Судя по письму брату[841], лишь в апреле 1884 года Миклухо-Маклай решился приступить к подготовке к печати своих новогвинейских дневников, которые должны были составить основу капитального труда, обещанного им совету РГО и Александру III. Тетрадку с записями за 1871 год сразу отыскать не удалось, а потому он начал с января 1872 года. Сохранилась любопытная рукопись — фрагмент подготовленного к печати дневника с 1 по 24 января в переводе на английский язык. Почерк принадлежит Маргерит, рукопись содержит небольшую авторскую правку. Этот текст был впоследствии опубликован в австралийском географическом журнале[842]. Но работа по подготовке к печати дневников, по-видимому, не заладилась или, во всяком случае, крайне медленно подвигалась вперед, и путешественник снова занялся изысканиями в области антропологии, зоологии и других естественных наук. Пришлось в сентябре 1884 года обратиться к царю с просьбой «продлить дарованную мне годовую субсидию (400 фунтов) еще на один год, в течение которого я надеюсь прибыть в Петербург с готовыми для печати рукописями»[843]. Просьба Миклухо-Маклая была удовлетворена, но и в конце 1885 года работа над книгой все еще оставалась в самой начальной стадии.

Ряд обстоятельств сдерживал подготовку главного труда его жизни: хлопоты, связанные с женитьбой и устройством семейного очага, хроническая нехватка денег и болезни, в том числе медленно развивавшийся страшный недуг, не распознанный лечившими его врачами. Состояние его здоровья по временам было таково, что невозможно было даже задумываться о капитальных трудах, которые потребуют много месяцев упорной работы. К этим негативным факторам прибавился колониальный раздел Восточной Новой Гвинеи, глубоко потрясший путешественника и заставивший его мобилизовать свои интеллектуальные силы для защиты прав обитателей Берега Маклая. Однако дело не только в этих неблагоприятных для повседневной и систематической работы над книгой обстоятельствах, но и в творческой индивидуальности исследователя.

«Миклухо-Маклай, — справедливо отмечает Б.Н. Путилов, глубоко изучивший психологию «белого папуаса», — предстает перед нами как ученый, для которого работа по обобщению научных результатов многолетних путешествий оказалась чрезвычайно сложной не только из-за внешних обстоятельств (самих по себе очень важных), но и по причинам внутреннего, творческого порядка. Как и что писать, в каком объеме, в каких границах и в какой форме изложить итоги того, чему были отданы годы жизни, — эти вопросы, решавшиеся многими предшественниками Миклухо-Маклая с завидной легкостью и простотой, предстали перед ним как мучительно сложные»[844]. Если в 1882 году ученый считал, что «предполагаемое издание будет иметь характер строго научный» и «рядом с кратким историческим очерком (изложением обстановки и событий путешествия) будут следовать специально научные отделы по антропологии, сравнительной анатомии, этнологии, метеорологии и т. п.»[845], то уже в 1884 году в его замыслах на первый план вышел «подробный рассказ» о путешествиях, интересный как для специалистов, так и для более широкого круга читателей, а «чисто научные добавления по разным специальностям» переместились в «отдельные выпуски», которые намечалось печатать «по мере окончания некоторых добавочных исследований»[846]. План издания менялся и в дальнейшем, но так и не был до конца определен.

Флибустьеры на Берегу Маклая

Находясь в Австралии, Миклухо-Маклай все время внимательно следил за развитием событий, касающихся Новой Гвинеи. В сентябре — октябре 1883 года в австралийской печати появились сообщения о том, что авантюрист Генри Мак-Ивер (в современной транскрипции — Макайвер) готовит военизированную колонизационную экспедицию на Берег Маклая.

Шотландец Мак-Ивер — один из наиболее известных «солдат удачи» XIX века. В 1860-х годах он участвовал на стороне южан в американской Гражданской войне, примкнул к волонтерам Гарибальди в борьбе за воссоединение Италии, «отметился» в военных конфликтах в Аргентине и Мексике, а в 1870-х годах сражался на Балканах, где получил чин сербского бригадного генерала[847]. Мак-Ивер вполне мог бы быть прообразом одного из героев Дюма или Майн Рида. Но с годами в его действиях все более проявлялся трезвый меркантильный расчет. Он облюбовал британские колонии в Австралии и Новой Зеландии, обзавелся там связями с местными дельцами и политиками авантюрного толка.

