– Да, сэр, – строго ответил Андрей. Обиды обидами, а непослушание – серьзная вещь.

Полковник хмыкнул и, презрительно осмотрев своего заместителя, отправился в свою комнату. Андрей же еще был внизу.

Хозяин заведения постарался сделать вид, что эта сцена прошла мимо его ушей. Он налил майору вина и вернулся за стойку.

– Что ж… Видать, не судьба мне подняться выше, – вздохнув, он влил в себя вино, поднялся из-за стола и поплелся в комнату.

Ночь. Для него это было лучшим временем суток.

Он стоял возле трактира, опустив голову. Прислушался к звукам внутри заведения. Еще кое-кто на ногах… Значит, ждет.

Но руки уже чесались и требовали, чтоб он начал действовать. Эти предсмертные мучения… Они забавляли его, словно кошку игра с мышкой, где судьба жертвы уже предрешена, и единственное, на что надеется жертва – это иллюзии.

Когда он стал таким? Вряд ли бы он ответил. Чья-то боль приносила ему неописуемое наслаждение еще с детства. Что на это повлияло? Семья была благополучной, воспитание и образование дали. И все напрасно…

Но вот и последние голоса смолкли, а свет холле погас. Дверь закрыли на замок. Что ж, это как раз ему и нужно. Он взобрался на высокое дерево, стоящее неподалеку, и ловким прыжком запрыгнул на крышу. Да, не будь у него смягченной стопы на ботинках, это было бы громко. А так просто глухой удар.

Окно на втором этаже было открыто. Сегодня ему везет, даже не пришлось взламывать что-либо, а он уже внутри. Довольно улыбнулся – уже скоро.

Он толкнул первую дверь – никого не оказалось. За второй спала девушка… Если б не распоряжение, он бы, возможно, убил и ее. Какая жалость, что нельзя ранить ни единого человека, помимо цели!.. В третьей же двери он обнаружил его.

Крадясь до него, он прокручивал возможности убить его. Банально перерезать горло, задушить, избить, истыкать всего до того, пока он не умрет от потери крови, отравить… На этом он и остановился – тихо и мучительно. Самое то. Жаль, правда, что понаблюдать за муками ему не удастся – сделать все надо тихо и незаметно.

Когда он достиг жертвы, мужчина извлек из кармана небольшой пластмассовый контейнер. Размером всего с карандаш. Сняв крышку, оттуда он достал тонкую иглу. Все, это конец. Аккуратный укол в шею – это не больно, словно комар укусил – и все. Жертва лишь хлопнула ладонью по шее и что-то прошептала на немецком. Он мертв… Ему осталось жить максимум час. Сначала у него откажут слушаться конечности. Словно паралич. После затруднится дыхание. Вскоре он и вовсе не сможет дышать. Затем кровоизлияние в мозг и сердце.

Довольный своей работой, он тихо вышел из комнаты, выпрыгнул в окно и скрылся в ночной мгле.

Известие о смерти штандартенфюрера СС моментально облетело весь город. Для Нью-Москоу это было, мягко говоря, потрясение. Ведь им придется сообщить об этом Анклаву Нацистов… А это вряд ли могло закончиться положительно для них.

Предварительным расследованием занялись службы Нью-Москоу. Подключили достаточно известных врачей, следователей.

Мужчина в белом халате, склонившийся над телом, закурил сигарету. Его подручные тем временем обыскивали комнату. Следаки же, отлично от врачей, искали улики и опрашивали свидетелей.

– Будут какие соображения? – к мужчине подошел еще один, одетый в военную форму Фабрики.

– Да что тут соображать? Умер он, судя по всему, от кровоизлияния, вызванного ядом. В крови умершего найдена смесь грибов и трав Гиблого Леса. Зашкаливающее значение токсинов… Разрыв сердца. Но вот кто отравил, сказать не могу.

– Следаки тоже следы чужие найти не могут. Никаких соображений…

– Свидетели что-нибудь говорят?

– Мы опросили большинство, но, увы, никто ни слухом, ни духом…

В комнату вошел Андрей.

– Вот, он и обнаружил тело, – парень услужливо кивнул головой.

– К вашим услугам.

Военный приблизился к нему.

– Будь так добр, расскажи о нем… Кто имел на него взгляды, кто мог желать ему смерти… Подробнее, постарайся.

– Конечно. Ну, я могу и ошибаться, но мне кажется, что я знаю, кто убил его… – Андрей врал. Ему нужно было отвести все подозрения от себя, хоть он и не был убийцей. – Я прибыл в Нью-Москоу с целью пресечения беспорядка. Один человек, выходец Фабрики, напал на наших ребят, являющимися охранниками этого города. Они в городе, кстати. У меня был приказ, в связи с которым, в случае сопротивления, я мог убить его. Я полагаю, что убивший его – как раз тот парень. Дело в том, – дальше он уже врал, – что я и полковник поменялись комнатами. Ему нравился вид из окна. Я не был против. Регистратора мы не уведомили, потому в журнале записи указано, что комнату, в которой он находился ночью, снимал я. Я предполагаю, что, в попытке избавиться от проблем в моем лице, он организовал нападение ночью. И потому, что было темно, лица он не разглядел. Полковник пал от его руки!

Военный Фабрики нервно вздохнул и потер плечи. Откуда только взялся этот парень?! Лучше б он отсиживался там, где и раньше. А теперь обвиняют члена Фабрики…

– Ты знаешь его имя? – спросил он.

– Точно – нет, но хозяин трактира сказал, что слышал, как в разговоре с какой-то девушкой он представился Аркадием.

– Черт… – сквозь зубы процедил военный. – Я отправлю послание командованию.

Андрей вежливо улыбнулся и кивнул головой.

Просто шикарно! Помимо того, что полковник сдох, он также оказался вне сомнения. Значит, как его заместитель, в связи с уходом из жизни начальника дивизии, все войска переходят под его командование… Просто шикарно! Если еще Вольфганг одобрит его, то карьерный рост ему обеспечен! Если б здесь не было людей, он бы рассмеялся.

Драко внимательно ознакомился с постановлением судмедэкспертизы, приговором против Аркадия и, помрачнев, вызвал Стаса.

– Вы что натворили? Смерть штандартенфюрера СС! От рук твоего человека! Почему ни слова о конфликте в отчете?! Ты вообще думаешь, что делать дальше?! – Драко перешел на крик.

Стас пожал плечами.

– Вы вообще головой думаете?! Ладно, еще какого-нибудь простого рядового отправили к предкам, но штандартенфюрера!.. Эх, криворукие ж вы наши… – он обхватил голову руками и закрыл глаза.

– Да ладно тебе… Я вообще не помню никаких потасовок с такого рода человеком. Ну, да, драка была… Но с прапорщиком, если память мне моя не изменяет… И то, никто никого не убил. Успокойся.

– Да мне вообще никакого дела до этого нет, – вздохнул Драко. – Просто теперь мы дали им отличный повод для нападения на Фабрику. А вот это уже – прямо и косвенно задевает и меня.

– А разве одно другого не исключает? – усмехнулся ветеран.

– Какая разница? Мне все равно теперь проблем не избежать. А вам, дорогие мои, и подавно. Лично подпишу приказ, чтоб в первых рядах стали! Правоту свою немцам доказывать будете!

В дверь постучали. Показалось лицо Аркадия.

– Звали?

– Звал, голубчик, звал… Присаживайся, – рукой он указал на стул. – Чай или кофе желаешь?

– А где подвох? – глаза его сощурились, и он невольно почесал кисть правой руки.