вскоре капитулирует перед Петром I.

Генерал коронной гвардии Миних и далее продолжал службу в Варшаве.

3. СКОРЕЕ В РОССИЮ

В 1719 году саксонский принц женился на красавице Марии-Йозефе. Бракосочетание запланировали в славных своей роскошью королевских дворцах. По этому случаю весь польский королевский двор «с превеликими увеселениями» был сначала направлен в Саксонию. Там же оказались и Ми-нихи — муж и жена. Итак, праздники начались в саксонской столице, Дрездене, в августе. По некоторым воспоминаниям, саксонский генералитет составлял по задуманному плану свой, специальный конный корпус. Пожалуй, впервые в европейской истории «служить конвоем» будут высшие офицеры?

— Миних, наш генерал, поведет этот корпус, — так повелел король польский. — И привилегии коронной гвардии соблюдать непременно!

Король польский Август III очень любил праздники. Аристократы, избалованные бездельем, участники альковных интриг, гуляки, игроки, просто авантюристы «радовались своему знаменитому королю и его наследнику». Праздник длился пять дней. Принц, которого со своей молодой супругой чуть ли не на руках носили гвардейцы, был очень доволен увеселениями и отбыл на отдых.

На смену праздникам пришли будни. Генерал Миних, не замеченный в кутежах, был отмечен доброжелателями. Они-то и «выяснили», что фельдмаршалу Флемингу не было оказано должного почета, то есть в праздничные дни. С подсказки того самого Флеминга был составлен донос на Бур-харда Христофора Миниха, «родившегося в Ольденбурге в 1683 г., в семье инженера, служащего, подданного датского короля Кристиана Пятого»: «Недовольство генералом, а именно командиром полка Минихом в среде офицеров беспредельно, к тому же начальник коронной гвардии нетерпим к подчиненным и груб с офицерами».

Из среды офицеров выдвинулся искатель дешевой славы скандалист Бонафу. Этот человек нарочно вел оскорбительные речи, а однажды назвал прилюдно генерала Миниха выскочкой и бездарностью. Наглец Бонафу был вызван Минихом на дуэль. Поединок прошел по всем правилам того времени, неожиданно для некоторых (думали, что Миних простит обидчика), а сам негодяй был слегка ранен в грудь. Чрезвычайное происшествие!

Миних был рад — восстановлена справедливость, но запреты на дуэли не отменялись. Бонафу на этом не успокоился! Выздоравливающий, он подал письменную жалобу королю Августу. Миних выехал из Варшавы, временно находясь в отдалении от столицы. Королю почти сразу же стало известно все: и о дуэли, и о метком пистолетном выстреле, и даже о жалобе дуэлянта Бонафу на дуэлянта Миниха.

Хитрый, но при этом добродушный Август велел адъютанту собраться в дорогу:

— Я знаю, где сейчас мой любезный друг Миних. Проверим, как там идет работа на каналах, вверенных Миниху. Едем сначала в замок Уяздов!

Через шесть часов генерал, как положено, по форме рапортуя, предстал перед королем. Однако и тени робости не было тогда на его лице. Свидетелей беседы не было, только Миних и Август.

— Мой славный Миних, кто у вас отвечает за строение и переделку каналов на этих участках? — Король широко улыбался, допивая бокал старого французского вина.

— Ваше Величество, вы знаете, я ваш покорнейший слута, готовый рапортовать письменно.

— Хитрец, каков же ваш геройский характер, ваши способности мыслить и действовать! Как там наш раненый гвардеец, не знаете?

Миних, конечно, не ожидавший этого вопроса, промолчал. Но король в упор смотрел на него, не отводя взгляда. Улыбка исчезла с его холеного лица, и тут генерал вдруг резко ответил:

— Думаю и надеюсь на волю божью, он поднимется, потому что такие ничтожные господа живут очень долго.

Королю это очень не понравилось, ведь гвардеец Бонафу был его, королевским, гвардейцем! Вот беда, но и Миних-то очень нужный королю человек.

И аудиенция на том прекратилась.

В этом же году в Варшаве стало известно, что летом 1719 года население шведской столицы Стокгольма было перепугано фактом появления грозного русского галерного флота в шхерах. Некоторые шведские обыватели даже ожидали высадки русского десанта и последующего штурма города. Но русское командование не спешило добивать противника, и выстрелы звучали лишь на побережье к северу и югу от Стокгольма. Шведские отряды в панике разбегались при виде «русских медведей». Миних с интересом прислушивался к новостям из Швеции: как там воюют петровские солдаты, русские храбрецы?

— Вот увидишь, моя дорогая жена, эти храбрые русские заставят шведов наконец, после двадцати военных лет, признать свое поражение.

Его супруге Христине Лукреции это было не очень интересно. А он все продолжал размышлять вслух:

— Все это окончится гибелью «северного льва», и «русский орел» отвоюет себе свои балтийские владения!

Миних, еще плохо знавший Россию, но преклоняясь перед именем Петра I, оказался прав в своих ожиданиях. Устрашенное русской военной силой шведское правительство заключило мирный договор с Ганновером и затем вступило в союз с Англией, причем по этому договору британцы обещали защитить Швецию от будущих вторжений... Многолетняя война России со Швецией уже заканчивалась.

Сегодня нам неизвестно точно, когда же генерал решил оставить службу у польского короля. Известно лишь, что Миниха интересовала не только история войн, но и будущее. А свое будущее он решил связать с Россией, становившейся сильной империей Петра.