Память о павших — святой долг живущих.

А к востоку от столицы, в другом районном центре Московской области — городе Раменское — живет семья Солнцевых. В 1906 году у рабочих местной текстильной фабрики Ивана Федоровича и Ефимии Егоровны Солнцевых родился сын Сергей. Здесь, на той же фабрике, в советское время получившей название «Красное знамя», Сергей начал прядильщиком, вырос до заместителя директора. Сюда, в Раменское, слал он короткие письма осенью 1941 года. В семье Солнцевых их хранят как дорогую реликвию, помнят как отцовский наказ.

Письма Сергея Солнцева не предназначались для печати. Он просто и коротко сообщал о себе из Звенигорода 3 ноября 1941 года, не предполагая, что эти строки окажутся последними:

В этот день, 3 ноября, Солнцев в очередной раз перешел линию фронта. Это было уже обычное для него рискованное дело, привыкнуть к которому было невозможно.

Но он привык к другому: к слову «надо». Таков был приказ его собственного сердца, а ссылка в письме на судьбу — лишь для успокоения жены.

Он сам выбрал свою судьбу, когда в 1930 году стал коммунистом, когда позднее пошел на трудную работу в органы внутренних дел.

К этому ответственному выбору его привела жизнь. Он с юных лет понял, на какой стороне баррикад следует находиться.

Еще свежи были в памяти предреволюционные годы, ранняя смерть отца.

— Твой отец был настоящим человеком, — говорила Сергею мать. — Он болел за рабочее дело, не сгибал головы перед хозяевами. Вот и невзлюбили они его. Поставили за плохой станок, вот и покалечило его насмерть…

Не скрывал своих мыслей и младший Солнцев. Эту черту — несгибаемость характера и гордое чувство собственного достоинства — он пронес затем через всю жизнь. Мальчонкой, на уроке закона божьего, когда «законоучитель» соловьем разливался о справедливости всевышнего, Сергей спросил:

— Почему же бог позволяет, что люди так плохо живут?

Солнцева выгнали из школы за богохульство. Восстановили только в 1917-м…

Выбор в пользу справедливости продиктовали Сергею Солнцеву и события гражданской войны, когда он, совсем еще подросток, отправился из голодного Подмосковья на Украину. По дороге поезд остановили бандиты. Один из них вел проверку задержанных:

— Куда едешь?

— В Николаев, к родным…

— Оружие есть?

— Нет.

— Врешь, красный выкормыш! Вон, каким волчонком смотришь!

Но у бандитов были другие интересы. Их привлекали состоятельные пассажиры, а с пацана что возьмешь?..

Поезд с поредевшими вагонами двинулся дальше к югу, но Сергей до Николаева не добрался. На одном из полустанков сошел и примкнул к красному отряду.

Только в 1922 году вернулся Солнцев в подмосковные места, в многонаселенный родительский дом, на родную фабрику. Отсюда и перешел на работу в органы НКВД, чтобы бороться против всех тех, кто мешал строить новую жизнь.

Великую Отечественную войну Солнцев встретил, работая в системе Управления НКВД по Москве и Московской области. В первые дни войны его, заместителя начальника Истринского районного отдела НКВД, выдвинули на должность начальника райотдела в Рузе. Солнцев быстро освоился с новой должностью, познакомился с людьми, без помощи которых не мыслил своей работы.

Чем ближе становился фронт, тем напряженнее трудились руководители района, а с ними и Солнцев. При его непосредственном участии создан истребительный отряд для борьбы с вражескими парашютистами, диверсантами, лазутчиками. Негласно велась подготовка подполья, партизанских баз — надо быть готовыми ко всяким поворотам в ходе военных действий.

Подготовка к партизанской борьбе началась еще во второй половине августа. Учитывая, что Рузский район рассечен с запада на восток шоссейной магистралью, было решено заложить партизанские базы в стороне от нее — там, где поменьше дорог, где леса и болота. Такие места есть: к северо-востоку, у озера Глубокое, в стороне от возможного натиска фашистских моторизованных колонн.

Работники отдела НКВД во главе с Солнцевым обеспечивали тайну подготовки.

Заготовка продуктов невозможна однако без участия многих работников хозяйственных органов. Как сохранить ее в секрете? По многократно проверенным законам конспирации следовало резко ограничить круг людей, причастных к закладке партизанских хранилищ. Не раз собирались секретарь райкома партии П. А. Ткачев и начальник райотдела НКВД С. И. Солнцев, чтобы доверительно, без свидетелей, поговорить с будущими подпольщиками и партизанами, а надежного способа обеспечить секретность создания отряда все не находили.

И вдруг пришла простая мысль: ничего не скрывать. Ведь в районе действует истребительный отряд, вот и собирать продукты, снаряжение, одежду как бы для него. А уж потом укрыть все собранное — это уж дело, как говорится, техники.

В районе озера Глубокое были организованы фиктивные торфоразработки, директором которых поставили надежного человека. Он и провел практически подготовку партизанской базы. Те из его помощников, кто не оставался в отряде, ушли в армию.

Но военные действия, как известно, не разворачиваются по заранее намеченному сценарию. Получилось так, что наступавшие фашистские войска были остановлены частями 5-й армии генерала Л. А. Говорова как раз на территории Рузского района. В конце октября ожесточенные бои развернулись за Дорохово — здесь борьба шла буквально за каждый дом. Поселок несколько раз переходил из рук в руки. Жаркие схватки происходили в Тучкове, Колюбакине…

Партизанам, ушедшим на свои базы, пришлось действовать не в глубоком тылу фашистских войск, а в непосредственной близости от линии огня, ежечасно рискуя встретить превосходящие силы врага. Надо было делать поправки на обстановку, вносить изменения в структуру партизанских формирований района, в их местоположение и боевой профиль. Сохранив единое руководство партизанами района, райком решил создать два отряда — Рузский и Тучковский.

О том, сколь трудно было передвигаться по родной земле, захваченной врагом, лесные бойцы знали на печальном опыте боевой группы Тетерина — Белобородова. В течение пяти дней эта группа пробиралась к месту сбора отряда, обозначенному приказом. И не смогла перейти через магистраль Руза — Ново-Петровское. Пятнадцать партизан оказались отрезанными от своих боевых товарищей и, обессилевшие от голода, промокшие под осенним дождем (шел конец октября), направились в деревню Ордино, где, по их данным, фашистов не было.

Отдых там оказался недолгим. Пятнадцать бойцов вступили в бой с карательной командой, наведенной фашистским прихвостнем.

Прикрывал отход комиссар группы Тетерин. Он погиб в том бою. Вместе с ним погибли партизаны Патрикеев, Жуков.

Сергею Солнцеву и в голову не могло прийти, что спустя немного времени его самого схватят каратели и что похоронен он будет на главной площади Рузы, рядом с боевыми товарищами…

А тогда он немало времени употребил на то, чтобы лично обезопасить партизанские маршруты. Это было совершенно необходимо, потому что главной задачей Рузского отряда стала разведка.

Позднее, после освобождения Рузы от фашистских оккупантов, секретарь райкома партии Ткачев, постоянно находившийся в отряде и руководивший подпольщиками, расскажет, что всеми партизанскими группами руководил районный штаб, в состав которого входил руководитель разведки Солнцев.

— Всю свою деятельность партизаны строго связывали с задачами, которые выполняли части Красной Армии, — рассказывал Ткачев. — Ведь в зоне деятельности нашего отряда проходила линия фронта, и советское командование постоянно нуждалось в сведениях о противнике. Разведывательная деятельность занимала в жизни партизан до семидесяти процентов боевого времени.