5 октября 1763 г. скончался Август III. Борьба за польское наследство перешла в решающую стадию. На следующий же день Екатерина II собрала на совещание всех руководителей государственных ведомств, присутствовали А. П. Бестужев-Рюмин, А. М. Голицын, И. И. Неплюев, А. В. Олсуфьев, З. Г. Чернышов и Н. И. Панин. В ходе совещания за основу был принят план действий, предложенный руководителем Коллегии иностранных дел Паниным. Он заключался в том, чтобы возвести на польский престол кого-нибудь из представителей древней польской династии Пястов. Россия обещала поддержку своему кандидату при условии, что он не пожелает стать самодержцем, будет сдержан и скован польской конституцией, сохранит сейм с «Liberum Veto», выборность короля, провинциальные сеймики, право конфедераций и т. д. В противном случае предполагалась возможность военного вмешательства России. На том же совещании было принято решение послать в Варшаву в помощь Кейзерлингу, который был уже стариком, князя Н. В. Репнина.
В начале ноября 1763 г. Коллегия иностранных дел уведомила Кейзерлинга и Репнина, что официальным русским кандидатом на польский престол является Станислав Понятовский. Кейзерлингу поручалось содействовать его победе на выборах, а также организовать подачу петиции польским сеймом Екатерине II с просьбой быть гарантом конституции и свободных выборов. Это обращение в случае необходимости можно было использовать как предлог для ввода русских войск в Польшу.
Период подготовки к новым выборам короля занял около года. Все это время русская дипломатическая разведка использовала на то, чтобы укрепить влияние русской партии в провинциальных сеймиках. Вербовка мелких шляхтичей и покупка голосов депутатов осуществлялись представителями «фамилии» Чарторыйских, Понятовских и русской агентурой. В декабре 1763 г. Екатерина сообщила в Варшаву, что на эти цели направлено 260 тыс. червонцев. Одновременно с вербовкой сторонников Понятовского, по примеру саксонской партии, началось вооружение русской партии. По предложению Н. И. Панина в Риге было заготовлено оружие и боеприпасы, которые нелегально, под предлогом продажи переправлялись в Польшу. Операцией руководил русский агент граф Огинский, командированный Чарторыйским в Петербург.
В декабре 1763 г. произошло событие, которое упростило работу русским дипломатам. Неожиданно умер основной конкурент России на польский престол курфюрст Саксонии Карл. Второй претендент, гетман Браницкий, получив под свое командование саксонские войска, решил использовать их для своей «избирательной кампании». В ответ Чарторыйские обратились за военной помощью к России. В декабре последовало распоряжение Екатерины И ввести в Польшу 700 казаков и 300 гусар. Однако в Петербурге еще не хотели вмешиваться в избирательную кампанию, опираясь на силу штыков. В январе 1764 г. Екатерина II разрешила Кейзерлингу приступить к агентурной работе по разложению войск Браницкого. В письме Кейзерлингу императрица писала: «Конечно, вы не можете сделать ничего лучшего, как развратить, если для вас это возможно, армию великого генерала. Я не только одобряю это намерение, но даже уполномочиваю вас употребить на это всевозможные средства»[530]. Одновременно предпринимались попытки вербовки самого Браницкого, а также его ближайших сторонников — И. Потоцкого и виленекого воеводы К. Радзивилла. Но они закончились неудачей.
По мере приближения выборов борьба между претендентами на престол все больше обострялась. На сеймике в Грауденце Браницкий и Потоцкий устроили кровавые беспорядки, сорвали Прусский сеймик и чуть было не спровоцировали военное столкновение со стоявшим неподалеку корпусом генерала Хомутова. В качестве ответной меры в апреле в Литву вошел корпус генерала Ренненкампфа численностью 6 тыс. человек, а в Варшаву — корпус генерала Волконского. Наконец, 7 сентября 1764 г. сейм избрал королем Речи Посполитой графа Станислава Понятовского. Король поблагодарил русский двор за помощь и направил коронного писаря графа Ржевуского посланником в Петербург. Выборы Станислава Понятовского, разгром саксонской партии, приход к власти «фамилии» Чарторыйских были значительной победой России над франко-австрийским блоком. Угроза саксонской наследственной монархии в Польше отпала. Не последнюю роль в этой победе сыграла русская дипломатическая разведка. Только на подкуп послов избирательного сейма в 1764 г. Н. В. Репнин истратил 60 тыс. рублей.
