Во вторую — уже более совершенная керамика, относящаяся к X в.[222]. Такой массовый археологический материал как керамика — гораздо более точно маркирует этнический состав населения, чем украшения, поскольку именно они в большей степени могут являться предметами импорта, чем кухонная утварь, которая изготовлялась на месте по привычным южнобалтийским технологиям. Следует обратить внимание и на города Мекленбург (Велиград) и Ольденбург (Старград), тесно связанные с Северной Русью не только торговыми отношениями. Именно эти города связаны с миграцией на север Руси балтийских славян и самим Рюриком.

Исследования Е.Н. Носова также выявили материалы западнославянского происхождения: хлебные печи, двушипные наконечники стрел, типы керамики, имеющие прямые аналогии в материалах польского Поморья[223].

Е. А. Рыбина считает, что Новгород «основан в регионе, который с VIII в. находился в зоне активных балтийских контактов и прежде всего с южнобалтийским побережьем». Она также пишет: «Поселившись в бассейне озера Ильмень, выходцы из Южной Балтики не утратили связи со своей "прародиной". Тесные контакты Новгорода и Новгородской земли с западнославянскими землями демонстрируют разнообразные нумизматические и археологические материалы»[224].

В чем причина столь быстрого перемещения резиденции-стола Рюрика в это городище, являющимся предшественником расположенного невдалеке Новгорода? Скорее всего, дело в более удобном географическом расположении его. На Ладогу было проще напасть с моря — именно с нее начинался речной путь в Византию и на Арабский Восток. Новгород же отделен от Ладоги системой труднопреодолимых порогов, через которые суда переправлялись только волоком, что давало возможность напасть на завоевателей в этом трудном для судоходства месте. Вот что по этому поводу пишет С.Л. Кузьмин: «Естественным препятствием на водном пути являются пороги. В нижнем течении Волхова они начинаются примерно в 9 км от Ладожского поселения. Здесь река, пробив известняковую толщу, имеет крутые, местами отвесные берега, достигающие высоты 16—21 м. Пойма фактически отсутствует. Быстрое и сильное течение затрудняет движение вверх по реке. Но главную опасность представляют пороги, скрытые ныне водами Волховской ГЭС. Статистика кораблекрушений прошлого века свидетельствует о гибели в год десятков судов»[225]. Он также подчеркивает беззащитность самой Ладоги, «о чем свидетельствуют следы нескольких тотальных пожаров и известия скандинавских саг»[226]. Так что Рюрик, достаточно быстро осознав слабую естественную защищенность Ладоги, перенес свою столицу на Городище, близ будущего Новгорода. Необходимо отметить, что при появлении самого Новгорода, роль Городища не изменилась — на протяжении многих столетий оно оставалось княжеской резиденцией.

К тому же, если посмотреть на карту этого региона, то видно, как «веером» расходятся от озера Ильмень реки, ведущие к Окскому лесу, откуда, через систему волоков можно было попасть как на Днепр, так и на Волгу.

Надо сказать, об интенсивной новгородской торговле известно гораздо больше, и ей посвящены многочисленные исследования. В доваряжский период основная торговля северных славян и русов больше была связана с Волгой, чем с Днепром. Вместе с тем, не вызывают сомнения южнобалтийские корни и новгородцев.

Все вышесказанное позволяет не только говорить о южнобалтийском происхождении появившегося здесь славянского населения, но и существовании к моменту прихода сюда Рюрика готовой инфраструктуры торгово-ремесленных поселений и крепостей. Северной Руси нужен был лишь толчок, чтобы из протогосударственного образования превратиться в мощное государство. И такой толчок дал Рюрик.

На Южную Балтику, как на родину восточноевропейских русов указывают не только материалы археологии. Теперь обратимся к данным антропологии. «В 1969 г. антрополог В. П. Алексеев сделал вывод о наличии среди населения Северо-Западной Руси выходцев с Балтийского Поморья. Затем Т.И. Алексеева констатировала, что краниологические серии с территории Северо-Запада "тяготеют к Балтийскому ареалу форм в славянском населении…» Археолог В. В. Седов уточняет это положение: "Ближайшие аналогии раннесредневековым черепам новгородцев обнаруживаются среди краниологических серий, происходящих из славянских могильников Нижней Вислы и Одера. Таковы, в частности, славянские черепа из могильников Мекленбурга, принадлежащие ободритам". К тому же типу, по его мнению, относятся и черепа из курганов Ярославского и Костромского Поволжья, активно осваиваемого новгородцами… В 1971 г. ученые В.Л. Янин и М.X. Алешковский уверенно говорили о "балто-славянском контингенте новгородского населения", пришедшем с запада… Сегодня антрополог Н.Н. Гончарова доказала генетическую связь новгородских словен с балтийскими славянами, а ее учитель Т.И. Алексеева видит в них исключительно "переселенцев с южного побережья Балтийского моря…" …В пользу этой же мысли все более склоняется и В.В. Седов. Одну из ранних староладожских "больших построек" ученые сближают со святилищами балтийских славян в Гросс-Радене (под Шверином, VII—VIII вв.) и в Арконе, что сразу же объясняет, почему в русском язычестве отсутствуют скандинавские божества, но присутствует Перун, бог варяго-русской дружины и чей культ был широко распространен среди южнобалтийских славян.

Генетическая близость населения Северо-Западной Руси и Южной Балтики находит себе подтверждение также в характере металлических, деревянных и костяных изделий, в характере домостроительства и в конструктивных особенностях (решетчатая деревянная конструкция) оборонительного вала, распространенных в конце I тысячелетия н. э. только в указанных регионах. На юге Восточной Европы аналогичные типы домостроительства и фортификационных сооружений появляются позже»[227].

Об устойчивых связях Новгородской земли с южно-балтийским побережьем в раннее время говорит и состав сплавов изделий из цветных металлов. Металлографический анализ, проведенный А.А. Коноваловым, показал, что сплавы новгородских изделий X — XI вв. тождественны сплавам подобных изделий, имеющих южнобалтийское происхождение[228]. Рыбина также отмечает: «Черты сходства между Новгородом и западнославянскими землями проявляются также в устройстве валов, домостроительстве, конструктивных особенностях музыкальных инструментов. В частности, гусли, найденные в Новгороде, Гданьске и Ополе, имеют одинаковое устройство и восходят к общим корням»[229].

Не так давно, благодаря усилиям Д.А. Мачинского, было вновь привлечено внимание к книге, выпущенной известным русским просветителем Н. И. Новиковым «Подробнейшая история государей российских» в 1791 году, и основанной, видимо, на утерянных источниках. Судя по этой книге, славяне происходят от скифов. Два брата Словен и Рус приводят скифов из Причерноморья на озеро Ильмень, которое называют по имени своей сестры, и основывают на реке Мутной, названной впоследствии по имени старшего сына Словена Волховом, город Словенск, ставший впоследствии Новгородом. Князь Рус основал впоследствии город, нынешнюю Старую Руссу[230]. Несмотря на многие события, напоминающие произведения монастырской литературы XVII—XVIII веков, описанные в этой книге, следует обратить внимание на изначальное разделение русов, получивших название в честь князя Руса и славян, получивших название от князя Словена, так же как и первое название Новгорода. Но ведь город Словенск мы постоянно встречаем в арабских средневековых источниках, и все исследователи идентифицируют его именно с Новгородом.