-Запомню, - обрадовался он, бережно обнял ее за плечи и распахнув расшатанную дверь, повел по тускло освещенной одиноким масляным фонарем лестнице вниз, в тепло совершенно незнакомого дома, который почему-то считал своим.

Мужчине казалось это странным и немного тревожным, но его спутница очень спешила. Рвалась вперед сама, тащила его и упрямо бормотала что-то себе под нос.

Маст разобрал только несколько слов, произнесенных словно в бреду: - дверь с розами, дверь с розами... шкафчик в изголовье... в изголовье... запить вином, вином... И снова, - дверь с розами, шкафчик в изголовье...

Похоже, у жены серьезная болезнь, начал понимать он, наверное, потому-то так редко он с нею и встречается. Но если так, то с кем тогда ребенок?

Надежда на ответ возникла перед ним в виде женщины, одетой в выцветший стеганый атласный халат и ночной чепец. Дама молча стояла со свечой в руке на лестничной площадке, и на ее помятом лице было написано такое отвращение, что Маст почти сразу передумал задавать незнакомке какие-нибудь вопросы. А вот его жена, пробегая мимо женщины, мрачно пообещала всех убить, если разбудят.

В ответ на эту угрозу вслед им донеслось тихое, похожее на змеиное, шипение, в котором мужчине послышалось грязное ругательство, подобающее скорее матросу, чем такой благородной на вид даме. Похоже, в их доме вовсе не царит мир и покой, разочарованно сообразил Маст, и постановил что займется этим вопросом всерьез. Ведь у них ребенок, а дети в таких условиях вырастают нервные и мстительные.

Ему пришло в голову, что пора поинтересоваться, кто у них все-таки, девочка или мальчик и сколько ему лет. Хотя, судя по тому, что у него не возникает в памяти никаких образов и эмоций, дите, скорее всего, недавно родилось. И тогда понятно, почему он давно тут не был, многие знатные женщины, забеременев, ведут уединенную жизнь в дальних поместьях, не считая нужным пугать мужа своим видом и настроением. Хотя у Маста на этот случай совершенно противоположное мнение, и зря он не настоял на своем.

-Сюда, - распахнула женщина давно не ремонтированную дверь, украшенную облезлым венком из стилизованных роз, и бросилась к широкой кровати, стоящей в глубине неосвещенной комнаты.

Маст постоял секунду перед дверью, потом решительно снял со стены освещавший коридор фонарь, и вошел следом за нею, заперев за собой дверь на засов. Все-таки это супружеская спальня. К тому же он и сам чувствует себя настолько усталым, что согласен с женой насчет приказа не будить. Хотя вовсе не собирается никого убивать сам и ей не позволит.

-Сейчас, сейчас, - бормотала женщина как сумасшедшая, отпирая спрятанный за одной из картин тайник, - да где же?

-Серебряный флакон с чернью, ты должна выпить зелье, - честно напомнил Маст, следя за ее лихорадочными движениями.

-И ты, - непререкаемо бросила она, метнувшись к столу с флаконом, и бдительно оглядела его, поворачивая во все стороны, - вина наливай, два бокала, да полнее... и не спрашивай, умоляю...

Однако зелье капнула сначала не в кубки, которые мужчина, пожав плечами, поставил перед нею на стол. Первые капли упали на какую-то бумажку, женщина понаблюдала, как она меняет цвет, и только после этого, облегченно выдохнув, налила в вино по десятку капель.

-Пей до дна и сразу ложись в постель, поговорим утром.

И жадно, как только что ступивший на берег матрос, прильнула к кубку.

-Как скажешь, дорогая, - разочарованно вздохнул Маст и решительно последовал ее примеру, отложив все объяснения на потом.

Ведь неизвестно еще, какой именно болезни у нее приступ, и как рекомендовал пить это зелье лекарь. Определенно не вместе с мужем... хотя бывают иногда и такие снадобья.

Однако едва Маст дошел до кровати и, сбросив верхнюю одежду, упал в подушки, как ощутил острую боль, волной поднимающуюся от затылка, заливающую темя и пульсирующую в висках. А всего через минуту рядом застонала жена и мир, закрутившись, рухнул в черную пропасть.

Стук в дверь бил по голове тяжелой дубине, отзывался тошнотой в желудке. Рядом застонал женский голос, шевельнулось одеяло.

