Заметив около подъезда 'министерского' дома 'тойоту' с двухметровым жлобом за рулем, парень поначалу призадумался, но тут же вспомнил один трюк, про который прочитал в рубрике 'Происшествия'. Скоро этот хитрый прием был совершен. Он выловил паренька лет одиннадцати, на которого фраза: 'Братан, хочешь заработать десятку?' произвела большое впечатление. Он спокойно воспринял задание и четко выполнил его. Пацанчик подошел к 'тойоте' со стороны водителя, спросил у верзилы время, а затем, плюнув ему в лицо, бросился наутек. И когда униженный и оскорбленный здоровяк умчался вслед за шустрым пареньком, Никита незамеченным вошел в подъезд. Шифр двери он знал.

Она открыла на третий звонок и буквально обомлела.

- Ты?! - воскликнула она, пытаясь захлопнуть дверь.

- А ты хотела увидеть кого-то другого? - Никита насильно шагнул вовнутрь. - Извини, я еще жив!

- Опасно играешь! - она сменила тон на более спокойный.

- И ты тоже!

Терять ему было нечего, поэтому он смело приступил к тому, за чем явился, мельком заметив, что сегодня она ничуть не хуже, чем была тогда. Шелковое кимоно безупречно сидело на ее теле. У Никиты все заныло от сладострастного предчувствия.

Он кинулся на нее с яростью дикого кота.

Она не пыталась сопротивляться и звать на помощь - только вскрикивала и потихоньку постанывала, когда он срывал одежду с них обоих, мял, вертел, крутил ее, кусая и облизывая, впиваясь поцелуями и вминая женское тело в постель. Стремительно и грубо Никита вошел в нее. Она вцепилась в его плечи, дернулась и затряслась от судорожных волн, пробегавших по ее телу.

О, что это была за гонка! Он многократно переворачивал ее, менял позы и делал свое. Их бедра бились и шлепались друг о друга, ее прелестные груди метались перед его глазами, он рычал, но продолжал эту битву!

Никита обрызгал ее всю с ног до головы, а затем размазал свое семя по накалившейся розовой коже. Оба умирали от жажды, и оба безумно устали.

- Интересно мне, девушка (комплимент сорокалетней даме!), а почему это вы на автобусах катаетесь?

- Таких, как ты цепляла. Сейчас днем с огнем не сыскать настоящих парниш, - она томно заворочалась в простынях и подушках.

И тут он, без тени смущения, потеряв остаток страха, взял со столика визитку и стал набирать телефонный номер.

- Что ты делаешь?! - она испуганно вскочила.

- Молчи, - шепнул Никита ей и уже в трубку 'Панасоника', - Григорий Яковлевич? Узнавайте, кто это! А я вам скажу только одно: она у вас очень сладкая дама! Очень!

Вот и все. Парень окинул отрешенным взглядом 'девушку' и положил трубку на место.

- Что... что ты наделал?! - она по-прежнему обнаженная тяжело задышала, пытаясь сориентироваться и взять себя в руки.

- Бывай! - сказал Никита и пошел прочь.

И уже на лестничной площадке она догнала его и бросила вслед:

- Мы еще встретимся, жеребец!!!

Пора развлечений прошла. Теперь наставали крутые деньки с наикрутейшей работёнкой. Скромно и не очень приветливо светило майское солнышко, так же угрюмо, как про него поет в своей песне Казаченко. Все также текли привычные, для кого-то серые, для кого-то пестрые будни.

В среду умер Рафик Сондыков. Никита его убрал, как лишнего свидетеля 'нечестных сделок'. Убрал просто, без угрызения совести и с тенью застенчивости.

Договорился по телефону заранее. Назначили 'стрелку'. Собрались. Рафик подумал, что русский парень приехал его убивать! Поэтому был не один и даже не только с телохранителями, но и с двумя подстраховывающими боевиками на 'стреме'. Но это его не спасло, естественно! В народе говорят: 'В наше время, если кого хочешь убрать - уберешь запросто! А то и безнаказанно'. Так и получилось.

Никита заказал партию спецснаряжения лично Сондыкову, развалившись напротив него в офисном кресле и попивая из бокала пепси.

- Только, дорогой, мне нужна полная конспирация! Я тебе верю, и верь мне ты... Орлов то своих понаставил вокруг, будто испугался меня, мелкую рыбешку! Как же можно заключать договор, если одна сторона другой не доверяет?! Не понимаю, Раф, - сообщил парень, сделав простяцкий добродушный вид с примесью глупого недопонимания.

