– Двадцать пять, – мрачно сообщила насупившаяся Трин.

– Ага. Двадцать пять. А замуж в Орнизане отдают с семнадцати, насколько я помню…

– С восемнадцати.

Любопытно, а меня собирались выдать в семнадцать…

– Незначительная разница, – мотнула головой я. – Так вот, нашей героине уже двадцать пять, а она еще не замужем, что уже наводит на подозрения. Почему, кстати? Ты вроде из древнего рода. Неужели не нашлось какого-нибудь не шибко знатного, но достаточно обеспеченного жениха, который легко закрыл бы глаза на отсутствие преданного в обмен на возможность получить титул жены?

– У меня есть старший брат. Титул передается только ему.

– Тогда породниться с родовитыми дворянами.

Трин тяжело вздохнула.

– Желающие были, но отклика в душе не нашли?! – предположила я.

Кивок в ответ.

– Родителей конечно отказы дочери не порадовали, и ее решению покинуть отчий дом они не огорчились.

– Наоборот, – глаза девушки яростно блеснули. – Они устроили скандал. Отец был в бешенстве, а мать грозила отречением. Они собирались отправить меня в монастырь…

– Но ты сбежала и приехала сюда. Без денег и поддержки. При этом ты явно не голодаешь, хорошо одеваешься и знаешь, как незаметно пробраться во дворец.

Выражение лица собеседницы снова стало затравленным. Она молчала.

Я глянула на массивные напольные часы: начало первого. Черт! А я хотела сменить Адора еще в одиннадцать. Ладно, думаю, он не очень рассердится.

– Так вернемся к нашим баранам… Точнее героине, – поправилась я. – Она приезжает в столицу. Обрезает волосы. Переодевается в мужское платье и является во дворец. Внимание! Теперь самое главное! Вопрос: ЗАЧЕМ? В новом облике найти мужа ей весьма проблематично. Получить назначение на какое-нибудь хлебное место? Тоже вряд ли. В этом случае камнем преткновения становится молодость. Отсутствие связей, опять же… Но оставим на минутку нашу героиню. Точнее взглянем на нее со стороны, глазами обманутого общества. Есть некий молодой, бедный дворянин. Тихий, незаметный и неопасный. Ни к какому лагерю он не принадлежит, и, следовательно, в дележке пирога участвовать не будет. Никто не принимает его в серьез. Он – часть интерьера, что-то вроде мебели… И что же дает подобное пренебрежительное отношение общества?

– Ощущение собственного ничтожества, – буркнула девушка.

– Это если наша героиня глупа. А если нет, то это дает ей… неоспоримое преимущество: возможность слышать обрывки неосторожных фраз, медленно, но верно собирать сведения и в итоге: знать все обо всех. А информация вещь очень ценная… Ею можно шантажировать…

Губы Трин дрогнули в презрительной усмешке.

– … Или продавать…

Взгляд карих глаз остался равнодушным.

– … Или просто делиться ими с хорошим другом…

Девушка отвернулась, не выдержав мой взгляд.

– … Или платить полученными сведениями за возможность находиться здесь… Так что?!

Трин брезгливо скривилась, – что я интерпретировала как выражение оскорбленного достоинства, – и, вздернув подбородок, холодно ответила:

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

О! Опять на "вы", как это мило!

– Я спрашиваю, кому ты сливаешь информацию?

– Никому, – ответ был слишком резким и поспешным. – Вы ошибаетесь.

– Конечно, ошибаюсь, – не стала спорить я. – Редко. И не в этот раз. Мне нужно имя.

– Полный бред, – презрительно фыркнула девушка, но в глаза старалась не смотреть.

– Разве?! – Я продемонстрировала ласковую улыбку людоеда. – Тогда назови мне причину, по которой ты здесь ошиваешься?

Я думала, она начнет выкручиваться и выдаст очередную сляпанную легенду, но Трин посмотрела на меня глазами бездомной дворняжки и тихо сказала:

– Мне больше некуда идти.

На этом месте, видимо, надо было начать активно сопереживать и лить слезы. Не получилось ни того, ни другого.

– Почему некуда?! Есть еще монастырь…

Глаза побитой собачки полыхнули яростью, едва не испепелив на месте. Девушка издала странный звук, подозрительно похожий на шипение, и отвернулась.

Повисла пауза. Часы неумолимо отсчитывали время. Расположение стрелок на циферблате совсем не порадовало. Надо бы поторопиться…

– Тринитта, – проникновенно начала я, – ты же понимаешь, что я могу добиться ответа и другим способом?!

– Я ничего не знаю.

– Поверь, в более… хм… приватной обстановке оказывается, что человек знает много больше, чем думает.

– Угрожаете? – девушка смерила меня надменным взглядом.

– Предупреждаю, – спокойно ответила я. – Пытки – это, конечно, не мой метод, но если ничего другого не остается…

– Вы все равно ничего не добьетесь.

Я вздохнула.

– Люди, знаешь ли, очень восприимчивы к боли, – по себе знаю… Ты не выдержишь. Так зачем доводить до этого?

Трин только презрительно фыркнула, но в глазах мелькнул страх.

– Хочешь, расскажу, что тебя ждет?! – промурлыкала я с опасной нежностью. – Сначала допрос устрою я. Конечно, до раскаленного железа и дыбы дело не дойдет. Я просто ударю тебя. Вот сюда, – я медленно коснулась ее перевязанной раны. – Если наш разговор к утру не даст результатов, я сдам тебя Лагри, как шпионку. И тогда уже я тебе не завидую. Затем, пока ты будешь развлекать крыс в подземелье, в местном обществе разразится скандал, так как все узнают, что ты переодетая девица. Охрана вряд ли будет об этом трепаться, поэтому я самолично пущу эту сплетню. Заодно добавлю, что ты передавала информацию… в Латуринию, к примеру. Полагаю, для принца это будет приятной неожиданностью, особенно если учесть, как он тебе доверяет.

– Откуда вы… как вы… – Лицо Трин посерело. Я даже испугалась, что она грохнется в обморок. – Вы не сделаете этого!

– Напрасно ты так думаешь, – покачала головой я, сделав грустное, но очень решительное лицо. – К тому же твой арест и пущенные слухи заставят народ забеспокоиться, и кто-нибудь чем-нибудь себя выдаст… Итак?!

Девушка явно колебалась.

– Если я отвечу на ваши вопросы. Отвечу все, что знаю… Какие у меня будут гарантии?

Я усмехнулась и сказала правду, – впрочем, как обычно:

– Никаких. Я не могу ничего гарантировать, не зная обстоятельств.

– Неравноценный обмен, – задумчиво произнесла Трин, рассеяно поправляя одежду, потянулась к голенищу правого сапога.

Я хихикнула:

– Ты не это ищешь? – и продемонстрировала короткий кинжал.

Если бы взглядом можно было убить, я была бы уже мертва.

Ну-ну, милая! Злиться и пыхтеть ты можешь сколько угодно.

– Итак, что ты надумала? – весело спросила я. – Готова сообщить мне имя своего подельника?

Трин поморщилась и выдала таки:

– Бальтазар Нагори.

О! Как интересно! Мои брови непроизвольно взметнулись вверх.

– Как он нашел тебя?

– Это я его нашла, – проворчала Трин. – Он родственник моей матери. Какой-то там троюродный брат…