Он поцеловал меня на прощание, полный желания как можно быстрее приступить к поискам. Я поцеловала его в ответ и пожелала удачи. Было слышно, как он спустился вниз, закрыл дверь и уехал на машине. Меня охватило чувство одиночества. Как могли сорок восемь часов изменить... все? Я задумалась об этом на какое-то время, а потом, вздохнув, встала с кровати и начала собираться в университет. Келлана я больше не видела. Причесавшись и накрасившись, я схватила куртку и сумку с учебниками и вышла из дома. У выхода посмотрела на дорогу — там не было машин. Затем посмотрела на кухонное окно — удивительно, но Келлан стоял у этого окна и смотрел, как я ухожу. Его лицо не выражало никаких эмоций.

Как только я начала махать ему на прощание, он сразу же отвернулся и ушел. Я поборола внезапно нахлынувшие на меня эмоции. Как сильно я все испортила?

Сегодня я только физически присутствовала на лекциях. Мысли мои были заняты другим: то я радовалась возвращению Денни; то испытывала чувство вины, что он от многого ради меня отказался, что я ему изменила; то я сожалела, что мы с Келлом больше не друзья; то меня раздражало, что я не так много значила для него, как мне казалось; то я злилась сама на себя, что хотела значить для него больше; потом я опять чувствовала себя виноватой, что именно он разделил со мной все мои переживания, а не Денни, а потом все повторялось заново. К концу дня у меня разболелась голова.

Когда я пришла домой, Денни еще не было — он продолжал заниматься поиском работы. Я решила, что телевизор может отвлечь меня от плохих мыслей. Келлан был в гостиной. На нем все еще были боксеры, и он развалился на диване, уставившись в экран телевизора, хотя, возможно, он даже его не видел. Мне подумалось, что лучше подняться в комнату и там дождаться возвращения Денни. Я слегка покачала головой, ставя сумку и вешая куртку. Я вошла в комнату и села в кресло напротив дивана, стараясь быть как можно более естественной. В конечном счете, все должно вернуться на свои места, странность ситуации должна пройти, а мне не хотелось продлевать ее, избегая Кела. Он быстро посмотрел на меня, когда я села в кресло, и продолжил смотреть какое-то скучное ТВ-шоу.

Внезапно мне стало неуютно, и я задумалась, что это была не такая уж хорошая идея. Сглотнув, я начала осматривать комнату. Пара картин, которые мы с Дженни купили, действительно оживляли ее. Картины и несколько фотографий, на которых изображены все мы, и которые я расставила по всей гостиной — от них стало гораздо веселее. Знаю, парней обычно мало волнует декор, но даже для холостяка это казалось большой редкостью. Возможно, у него был строгий домовладелец. Отлично, может, я только все испортила, развесив все это? Уставившись на фото, где мы втроем счастливо улыбаемся, я, не задумываясь, задала Келу вопрос:

— У кого ты снимаешь эту квартиру?

С дивана донесся холодный, безразличный голос; он не отрывал глаза от экрана телевизора:

— Я не снимаю. Она моя.

— А, — удивилась я. — Как ты смог...

Я не знала, прозвучало ли это грубо или нет, поэтому не закончила вопрос.

Он еще раз бросил взгляд в мою сторону:

— Мои родители. — Он снова уставился в телевизор. — Они умерли в автомобильной катастрофе пару лет назад. Оставили мне свой... дворец. — Он провел рукой, описывая комнату. — Единственный ребенок и все такое... — Последнее предложение он произнес так, будто они бы не оставили ему квартиру, будь у них был выбор.

— О… Мне жаль. — Мне хотелось вернуть время на пару минут назад и промолчать. Он все еще плохо выглядел. Возможно, в тот момент он мечтал совсем не об этом разговоре. Все же, я была слегка удивлена, что он мне ответил. Я снова оглядела комнату и вспомнила, какой пустой она казалась несколько недель назад. Определенно, его мать никогда не создавала для него уютный дом.

— Не стоит. Такое случается.

Он говорил так, будто у него умер домашний питомец, а не родители. Мне вспомнились слова Денни о семье Келлана. Я захотела спросить его об этом, но вопрос казался неуместным, особенно после проведенной вместе ночи. Определенно, ночь вместе — это очень личное, однако, казалось, что вопрос о его семье был еще более личным.

— Почему ты тогда сдаешь комнату? Дом же твой?

Почему я вообще с ним все еще разговаривала?

Он повернулся и задумчиво посмотрел на меня. Келлан начал что-то говорить, но резко замолчал и покачал головой. Повернувшись обратно к телевизору, он сказал:

— Дополнительные деньги никогда не помешают.

Я на это не купилась, но и не стала на него давить.

Я внезапно пожалела, что вообще подняла болезненную для Кела тему, поэтому села около него на край дивана. Он настороженно посмотрел на меня.

— Прости, я не хотела слишком любопытствовать.

— Все нормально.

Он словно ком проглотил, а я наблюдала за движением его горла.

Мне искренне хотелось обнять его, казалось, что ему это нужно. Я склонилась над ним и обхватила руками. Он излучал тепло, но слегка дрожал и прерывисто дышал. Келлан не обнял меня в ответ, а наоборот — слегка напрягся.

Тихо вздохнув, я вспомнила, как легко и комфортно было касаться его раньше ... видимо, это тоже ушло. Я отодвинулась немного назад, чтобы спросить, нужно ли ему что-нибудь.

Мое дыхание остановилось, когда я заметила его лицо и глаза. Они выражали боль, будто я причиняла ее. Его глаза смотрели мимо моего плеча, пристально сосредоточившись на всем, кроме меня, и были сужены в гневе. Он делал быстрые и глубокие вдохи через рот.

Я сразу же отпустила его.

— Келлан...?

— Извини... — грубо сказал он и сел на диван.

Я схватила его за руку, даже не зная, что собираюсь сказать. Просто не хотелось, чтобы он злился на меня.

— Подожди... поговори со мной, пожалуйста.

Он скользнул по мне взглядом, его глаза источали холод и злость.

— Здесь не о чем говорить. — Он раздраженно покачал головой. — Я должен идти.

Он скинул мою руку и встал.

— Идти?

— Мне надо забрать машину... — сказал он, покидая комнату.

— Ох ... но ... — я перестала лепетать, услышав, как дверь громко закрылась.

Мысленно я дала себе пощечину. Было неуместно поднимать больную тему и причинять боль вашему соседу по комнате, с которым у вас, также неуместно, был секс всего лишь пару дней назад. Мерзкая Кира. Черт, я была в ударе.

Я осталась на диване, глядя в телевизор, но не замечая ни кадра. Мой разум был слишком погружен в свои мысли. Через некоторое время Келлан спустился вниз, полностью одетый после душа. Его волнистые волосы были влажными и восхитительно неряшливыми. Лицо было бледным, а глаза — усталыми, но он выглядел немного лучше.

Он, не смотря на меня, схватил свою куртку, словно собирался уходить.

— Келлан. — Вырвалось у меня.

По какой-то причине я просто не хотела, чтобы он уходил. Кел посмотрел на меня; его глаза, которые были настолько холодными ранее, смотрели теперь с некоторой печалью.