- Да что ты, родной Саша! - воскликнул Сондыков, делая неправильное ударение и поправляя манжет полосатой сорочки. - Сам ведь знаешь - доверь, но проверь! Не обижайся, Саша, ты ведь у меня один из главных заказчиков! Зачем недоверие?!

Сондыков сделал почти неуловимый жест, отменяя тревожное наблюдение, и тот, кому был предназначен сигнал, это понял. Понял жест и Никита, про себя усмехнувшись над собеседником. А вслух рассмеялся над какой-то шуткой Рафика. Но смеялся сжато, в меру, так как могли расползтись шрам на скуле, да фальшивый подбородок с ямкой. Смеялся над лживой сделкой, над удачно протекающей операцией, над своими туфлями большего размера, чем носил он вне 'работы', смеялся от щекотивших нос газов пепси, смеялся над вновь появившимся азартом игры со смертью.

- А еще, Саша, ты не видел, что выкинули недавно с ребятами Геймурата?! Ты знаешь...

-... Рафик, дорогой, нужно ехать, оформлять кое-какие платежки, - прервал собеседника Никита, вставая, - извини! А насчет заказа ты постарайся, нужно побыстрее!

- Хорошо, Саша, хорошо! Все будет... будет в срок.

- А насчет Геймуровцев поговорим потом, при встрече двадцатого. О'кей?

Оба попрощались, Никита последний раз взглянул на свой бокал, обтертый украдкой полой рубашки, на Рафика Сондыкова и исчез за дверью.

Довольный предстоящий сделкой и удачным исходом встречи, Сондыков повернулся к столику, почесал подмышкой и сделал два шага к телефону. Но дверь приоткрылась, и показались голова и рука Никиты-'Саши' с каппилярной ручкой.

- Извини, Рафик, я кое-что забыл!

Сондыков, не ожидавший такого поворота событий, расслабленный товарищеской встречей с покупателем, заметил и ощутил все: молодого парня, авторучку-спецпатрон 'Молнию', щелчок, резкую ужасную боль от смертельного заряда и звук хлопнувшей двери. Потом он умер.

Охранника в холле Никита застрелил из одноразового ТТ, а другого, в красном пиджаке и бежевых туфлях, убил двумя ударами ребром руки в кадык шеи и по сонной артерии. Двух боевиков в 'ниссане', отдыхающих после отбоя, он расстрелял из того же ТТ самопальной сборки где-то в Китае.

На улице посвежело к ночи, поэтому парень заправил рубаху в штаны, поднял воротник и, переплетя руки на груди, зашагал на соседнюю тихую улочку, к синей 'таврии', утром угнанной Бяшенцевым из пригородного поселка Мелиораторов. 'ниссан' с жуткими пассажирами и брошенным опустошенным пистолетом одиноко стоял возле двухэтажного офиса АО 'Гром', навеяв тревогу и страх на оперативников и понятых через какие-то десять минут.

Судным днем авторитета Калининской группировки, Крестов и Сараев Моисеева Игоря Витальевича, 1951 года рождения, стала суббота. Кстати его любимый день недели. По выходным Моисеев любил покушать, попариться в сауне и любил быть любимым. С сексом у Моисеева было не все в порядке по причине сильных стрессов и нервотрепок в молодости, поэтому женщинам над ним приходилось работать и трудиться капитально. И, наверное, поэтому он считал субботу бабьей работой!

Не одну неделю, несколько тягостно - ожидаемых суббот пас Никита свою жертву. И 'сделал' ее!

Моисеев не имел врагов. По крайней мере, так думал он. Но враги есть у всех! Таковой нашелся и у него.

После сытного ужина в ресторане 'Меркурий' - в одном из лучших шуменских заведений, незапятнанном беззаконием, он по привычке стал ковыряться в зубах. И надо же такому случиться, что зубочистки, покупаемые рестораном в киосках по два целковых и выставляемые в набор салфеток, соли, перца и цветов на каждый столик, оказались пропитаны сильным ядом. Причем не простым, а из группы контактных (животно-растительного происхождения). Произошло жизнеопасное взаимодействие смертельного состава и кровоточащих десен щербатого рта. Смерть Моисеева наступила не сразу, сначала помучав его в сильных конвульсиях и параличе. Но и за эти семь минут страданий он ни разу не задумался о возможном убийце или о спасении своей жизни.