Между тем руководство Южного Йемена не просто укрывало, а воспитывало террористов со всего мира. В двух часах езды от Адена в 1970-х и 1980-х годах действовал в пустыне тренировочный лагерь. Инструкторами здесь служили офицеры восточногерманской спецслужбы Штази, среди них одно время находился и супертеррорист Карлос Шакал. Палестинцы, бойцы Ирландской республиканской армии, баски из организации ЭТА, боевики Фронта за суверенитет Молуккских островов, бойцы РАФ и прочие «городские партизаны» изучали подрывное дело, обращение со стрелковым оружием, технику слежки и ухода от нее, основы конспирации…

Справедливости ради нужно заметить, что в Северном Йемене; в свою очередь, активно действовали лагеря подготовки исламистов, выпускники которых во главе с Усамой бен-Ладеном спустя три года хлынут в Афганистан сражаться с армией «Красного шайтана».

Из пустыни в аэропорт Адена примчался главный инструктор тренировочного лагеря Заки Хелу — этот араб в свое время окончил школу КГБ в Демьянском. Хелу прошагал через армейское оцепление, поднялся на борт захваченного «боинга» и с глазу на глаз переговорил с Акаше.

— Убирайся отсюда, — ровным тоном сказал инспектор. Нам не нужна реклама. Мы и без нее то и дело отлавливаем в пустыне репортеров, которые норовят сфотографировать учебное заведение.

Акаше заволновался:

— Но где же тогда просить посадку? В мире не так уж много хороших, спокойных стран…

— Вот тебе дельный совет, Зухейр, — наставник террористов потрепал коллегу по плечу. — Лети в Сомали. Там наши черные братья-мусульмане не дадут тебя в обиду!

Совет понравился пирату. Сомалийская столица Могадишо еще на 1300 километров дальше от Германии, чем Аден. Хелу прав: там можно без помех вести переговоры и содержать заложников.

Перед отлетом Акаше выпустил пилотов проверить шасси. Неожиданно он увидел через иллюминатор, как Юрген Шуманн приблизился к солдату, стоящему в оцеплении, и что-то протянул ему. После того, как солдат отрицательно помотал головой, летчики вернулись в самолет.

Шли пятые сутки угона, и нервы пиратов были на пределе. Акаше встретил капитана истеричными криками на ломаном немецком:

— А ну руки за голову! В хвостовую часть марш! Акаше выразительно повел стволом ПП. У входа в кабину главаря заменила очаровательная Зухейла Сайе. Спиной к ней контролировала носовой салон прелестная Надия Дайбе. Она также держала в руках пистолет и ручную гранату.

Пассажиры увидели капитана, которого вели куда-то арабы. Юрген шел белый как полотно. Да, он попытался передать информацию о пиратах, солдат отказался принять ее, но так ли уж страшен этот проступок? Летчик надеялся, что пират не посмеет отнять жизнь командира экипажа.

Через мгновение все услышали вопль:

— Verrater! Предатель!

Хлопнули два выстрела. Набиль Харб нагнулся над большим телом первого пилота. Настороженно посматривая в сторону кресел с пассажирами, вдвоем пираты затащили Шуманна в крошечную бытовку в хвосте «боинга» — там обычно переодевались стюардессы. Акаше прекрасно знал, что второй пилот умеет делать все, что делает первый.

«Боинг» взял курс на сомалийскую столицу. Людей охватила нервозность. Во избежание паники Зухейла Сайе принялась заигрывать с заложниками. Когда рядом оказалась маленькая девочка, Зухейла взяла ее на руки и спросила по-немецки:

— Как тебя зовут?

— Ингрид! — гордо ответила девочка.

Зухейла потрепала ей волосы, сказала что-то ласковое. Малышка Ингрид засмеялась. Ее родители в эти мгновения обмирали от ужаса.

Посол ФРГ в Южном Йемене позвонил своему министру иностранных дел в Бонн:

— Угонщики потребовали, чтобы заключенные руководители РАФ и пятнадцать миллионов долларов в течение суток были направлены в Могадишо. Иначе самолет будет взорван, а Шлайер ликвидирован.