Выше уже упоминалось о попытке Мак-Ивера снарядить в 1881 году колонизационную экспедицию из Новой Зеландии на Берег Маклая. Эта попытка провалилась из-за противодействия сэра Артура Гордона. Осенью 1883 года Мак-Ивер решил, что обстановка для осуществления его замысла стала более благоприятной. Вместе со своими деловыми партнерами он основал Новогвинейскую колонизационную и торговую компанию, купил пароход и начал прием заявок от желающих принять участие в экспедиции. В «Проспекте» компании, в частности, говорилось, что предполагается основать укрепленное поселение и «приобрести» у папуасов 500 тысяч акров плодородной земли на побережье в районе бухты Константина, а затем распродать ее крупными блоками колонистам. Чтобы поднять респектабельность этой затеи, Мак-Ивер заявлял, что намерен взять с собой миссионеров. Внимательно изучив этот «Проспект», Николай Николаевич писал в газете «Новости»: «Я весьма сомневаюсь, чтобы даже с помощью миссионеров генералу Мак-Иверу удалось отобрать у туземцев "миролюбивым" образом 400 или 500 000 акров плодородной земли!»[848]

Видя серьезность намерений Мак-Ивера и зная о наличии у него влиятельных друзей, Миклухо-Маклай 27 октября послал лорду Дерби телеграмму: «Туземцы Берега Маклая требуют политической автономии под европейским покровительством», а на следующий день отправил Дерби письмо, в котором разъяснил, зачем была послана телеграмма, и раскрыл смысл содержащейся в ней формулы. Как «выразитель интересов и представитель (pro tempore) туземцев Берега Маклая», путешественник потребовал, «чтобы в случае прибытия белых на этот берег либо в случае дарования протектората или принятия решения об аннексии туземные установления, обычаи и порядки не были уничтожены и чтобы туземцы сохранили свое самоуправление», «чтобы земля осталась собственностью туземцев»[849]. Несмотря на давление сторонников Мак-Ивера в прессе и парламенте, Гладстон и Дерби, опираясь на мнение большинства лидеров либеральной партии, решили помешать флибустьерской экспедиции. Дерби дал знать Мак-Иверу, что имперское правительство не признает его земельные захваты на Новой Гвинее и даст указание командирам британских военных судов не допустить нарушения прав туземцев. «Солдат удачи» пытался маневрировать. Он создал якобы новую компанию и опубликовал ее менее одиозный «Проспект». Но Дерби не изменил своего решения. Среди основных акционеров компании начались раздоры, и весь проект с треском провалился[850].

Корреспонденции о телеграмме и письме Миклухо-Маклая лорду Дерби были напечатаны во многих английских газетах, причем иногда в вольной интерпретации. Эти корреспонденции вызвали отклик в петербургской праворадикальной и шовинистической газете «Новое время». 7 января 1884 года в ней появилась редакционная статья, грубо оскорблявшая «белого папуаса»: «Наш известный путешественник Миклухо-Маклай ударился в политику. По сообщению лондонских газет, Миклухо-Маклай, в качестве представителя папуасов Новой Гвинеи, написал лорду Дерби письмо, в котором просит его от имени папуасов принять их под покровительство Англии. Вероятно, за это приятное англичанам посредничество в Лондоне величают Миклухо-Маклая "бароном"»[851]. Выступление путешественника в защиту обитателей Берега Маклая суворинская газета трактовала как проанглийскую акцию, которую Англия использует для присоединения «под шумок» Новой Гвинеи к «своим колониальным владениям». Узнав об этой вылазке «Нового времени» из сиднейских газет, сообщивших, что русская газета нападает на Маклая за «недостаток патриотизма», путешественник немедленно отправил опровержение в «Новое время». Там 24 февраля напечатали его письмо с издевательским примечанием, что оно исходит от «кандидата в короли папуасов». В этом опровержении Николай Николаевич обещал в скором времени ознакомить русскую публику с подлинным содержанием переписки по поводу Берега Маклая.