Но этот успех был только прелюдией к дальнейшей борьбе России за влияние в Восточной и Средней Европе. Екатерина II понимала, что властолюбивые Чарторыйские и слабовольный Станислав Понятовский ненадежная опора для проведения русской политики в Польше. Российская дипломатия была заинтересована в том, чтобы иметь здесь сильную политическую партию, зависящую от России, а не от короля. Создать такую партию предполагалось из православных и протестантов, проживавших на территории Польши. По отношению к католическому населению страны они составляли меньшинство и назывались тогда диссидентами. Хотя по основным законам Речи Посполитой все ее граждане пользовались одинаковыми правами, на деле в Польше царила атмосфера религиозной нетерпимости. Лица некатолической веры ограничивались в правах и свободах при прямом попустительстве короля. Православные шляхтичи и протестанты не допускались даже к выборам депутатов на сеймы.
В разрешении проблемы диссидентов в Польше Россия рассчитывала на поддержку своего союзника Пруссии. Заинтересованные в сближении, Россия и Пруссия еще в 1762 г. заключили договор, по условиям которого обязывались защищать интересы польских диссидентов. Новый союзный договор с Пруссией был заключен в Петербурге 31 марта 1764 г. Стороны гарантировали друг друга от нападения соседей. Особо важные секретные статьи касались Польши. Россия и Пруссия обязывались защищать существующие в Польше порядки, содействовать избранию на престол только поляка, а в случае нужды защищать Польшу вооруженными силами. Конечно же, Пруссия оказывала поддержку России не бескорыстно. Фридрих II надеялся со временем получить согласие Екатерины II на отторжение у Польши Балтийского побережья, чтобы таким образом соединить западные земли королевства с Восточной Пруссией[531].
Эти договоры с Пруссией стали основой созданной Н. И. Паниным «Северной системы», которая должна была послужить своеобразным противовесом создаваемой Францией и Австрией «Южной системы». Имея свои интересы в Польше и Турции, Франция и Австрия пытались привлечь к союзу против России и Испанию. В свою очередь «Северная система» Панина предполагала участие на стороне России Пруссии, Англии, а в качестве пассивных членов — Швеции, Дании и Речи Посполитой. В случае русско-турецкой войны Польша должна была стать союзницей России и играть роль буфера против католическо-мусульманского блока. Панин предполагал в дальнейшем увеличить польскую армию и создать на территории Речи Посполитой базу между Днепром и Днестром, необходимую для ведения военных действий. В общем, Н. И. Панин и первое время Екатерина были готовы даже пойти на отмену «либерум вето» и тем самым усилить власть короля в Польше.
Но в придворных кругах Петербурга были и противники усиления королевской власти в Польше. К ним относились братья Орловы и глава Военной коллегии З. И. Чернышов. Они выступали за ослабление Речи Посполитой для того, чтобы прямо захватить ее восточные белорусские и литовские земли. Группировка Орловых и Чернышева при поддержке прусского посла графа Сольмса провалила планы Панина. Екатерина переменила свое отношение к польским делам и решила оставить все так, как есть.
После избрания польским королем Станислава Августа Понятовского Россия и Пруссия выступили за немедленное проведение закона об уравнении в правах диссидентов. В Петербурге считали, что Понятовский, его дяди Чарторыйские и все те шляхтичи, которые получили щедрые «дачи» от русских, немедленно поддержат это требование. Но расчеты не оправдались. Чарторыйские, приняв русскую помощь, вовсе не намеревались выполнять все планы русского двора. Король Станислав Август не хотел проводить таких либеральных реформ, как отмена исключительных законов против диссидентов. В письме к польскому послу в Петербурге графу Ржевускому от 26 сентября 1766 г. король признавался: «Последние данныя Репнину повеления возстановить диссидентов даже в законодательстве являются истинным громовым ударом для страны и лично для меня». Когда же Репнин объявил, что если будущий сейм не уравняет в правах православных и протестантов с католиками, то Россия введет в Польшу 40 тыс. солдат, по всей Польше начались сильные антирусские выступления[532].