Надо сказать, что сам Дракон до сих пор до конца так и не мог ответить себе на вопрос, почему он выбрал для этого похода именно Айма. Может быть потому, что Дракон верил в удачу и удачливых. Во всяком случае результат похода только укрепил его веру. Или потому что в Айме сохранились остатки таких человеческих чувств, как честность и преданность, благожелательность и доброта, в отличие от драконовых бойцов, у которых в холодных глазах читались исключительно жестокость и одно лишь желание - как можно больше тионов.

   Айм посмотрел на свои ноги, а точнее на имплантаты. Выглядели они как настоящие, но кости в них были из титана, вместо мышц - сервомоторы, а вместо кожи - кевлар. Эти "ноги" не могли ни устать, ни сломаться. Вот только Айму казалось, что у него постоянно чешется между пальцами, хотя он прекрасно понимал, что кевлар чесаться не может. Стоили такие ножки, бешенное количество тионов.

   Впрочем, после того как Айма слегка привели в себя и показали его счет, он чуть опять не потерял сознание. Количество тионов увеличилось на два нуля по сравнению с тем, что он виде в последний раз.

   Но важнее было то, что Дракон приблизил его к себе и стал относиться к нему, может не как к родному сыну, но, минимум, как к племяннику. Возвращаясь к вопросу об удаче, Дракон полагал, что везение - это что-то типа поля, и, пребывая в этом поле достаточно долго, можно усилить и собственную удачливость.

   Айм впервые видел хозяина в таком состоянии. Дракон, всегда несколько чопорный и холодный в этот раз ворвался в кабинет, как настоящий дракон - разве что огнь из пасти не извергал. Айм съежился в кресле от такого зрелища, постаравшись стать как можно более незаметным. Нет, вид Дракона был воистину страшен! Но как только в поле его зрения попал Айм, он перестал "летать на метле" и чудовищным усилием воли превратился в того умудренного мужа, каким знал его Айм, и даже произвел "мягкую посадку" в кресло напротив.

   - Эти сволочи убили Луби! - выдохнул Дракон.

   - Что? - От такой новости Айм сам был готов взлететь из кресла.

   Луби... Неприметный человечек, похожий на доброго лысого дедушку. Менеджер от бога который смог увидеть в ничем не примечательном ублюдке (Айм подумал о себе) нечто, сделавшее его одним из топперов^[23] Дракона. Луби заранее мог просчитать, на каком направлении нужно в данный момент сосредоточить усилия, и оптимально подобрать людей для такой работы. При всем том, он был крайне незаметен и как бы не принадлежал ни к какой одной конкретной когорте. В общем, Луби был нужен, если не всем, то большинству. И если у кого-то поднялась на него рука, то этот кто-то был полнейшим идиотом, не понимающим на какую курицу, несущую золотые яйца, он поднял руку.

   - Дракон, почему вы считаете, что его убили? - Спросил Айм. - Мало ли причин, по которым можно сдохнуть на нашей милой планетке. И потом, а как же реинкарнация? Ее что, отменили?

   - Ты идиот! - Загремел Дракон, снова превращаясь в дракона. - Если я говорю, что убили, то это значит, что его убили, а не то, что он поперхнулся куском консятины. И кстати, - Дракон опять взял себя в руки. - Он не реинкарнировал! Ты понимаешь - не реинкарнировал! С его деньгами!

   Айм, уже привыкший к тому, что на Новом Вавилоне трудно умереть окончательно, был поражен. Понятно, нет денег на реинкарнцию - умираешь совсем. Но если деньги есть, трудно себе представить, что должно случиться, чтобы процесс восстановления не произошел.

   Собственно, чем была реинкарнация? При телетранспортировке из Земной агломерации передавалась информационная модель человека, причем на его атомарном уровне. Само исходное тело со всеми своими потрохами при этом уничтожалось. Модель хранилась в специальном банке, и когда житель Нового Вавилона бывал скушан таском или убит ночером, то модель матрицировалась, и на свет появлялся новенький Айм, Бит, Трой или сам Дракон.