-Предупреждала же, что убью... - всхлипнула женщина и Арвельд, открыв глаза, вгляделся в соседку по постели, начиная постепенно осознавать, что хорошо ее знает.

Демон, стиснув зубы, приподнялся на подушке герцог и взглянул за окно. Интересно, какое сейчас время суток? Однако за окном тоскливо серел дождливый осенний день и понять это было невозможно.

В дверь снова постучали, не так громко как ему казалось ранее, но неотступно как дознаватель.

-Убью, - пробормотала женщина, пытаясь подняться, но герцог осторожно прижал ее к подушке.

-Лежи, Ниди, сам встану.

-Только не забудь... - облизнув пересохшие губы, прошептала она, - мы ничего не помним и ты мой муж.

-Сообразил, не дурак, - так же тихо шепнул он и поплелся к двери, растирая по пути занемевшую шею, - ну, кому с утра неймется?

За распахнутой дверью стояла немолодая женщина, настолько похожая на Леонидию, что у герцога и на миг не возникло сомнения, что он видит перед собой свою "тещу".

-Мне нужно поговорить с Леонидией, - высокомерно заявила дама, словно не замечая ни того, что перед ней стоит полуодетый незнакомый мужчина, ни того, что ее дочь лежит на постели, не поднимая головы.

-Дом горит? - начиная звереть, очень тихо и ласково поинтересовался Арвельд.

-Нет, но это...

-Тсс! - Прижав палец к губам, почти шепотом сообщил он, - приходите, когда загорится дом или на нас пойдет лавина, я с вами поговорю. А пока сбегайте на кухню и принесите горячего отвара, кислого молока, булочек и сироп шиповника. Если нету, можно чернику с медом.

-Что?! - оскорбленно задрала она нос.

-Вы не поняли? Завтрак и побыстрее, иначе я начну сердиться, - прошипел герцог с неподдельной яростью, и молнии, сверкнувшие в его ставших седыми, как небо за окном глазах, оказались доходчивее прочих доводов.

-Зря ты с ней так, - пробормотала Леонидия, наблюдая из-под полуприкрытых век, как мужчина жадно глотает воду, налитую из кувшина для умывания.

Потом, небрежно ополоснув кубок, он налил воды и для нее и принес к постели. Помог женщине поднять голову, напоил и принялся снимать с бывшей госпожи сапожки, которые у нее самой с вечера не хватило сил расшнуровать.

-Помочь тебе раздеться? - Спросил он спустя минуту, изучая содержимое шкафа, и облачаясь в давно не новый бархатный халат.

-Помоги дойти до вон той двери, - прошептала она, - или нет... сходи сначала сам, и налей мне в лохань воды. Сейчас уже обед... в это время вода теплая.

А через четверть часа, когда Арвельд почти на руках отнес ее в умывальню, обвила руками его шею и еле слышно шепнула, что в спальне нельзя разговаривать откровенно.

-Понял уже, дорогая, - хмуро кивнул он, - опуская ее на лавку, и прикрыл дверь, - как ты думаешь, куда она отправила Змея и Эсту?

-Вряд ли вместе, хотя вполне возможно, позже приведет их сюда, - печально прошептала Леонидия лжемужу, - а здесь она разрешает из милости жить моей родне, причем все время старательно доказывая им, что это по моей вине все терпят такую нищету. А на самом деле это она нас разорила... тсс, кто-то вошел.

-Купайся, дорогая, - громко сказал Арвельд и чуть поморщился от полыхнувшей в темени боли, - как нужно будет тебя забрать, постучи ковшиком.

-Тут есть звонок, ты, наверное, забыл, - усмехнулась Леонидия.

-Не забыл, - герцог вышел из умывальни и рассмотрел на служанку, ставившую на стол поднос с едой, - надеюсь, отвар горячий?

-Надейтесь, - дерзко фыркнула крепкотелая девица, и, махнув юбками, развернулась к двери.

А в следующую секунду испуганно таращила глаза и попискивала, глядя во взбешенные глаза мужчины, ловко поймавшего ее за фартук и подтаскивающего к себе.

-Что ты сказала? - грозно нависнув над нахалкой, процедил Арвельд, - захотела оказаться на улице без расчёта и рекомендаций? Так иди!