Мур, с одной стороны, хорошо понимавший значение установления английского контроля над племенами, живущими между Флоридой и Каролиной, а с другой стороны, явно стремившийся поднять свой несколько подорванный престиж, в конце 1703 г. на собственные средства организовал экспедицию в Страну апалаче. Правда, в ней приняло участие всего 50 белых волонтеров, но зато к ним присоединилось от тысячи до полутора тысяч индейцев.

Зимой 1703-1704 гг. отряд Мура огнем и мечом прошел по Стране апалаче. Все находившиеся там миссии и поселения дружественных испанцам индейцев были разграблены и уничтожены, многие их жители были убиты и замучены нападавшими. Даже англоамериканские историки признают, что поход Мура «добавил одну из самых черных страниц в историю колониальных войн».[1277] Когда возглавлявший оборону миссии Айюбале францисканец Анхель де Миранда согласился сдаться и попросил Мура сохранить жизнь его подопечным, тот ответил, что не может сдержать своих индейцев, и спокойно дал перебить всех защитников этой миссии.[1278]

Единственный испанский гарнизон в этом районе находился в форте Сан-Луис. Оттуда навстречу англичанам был послан небольшой отряд капитана X. Р. де Мексиа, состоявший из 30 солдат и 400 индейцев. В стычке Мур, располагавший более чем двукратным перевесом, нанес поражение испанцам и заставил их отступить. Однако упорное сопротивление Мексиа удержало его от нападения на сам форт Сан-Луис.

В результате этой операции англичане практически покончили с испанским влиянием в Стране апалаче (под контролем испанцев остались только поселения, находившиеся в непосредственной близости от форта Сан-Луис). Сам Мур докладывал, что эта страна «теперь доведена до такого слабого состояния, что она не может ни снабжать Сан-Аугустин продовольствием, ни <…> угрожать нам».[1279] Нападавшие захватили богатую добычу, прежде всего в виде серебра из испанских миссий и большого количества пленных (325 взрослых мужчин и множество женщин и детей), значительная часть которых попала на рынок рабов в Чарльстоне. Кроме того, напуганные зверствами англичан и их индейских союзников многие небольшие племена Страны апалаче и ее окрестностей поспешили заявить властям Южной Каролины о своей преданности. Некоторые из них были в последующем расселены в нижнем течении реки Саванна, на границах английских владений.

Что касается отношений англичан и французов, то на первом этапе Войны за испанское наследство конфликт между ними сводился главным образом к тому, что и те и другие стремились привлечь на свою сторону племена, обитавшие на территории современных штатов Алабама и Миссисипи, к западу от английских и к северу и северо-востоку от французских поселений.

Как мы помним, в 1702 г. французы смогли примирить своих союзников чокто с проанглийски настроенными чикасо и таким образом несколько укрепить свои позиции. Однако данная ситуация не устраивала Чарльстон. В мае 1703 г. Н. де Ла Саль с тревогой сообщал Поншартрену, что «англичане делают все возможное, чтобы заключить союз с шикаша [чикасо], которые наводят ужас на все другие нации <…> а поскольку французам нечего им дать, они перестали посещать Мобиль».[1280] В последующие несколько лет Бьенвиль и его люди отчаянно пытались сохранить хрупкий мир на границах, однако имея в своем распоряжении весьма ограниченные ресурсы бедной и слабой Луизианы им было очень трудно противостоять англичанам. В свою очередь, те всячески старались поссорить с французами и их союзниками как можно больше племен, организовывая самые настоящие провокации. Например, летом 1703 г. подстрекаемые англичанами алабама напали на нескольких людей из Мобиля, прибывшим в их поселение, чтобы купить зерно.

В августе 1705 г. администрации Южной Каролины удалось заключить договор с криками, причем в этом документе (по крайней мере в его английском варианте) говорилось не только о «сердечном союзе» бледнолицых и краснокожих, но также о подчинении этого крупного племенного объединения английской короне. Кроме того, крики обещали администрации Южной Каролины поддержку против французов и испанцев.[1281]

Крупным успехом англичан было возобновление вражды между чикасо и чокто, которую они всячески старались раздуть. В начале 1705 г. между этими племенами произошла небольшая стычка, в результате которой в руках чикасо оказалось некоторое количество пленников. Англичане немедленно купили их по максимальной цене и постарались придать это дело огласке. Чокто организовали ответное нападение.[1282] Правда, зимой 1705-1706 гг. Бьенвилю удалось заставить представителей этих племен выкурить трубку мира в Мобиле, однако весной 1706 г. мир на границах Луизианы был окончательно разрушен. В марте 1706 г. чикасо вступили на тропу войны. Осенью 1705 г. под руководством Томаса Уэлча и еще нескольких торговцев из Южной Каролины они вместе с язу, талапоса, алабама и другими «английскими» индейцами совершили крупномасштабный рейд против чокто, уничтожив несколько поселений и захватив множество пленных, которые немедленно попали на рынок рабов в Чарлстоне.[1283] Кроме этого, было организовано множество мелких набегов (уже без участия белых). Их жертвами помимо чокто стали небольшие племена, жившие в районе реки Аппаличикола (апалаче, таваса, чато и др.), которые в результате были вынуждены перебираться ближе к Мобилю. В 1706 г. союзные англичанам индейцы проникли в районы, прилегающие непосредственно к Миссисипи, и напали на племена таэнса и туника, вынудив их откочевать ближе к устью реки, где их прикрывали французские форты.

Стремясь сохранить французское влияние среди индейцев, являвшихся основным барьером Луизианы, Бьенвиль организовал несколько ответных атак. Однако в целом к середине 1700-х годов англичане существенно укрепили свои позиции среди племен юго-востока.

Нападение на Чарльстон

В 1706 г. французы и испанцы предприняли попытку захвата Чарльстона. Однако ни французское правительство, ни администрация Новой Франции не имели к ней никакого отношения.

Инициатива в данном случае исходила от испанских колониальных властей, которые после событий 1702-1703 гг. несколько раз поднимали вопрос об организации нападения на Каролину. В частности, в июле 1704 г. Военный совет (Junta de Guerra) направил соответствующие директивы вице-королю Новой Испании герцогу де Альбукерке, и предложил администрации Флориды наладить с этой целью взаимодействие с Новой Францией (последнее, правда, было высказано только как пожелание, а не как приказ). В тот момент никаких конкретных шагов предпринято не было, но на следующий год новый губернатор Флориды Ф. де Корколес-и-Мартинес получил инструкции совместно с вице-королем и губернатором Кубы разработать план нападения на английские поселения. Нехватка людей и средств и на этот раз не позволила предпринять какие-либо наступательные действия, и в этой ситуации испанцы решили прибегнуть к помощи французских каперов, которые периодически посещали их порты.[1284] Еще в 1704 г. тогдашний губернатор Флориды Суньига обсуждал возможность совместного нападения на Чарльстон с неким Франсуа Тристаном.[1285]

В середине лета в Сан-Аугустин из Гаваны прибыла эскадра корсара Жака Лефевра, состоявшая из пяти французских каперских кораблей, на которых находился небольшой отряд испанских солдат, выделенный губернатором Кубы (в английских документах фигурирует цифра 800, но она явно завышена). Корколес дал Левефру еще одно вспомогательное судно, несколько лодок и 30 солдат. В Сан-Аугустине к экспедиции присоединилось еще несколько десятков индейцев.