   Правда, была в процессе реинкарнации пара недостатков. Во-первых, реинкарнированный помнил, как он умирал - само по себе не великое удовольствие. А во вторых, модель хранила образ исходного человека, поэтому при реинкарнации "новорожденный" терял все свои накопленные за прожитую им предыдущую жизнь навыки и опыт. Да, как выяснилось позже, не всюду на Новом Вавилоне человек мог реинкарнровать.

   Но чтобы совсем насмерть... Нет, это в мозгах Айма совершенно не укладывалось.

   - А... Но...

   Дракон, казалось, полностью взял свои эмоции под контроль и теперь с интересом разглядывал аймову физиономию с отвисшей челюстью. При этом складывалось такое впечатление, что через нижнюю губу Айма в виде струйки слюны текли вопросы, которые он толком даже не мог как-то сформулировать.

   - Тело у нас. В криокамере. Можешь ознакомиться. Очень, кстати поучительное зрелище.

   Айм пока еще не понимал, куда клонит Дракон. И, естественно, лицезреть покойного Луби ему что-то не очень хотелось.

   - Слушай, малыш, - похоже, Дракон окончательно взял себя в руки. Эмоции - по боку. Дело!

   И это дело, судя по всему, должно было стать с этого момента делом Айма.

   - Луби тогда сказал мне - возьми этого малыша. Не потому, что он случайно спас тебе жизнь, а потому, что я вижу в нем нечто. Он - не такой как мы, в нем сохранилось то, что и мы, и большинство остальных уже утратили. И еще - он умный. Почти, как я. Попробуй его там и сям, но сильно не ломай. И посмотри, останется ли он сам собой после этого. Если останется, я возьму его в ученики и чувствую, что он будет способен превзойти своего учителя. Так вот ты сегодня потерял своего Учителя... У которого даже еще и не начал учиться. Так хотя бы отомсти за него!..

   - Дракон, я бы хотел начать не с осмотра тела, а с того, где и как его нашли.

   Дракон внимательно посмотрел на Айма.

   - А ведь, прав, пожалуй, был стручок - Луби. Не дурак, парень, очень даже не дурак! - Подумал он. - Давай, подключай УИЧ к моему терминалу. Там есть все по этому делу.

   С этими словами Дракон поднялся из кресла и величаво удалился, оставив кабинет в полное распоряжения Айма.

   История поначалу выглядела заурядно. Два дня тому назад Луби коротал вечер в баре "Маленький мутант". В этом баре он слыл завсегдатаем и имел свой постоянный столик. Обслуга уже давно знала его вкусы, и ему даже не нужно было делать заказ - все то, что нужно приносилось мгновенно. Большинство посетителей "Мутанта" знали Луби и с удовольствием с ним раскланивались. Иногда он приглашал за свой столик кого-нибудь из таких же завсегдатаев, однако беседы велись постоянно на одни и те же темы: "Жизнь пошла не в пример хуже...", "Молодые совсем страх потеряли, старших ни во что не ставят..." или "У Глютеуса в этом сезоне на гладиаторской арене вообще шансов не будет...". Иногда Луби снимал девочку. Как потом говорили эти девицы: "Симпатичный дедуган, щедрый и не изгаляется...".

   В день своей гибели, правда, он сидел за столом один. И ушел, не допив свой дринк. Всех других завсегдатаев, а их люди Дракона расспросили со всей дотошностью, и по хитрому, без запугивания и применения спецсредств, типа "сыворотки правды" или иголок под ногти. И они в один голос уверяли, что был Луби в тот вечер каким-то задумчивым. Один из завсегдатаев, Пень, сказал, что Луби даже пару раз включал свой УИЧ, что он вообще редко делал и уж никак не в баре.

   - Думка крутила, видать, крутенькая, - последнее, что мог связно проговорить Пень, после того количества сучары, которое, чтобы развязать язык, влили в него люди Дракона. После чего свидетель спокойно разложил мордасы по столешнице и вырубился.

   Дальше вырисовывалась следующая картина. Луби покинул бар и пошел к себе домой. Жил он в небольшом патио поблизости от жилого корпуса Дракона. Но до дома он не дошел. Кто-то из драконовых бойцов обнаружил его на следующий день, лежащим за мусорными баками буквально в десяти метрах от его дома. Луби не дышал. Но на его теле не было никаких видимых повреждений. Боец, сильно беспокоясь, вызвал команду. Так тело Луби оказалось в криокамере Дракона.