«Я же тебе сказал, что в другой раз моя будет очередь!» – Не глядя на киллера, я вытащил из его кармана ключ от ворот и покинул наконец пыточную камеру.

Гараж, как я и догадывался, был подземным. Повесив сумку через плечо, я побрел вверх по тоннелю.

– Вы к кому?! – подозрительно спросил пожилой сторож, дремавший у шлагбаума.

С этого же вопроса начинался мой сегодняшний рейд по тылам противника.

– К себе, отец! К себе! – отозвался я, протягивая ему мятую сторублевку. – Держи! Выпей за упокой души раба Божия Варана!

– Это можно! – охотно принимая мое подношение, согласился тот. – Это как водится! Согласно обычаю! А кто он будет-то, мил-человек?!

– Уже никто, – честно ответил я, выходя на улицу.

«Беляево! – определил я, очутившись среди флотилии бело-голубых многоэтажек. – Беляево-Голубеево! Далеко меня, однако, завезли!»

Солнце уже исчезало за крышами, увлекая меня вперед личным примером. «На Запад! – как будто говорило оно. – Брось эту свистопляску – и за мной! Туда, где цивилизованные граждане не стреляют друг в друга, а, наоборот, раскланиваются при встрече или, в крайнем случае, просто улыбаются. Там ты будешь в безопасности, и не упадет с твоей головы даже волос. Разве что сам по себе. Естественным образом. После наступления спокойной старости».

Пистолет экспедитора я выбросил в ближайшую лужу. Без обоймы, разумеется. Не ровен час, детишки прежде милиции найдут. Ни к чему им, детишкам, это. Может, пока они вырастут, мертвые уже похоронят всех своих мертвецов.

«Твои бы уста, да Богу в уши!» – невесело усмехнулся я, шагая к метро.

ГЛАВА 6 ПРАХ К ПРАХУ

-Это Лара! – Сияя, Журенко подставил даме стул. – Представляешь, она мой адрес в библиотеке узнала!

– По читательской карточке. – Лара, худая особа с очками на длинном семитском носу, томно потянулась. – Старушка, добрая женщина, в положение вошла.

«Лара у Карлы украла лорнет, – догадался я, глядя на очки славной представительницы древнейшей профессии. – Очечки-то у нас явно чужие. Размера на два, а то и на три малы».

Мы сидели за столиком в кафе-мороженое. Желающих утолить жажду в этот пасмурный осенний день было хоть пруд пруди: на улице шел дождь, и посетители, большей частью из молодежи, коротали досуг, укрываясь от непогоды в теплом уютном заведении.

– Представляешь, смотрю по телевизору «Знак качества»!.. «Новости культуры», вернее, – поправился Андрей. – Звонок. Стоит она. «Добрый вечер, – говорит. – Андрея Журенко можно видеть?» «Он перед вами, – расшаркиваюсь я. – Чем обязан?» А она засмущалась, красавица моя, зарделась вся и робко так отвечает: «Я вас сразу узнала! А хотелось бы еще лучше узнать! Вы действительно Блока любите?!» – «Еще бы! – Я без него просто спать не ложусь! – Ликуя от такой неслыханной удачи, я беру ее под локоток. – Да вы проходите! Что ж мы здесь-то?! Это ж не тема для разговора на темной лестнице!..» Ну и пошло-поехало!

Пока Андрей рассказывал романтическую историю их встречи, Лара сняла очки и убрала в сумочку. На переносице у нее остался яркий глубокий след.

– Сначала я действительно думала: «Идти или не идти?» – призналась она. – А потом решила: будь что будет! У каждого интеллигентного человека есть право наличную жизнь! Верно?!

– Без сомнения, – подтвердил я. – Личная жизнь – основное право нашей интеллигенции.

На удивление скоро у столика возник официант. Его крашеная модная эспаньолка и золотая серьга в ухе вызвали у спутницы Андрея живейший интерес.

– У меня знакомая есть, – сообщила она мне по секрету, пока Журенко заказывал кофе и шоколадное мороженое, – не нашего круга, но тоже хлебнула будь здоров! Вот она утверждает, что с «голубыми» даже лучше поддерживать…

– О чем это вы?! – поинтересовался Андрей, отпуская официанта.

– Так, – сказала Лара. – Ни о чем. О тебе. Андрюша – мое «альтер эго».

Она погладила Журенко по руке.

– Латынь! – пояснил счастливый Андрей. – Как «второе я» переводится!

«Убью скотину! – с тоской подумал я про Серика. – И ведь старался, наверное! Из кожи вон лез!»

– Приятного аппетита! – Официант ловко расставил перед нами чашечки с кофе и розетки с мороженым.

Мы его вежливо поблагодарили.

