— Вон туда, — сказал Руперт и указал направо. В конце коридора над низкой деревянной дверью горела одинокая масляная лампа. — Сразу за ней находится главный зал покоев Лисандра. Дверь снаружи скрыта обивкой, но Лисандр, конечно же, знает о ней.
— Еще бы не знает, — согласился Джиллиан и снова улыбнулся. Ауре все меньше нравилась его таинственность. Она надеялась, что он понимает всю ответственность, которую возложил на себя.
— Теперь я могу идти? — спросил Руперт.
— Ты сам знаешь ответ, — ответил Джиллиан.
Ловец жира одарил его ненавидящим взглядом своего единственного глаза, но все же пошел вперед. В свете масляной лампы они остановились. Медная ручка двери была круглой, покрытая зеленоватым от времени узором. Сердце Ауры ушло в пятки, глядя на лица сводных братьев, она поняла, что они чувствуют себя не лучше. Даже самоуверенность Кристофера бесследно исчезла.
Они не были вооружены, даже у Руперта не было при себе оружия. Лишь Джиллиан был мастер обороняться голыми руками, в этом Аура не сомневалась.
Любому нападению мог противостоять только он — именно этого он и хотел. Он был просто одержим желанием убить Лисандра голыми руками.
— Открывай! — приказал Джиллиан намного резче, чем раньше.
Руперт медленно взялся за ручку и повернул её вправо. Щелкнул какой-то механизм. Ловец жира еще раз обведя всех взглядом, одним единственным толчком широко распахнул дверь.
Перед их глазами предстал широкий зал. Обитые деревом стены были повсюду завешены картинами, даже на внешней стороне двери висел какой-то пейзаж: когда Руперт закрыл дверь, Аура узнала мотив. Это был её остров, тот самый, на котором стоял замок Инститорис. Но что-то в картине отличалось от знакомого вида: кипарисовая роща была сожжена, строения превратились в руины, колеблющийся столб черного дыма поднимался к небу.
Джиллиан прошел мимо картины, не обратив на неё внимания, и огляделся, ища что-то в широком подземном зале. Аура и её сводные братья нерешительно направились за ним.
Руперт ринулся вперед, издавая длинный свист. Через открытую главную дверь в зал ворвались две дюжины ловцов жира, настолько уверенно, будто пришли к себе домой. Кристофер громко выругался. Аура оглянулась и увидела, что те ловцы жира, которых они оставили у решетки, тоже присоединились к ним.
— Предатель! — закричал Даниель Руперту и взглядом дал понять, что он включил в это понятие и Джиллиана.
Ловцы жира стянулись полукругом вокруг своего предводителя, образовав собою стену из ободранных, грязных фигур, которые так неуместно выглядели среди этой роскоши, дорогих картин и экзотических ковров.
Аура ожидала увидеть победную усмешку на лице Руперта, но когда взглянула на него, заметила на его лице только тревогу и, может быть, жадность.
Ловец жира вытянул вперед руку.
— Где плата за мои услуги? — спросил Руперт. Жест был чисто символическим; он стоял слишком, далеко от них, чтобы они действительно могли положить ему в руку желанную плату.
Аура, боясь пошевелиться от страха, сильно удивилась, когда заметила, что Джиллиан остался совершенно невозмутим.
— Должен ли я тебе снова напомнить наш уговор, Руперт? Ты получишь свою плату, когда мы встретимся лицом к лицу с Лисандром — и, если уж говорить начистоту, я не вижу оснований для взаиморасчета. — В его голосе было столько сарказма, скорее даже веселья, что Аура не поверила своим ушам.
— Ах ты, крыса! — выругался Руперт. — Ты сейчас же…
— Прошу вас, перестаньте, — произнес чей-то глухой голос. Он шел от возвышения в торце зала, добраться до которого можно было, только поднявшись по нескольким ступеням. — Не нужно унижаться до уличного жаргона или, если угодно, до канального жаргона.
Еще не видя, кто произнес эти слова, Аура поняла, что они были у цели. В центре возвышения стояло большое полотно, прислоненное к мольберту. На полотне был изображен кайзер Франц Иосиф в натуральную величину; на нем была белая униформа, красные брюки и пышные бакенбарды. Голос шел с обратной стороны полотна.