Об убийстве первого пилота посол не знал. Скоро в Бонн пришло и сообщение из Сомали: аэропорт Могадишо готов принять лайнер. Хельмут Шмидт тяжко вздохнул. Распорядиться жизнью фашиста Шлайера было куда легче, чем принять решение сейчас. Сообщения германских СМИ с каждым часом становились все жестче. От правительства требовали расправы над угонщиками, арабов называли «неблагодарными» и «коварными». Оппозиционные лидеры из ХДС приводили многочисленные факты сотрудничества правительства социалистов с ООП.

Захваченный самолет приземлился в Могадишо утром 17 октября 1977-го. Из репродукторов лилась немецкая народная музыка — бортовой приемник был настроен на частоту «Немецкой волны». Пираты не подозревали, что в эти минуты в обстановке строжайшей секретности в Сомали устремился военный «боинг» с «Группой Девять» (Grenzshutzgruppe 9, или GSG-9) — отрядом пограничной службы ФРГ в количестве 30 человек.

Этот первый в Западной Германии спецназ был создан в сентябре 1973 года — спустя год после провальной попытки мюнхенской полиции освободить взятых в заложники спортсменов. Хотя к обучению бойцов были привлечены израильские инструкторы, а создатель и командир ГСГ-9 Ульрих Вегенер стажировался на базе многоопытного британского спецназа САС, достаточной практики реальных контр террористических действий «Группа Девять» еще не имела.

Поэтому полковник Вегенер попросил присоединиться к операции двух своих давних знакомых из САС, майора Моррисона и сержанта Дэвиса. Совсем недавно они консультировали нидерландских коммандос в ходе подготовки к синхронному освобождению школы и электрички, захваченных на севере Нидерланд молуккскими боевиками.

Когда группа пролетала над Бахрейном, израильский радиоперехват зафиксировал переговоры с руководством. Директор Моссада доложил главе израильского правительства о выборе Хельмутом Шмидтом силового варианта и добавил:

— Мне кажется, следует рассказать об этом многим, Менахем. Немцам не помешает побольше решимости.

Моссад уже известил премьер-министра Менахема Бегина о том, что видный «борец за права человека» Деннис Пайо имел длительную беседу с канцлером Шмидтом. Существовала высокая вероятность, что в последний момент Шмидт испугается реакции стран ОПЕК, отменит штурм и согласится на выдачу боевиков РАФ. Тогда воздушное пиратство охватит мир с новой силой. Помолчав, Бегин сказал:

— Хорошо, сообщи об этом через «Голос Израиля». Радиостанция «Голос Израиля» ведет свои передачи из Иерусалима. Информацию немедленно передал в открытый эфир популярнейший ведущий Мики Гурдус. Его сообщение в переводе на многие языки тут же облетело Землю. МИД ФРГ отозвался резкой нотой протеста: «Израильская разведка сделала секретную операцию достоянием гласности. Операция поставлена на грань срыва». На самом деле все было с точностью до наоборот: Шмидт лишился возможности решить дело полюбовно, как не раз уже бывало.

Конец «Немецкой осени»

Когда сообщение израильтян озвучила «Немецкая волна», в самолете началась паника. Акаше, на котором уже «висело» убийство первого пилота, воскликнул:

— Умирать, так умирать! Перестреляем к черту пассажиров и взорвем самолет.

Другие пираты повисли у своего предводителя на руках с криками:

— В Германии нет смертной казни!

— Посидим полгода, и доктор Хадад нас вызволит!

С самолетом установил связь западногерманский консул в Сомали. Акаше выхватил из рук пилота приемопередатчик:

— Если попытаетесь освободить самолет силой, то найдете одни трупы!

— Силой?! С чего вы взяли? — голос консула звучал удивленно. — Ах, услышали по радио? Так ведь правительство уже объявило сообщение «Немецкой волны» дезинформацией! Ее запустили враги палестинского народа, засевшие в Иерусалиме.

Истерика Акаше несколько отступила. Еще более успокоил пирата примчавшийся спецрейсом из ФРГ начальник департамента по борьбе с терроризмом Федерального ведомства уголовной полиции (ВКА — БКА).

— Практически все заключенные РАФ из вашего списка уже доставлены из своих тюрем в берлинский аэропорт, — уверенно объявил он. — В самое ближайшее время они вылетят в Могадишо. С ними вам передадут деньги. Готовьтесь к радостной встрече!