– А пидор у нас – Флажков, – сказал он вдруг.

И гордо удалился, покачивая на ходу своей «кругосветной» серьгой.

– Представляете?! Мы всю ночь напролет читали стихи! – Закатив глаза, Лара начала декламировать: – «И каждый вечер, в час назначенный…»

– Девичий стан, местами схваченный! – подхватил Журенко.

– Ментами, быть может?! – Я выразительно глянул на его подругу.

– Зря смеетесь. – Она невозмутимо зачерпнула из розетки подтаявшее мороженое. – Александр Блок, между прочим, был женат на дочери Менделеева.

Ее сравнение показалось мне более чем сомнительным.

– Не поверишь! – воскликнул Андрей. – Он чемоданы собирал!

-Ты-то собрал свой чемодан? – перевел я разговор н другое русло.

Как договорились! – Журенко бросил на стол ключи и обнял Ларочку за плечи.

Собственно, ключи от его квартиры были тем, ради чего мы и встретились. Оставаться в «Лаокооне» я не хотел по соображениям личного порядка. Бордель, он и есть бордель. Прожить в нем более трех суток для меня являлось вполне достаточным испытанием. Существуют еще гостиницы, но гостиницам я почему-то не доверял. Почему-то мне думалось, что именно там меня в первую очередь начнут разыскивать люди Игоря Владиленовича. Ну а поскольку связь моя с Журенко была кадровику превосходно известна, я резонно решил, что именно у Андрея меня станут ждать меньше всего. Следить за всеми квартирами в городе, где я вряд ли появлюсь, было накладно даже для такого укомплектованного и оснащенного аппарата, как частная разведка «Третьего полюса». Телефонируя Журенко, по той же причине я пребывал в уверенности, что номер его не прослушивается. Но вероятный риск сохранялся по-прежнему, а подставлять под пули товарища я решительно не желал. Выслушав мое нахальное предложение, Андрей без лишних вопросов согласился покинуть ради меня собственную квартиру. И теперь я даже знал почему.

– Андрей пока у меня поживет. Если вам так надо, – поглощая мороженое, на последней фразе Лара сделала ударение. – Я на Таганке снимаю комнату.

– На Таганке хорошо, – сказал я, отворачиваясь к окну.

Дождь усилился. Прохожие, даже те, что были под зонтами, спешили укрыться в ближайших магазинах. В подворотне напротив кафе собралось уже человек двадцать. Резкий порыв ветра вывернул у бежавшей мимо женщины красный с белыми горошинами зонтик спицами вверх, и тот сразу стал похож на гриб мухомор.

– Не отчаивайся! – Андрей хлопнул меня по плечу. – . Все пройдет, как с белых яблонь дым! Лучше расскажи, что у тебя на личном фронте?!

– Без перемен. – Я закурил, стряхивая пепел в пустое блюдце.

О Марине я старался не думать. По крайней мере, до сегодняшнего утра.

Весь предыдущий день я провел в подземельях «Лаокоона», лежа на диване и просеивая в памяти скудную информацию, полученную в результате моего пробного захода на цель. Плевел в ней было явно больше, чем зерен. Но и зерна тоже присутствовали. Если, допустим, роль директора «Третьего полюса» Рогожина в охоте на мою персону оставалась пока за кадром, то Игорь Владиленович, безусловно, исполнял в ней партию старшего егеря.

Графология – наука более-менее точная. Предмет ее – изучение характера человека по почерку. В почерке Игоря Владиленовича легко читался характер весьма ретивого любителя-кинолога. Это принимая во внимание то, как он исправно стремился затравить меня своими «суками», к числу которых принадлежал завербованный для работы на органы еще в 70-х годах бывший совратитель малолеток, а впоследствии агент и провокатор Виктор Сергеевич Музыкант. Бригадная контрразведка Руслана, даром хлеб не евшая, быстро изобличила его по фотографии с удостоверения. Прочие дворняги из своры кадровика – Ланцет, убиенный Глыба и те, с кем я еще не знаком, – надо полагать, из того же контингента. Покинув ряды гэбэшников, Игорь Владиленович наверняка перетащил под свое крыло всех стукачей, сидевших у него на крючке по гроб жизни. Другое дело– Варан. Этот был из разряда специалистов, подготовленных, выражаясь их же казенным языком, для зачистки. И такой, скорее всего, в распоряжении начальника кадров «Третьего полюса» был не он один. «Кадры решают все!» Кому, как не Игорю Владиленовичу, руководствоваться проверенным сталинским лозунгом? Вот они и решают у него все, что хозяин планирует. А главное, стоят такие кадры куда дешевле, чем любая братва или те же действующие сотрудники спецслужб из продажных.