— В чем дело, Лисандр? — крикнул Джиллиан. — Почему ты прячешься от нас?
Алхимик ответил не сразу, Вместо этого раздался глубокий вздох.
— Ты совершил ошибку, Джиллиан. Как ты мог предположить, что я буду ждать тебя здесь совершенно беззащитный? Кроме того, я все еще немного расстроен тем, что Камень и Нога покинули сей бренный мир. Все же их образование было… ну, скажем так, долгим.
— Наверное, я недооценил тебя, — сказал Джиллиан, но Аура не поверила ни единому его слову. Он вовсе не был так глуп.
— Вы, мадам, — сказал нарисованный монарх голосом Лисандра, — должно быть, Аура Инститорис, дочь Нестора. Я прошу прощения, но вы унаследовали многие черты своей матери.
От гнева Аура несколько мгновений не могла вымолвить ни слова. Только потом она сдавленным голосом спросила:
— Где моя сестра?
— Она в безопасности. — Лисандр тихо засмеялся. — Под надежной охраной.
— Если вы всерьез решили её…
— Ах, какие страсти, — перебил её Лисандр, растягивая слова. — Уверяю вас, с милой Сильветтой ничего страшного не случится. Я полагаю, Джиллиан многое объяснил вам. Тогда вы, конечно же, знаете, что время её зрелости наступит только с совершеннолетием. Не знаю, насколько Нестор придерживался этого правила, — он сделал выразительную паузу, чтобы насладиться постыдным обвинением, скрытым в его словах, — но я не собираюсь испортить маленькую Сильветту своим нетерпением. Пока ей исполнится двадцать один год, пройдет еще десять лет. А пока она будет спать, спать глубоко и крепко.
— Что вы с ней сделали? — выкрикнула Аура вне себя от отвращения. Кристофер внезапно бросился вперед к возвышению. Ему удалось сделать не более пяти шагов, ловцы жира набросились на него и повалили на пол.
— Вы, мерзкий негодяй! — взревел Кристофер, пытаясь вырваться из рук обитателей подземелья. — Как вы можете глумиться над ребенком?
— Вы только посмотрите, — сказал Лисандр с наигранным удивлением. — Неужто столь гнусный упрек произнесен тем самым молодым человеком, который так постыдно злоупотребил добротой честной женщины? Тем самым молодым человеком, который бессовестно умолчал о смерти Нестора и продолжил его исследования на свой страх и риск? Неужели тем самым молодым человеком, который, не моргнув глазом, убил мужчину, который был единственной отдушиной его приемной матери?
Кристофер с ужасом подумал, откуда у Лисандра эти сведения. Аура и Даниель растерянно уставились на него, не зная, можно ли верить словам Лисандра. Но все же, что значили все эти обвинения в сравнении с самим Лисандром? Сейчас речь шла не о вине Кристофера, а только о том, чтобы спасти Сильветту.
— Что значит «она будет спать»? — неуверенно спросила Аура.
На этот вопрос ответил Джиллиан.
— Гипноз. Он погрузил её в глубокий сон, как раньше — многих.
— Причем, без особого труда, — подтвердил Лисандр. — Ваш отец, госпожа Аура, также мог бы сделать это. Сильветта находится в своего рода мнимой смерти. К тому же, это абсолютно безопасно.
Джиллиан дерзко усмехнулся.
— Неужели ты думаешь, что сможешь ждать еще десять лет? Неужели у тебя есть столько времени?
— Если обстоятельства не вразумят меня.
— Обстоятельства? — вырвалось у Ауры, но она не ожидала никаких объяснений.
И снова Джиллиан взял слово, бросив на Руперта веселый взгляд.
— Прекрасное решение, Лисандр, нанять в качестве охраны ловцов жира.
— На безрыбье, как известно, и рак рыба, — ответил голос из-за картины. — Обратившись к ним, ты тоже принял прекрасное решение.
Джиллиан согласно кивнул, но Аура чувствовала, что что-то здесь не так. Джиллиан играл роль гордого проигравшего, но что-то подсказывало ей, что он себя таковым не чувствовал. Словно в запасе у него был спрятан еще один козырь.
— Как я раньше не догадался, — признался Джиллиан, — что ты предложишь Руперту сделку. Хотя должен признать, что в отношении одежды и туалетной воды вкус близнецов мне нравился намного больше.