Руки у юноши предательски задрожали, и он поспешно ухватился за край скамьи.

– А вы тоже помните своего первого? – пробормотал он, краем глаза глядя, как на труп мастера Креатура уселась большая неряшливая ворона.

– Конечно, – лекарь задумчиво поскреб небритый подбородок. – Это был мой первый учитель фехтования…

Поглядев на отражение в бочке, Айс со злостью ударил по нему кулаком, расплескивая воду.

– Тебе помочь? – спросил Элисед, протягивая юноше маленький ковшик.

Айс отрицательно помотал головой, и принялся изо всех сил тереть ладонь о ладонь, яростно оттирая запекшуюся кровь.

Руки были какие-то липкие и скользкие, а из под ногтей черная грязь ни за что не хотела вымываться. Изведя большой кусок мыла, юноша устало облокотился о край бочки, и тяжело вздохнул. Ему казалось, что он уже никогда не избавится от омерзительного ощущения на коже и отвратительного запаха скотобойни.

– Так-то лучше! – Элисед понимающе кивнул, и протянул Айсу большое чистое полотенце, украшенное сложным рисунком из голубых переплетающихся колец и треугольников, напоминающих рисунки на чертежах мастера Креатура.

Вдали вновь заворчали раскаты грома, а мохнатые тучи уже давно цеплялись своими черными тяжелыми брюхами за остроконечные крыши Паары.

– Надеюсь, что Диса с Ниалом успели убраться из города, – сказал Элисед, выжимая подол рубахи и заправляя его под ремень. – Не хотелось бы потерять их в этом котле, когда гонкорцы начнут плескать в него кипящее масло!

Со стороны Нового Города вновь послышался низкий утробный рокот. На этот раз даже Айсу стало понятно, что это не природное явление, а грохот десятков гонкорских пушек.

Площадь перед королевским дворцом была забита каретами, с вопящими кучерами в разноцветных ливреях и в напудренных париках на головах. Кучера лупили друг друга плетьми, пытаясь хоть на пару футов приблизиться к дворцовым воротам, перед которыми колыхалась под напором толпы тройная линия гвардейцев.

Повсюду стояли роскошные портшезы с распахнутыми дверками, земля была усыпана обрывками дорогой ткани, прозрачными кружевными накидками и широкополыми шляпками.

Богатые горожане штурмовали дворцовые ворота с отвагой и настойчивостью, которой могли бы позавидовать даже гонкорцы.

Высоко над их головами, на крепостных стенах разворачивались медные жерла огнеметательных машин, выдвигались черные рыла пушек, и поднимались чудовищные механические руки с когтистыми пальцами.

Начищенные до блеска кирасы колыхались повсюду как озера живой ртути.

Лес пик раскачивался как камышовые заросли, а над всем этим бедламом медленно наполнялись летучим газом гигантские пузыри, разрисованные в королевские цвета.

– Нужно побыстрее сматываться! – закричал Элисед, указывая в сторону проспекта Открытий. – Там, похоже, еще можно пройти!

– Аоооо! – взревел Кирк, и быстро побежал в указанном направлении, сшибая на пути брошенные паланкины, и топча накрахмаленные шляпки.

Визжащая женщина в дорогом платье и сверкающих украшениях покатилась по земле, сбитая отрядом конных кирасир.

Опустив копья, всадники врезались в толпу горожан, разметав ее как груду опавших листьев. Площадь заполнилась криками и стонами. Повсюду лежали мертвые, а завывающие от боли раненные, изо всех сил пытались увернуться от конских копыт, высекающих из мостовой снопы искр.

Прямо по головам горожан вихрем промчалась карета, запряженная шестеркой великолепных скакунов.

С позолоченных спиц во все стороны летела кровь, а из заляпанного красным окошка выглядывало испуганное женское лицо.

– Вот так-то! – ухмыльнулся мастер Энгас. – Неужели они ожидали чего-то другого?

Со страшным грохотом карета пронеслась по подвесному мосту и скрылась за воротами. Гвардейцы принялись отбиваться от горожан мечами, отступая в крепость. На стенах замка завыли сирены, в низкое черное небо потянулись струйки черного дыма, а в глубокий ров, окружающий стены, посыпались снопы ослепительно белых искр.

– Они не посмеют! – вздохнул Айс, оглядываясь через плечо, и стараясь не отставать от подпрыгивающей тележки.

– А что им помешает? – Элисед нахмурился, и презрительно сплюнул себе под ноги.

Длинная струя жидкого пламени обрушилась на толпу, хлестнув ее словно огненным бичом.

Люди закричали, вспыхивая как факела. Многие тут же попрыгали в ров с водой, однако безжалостное пламя продолжало гореть, в считанные мгновенья превращая их тела в обугленные головешки.

С грохотом мост поднялся, и по площади прокатился стон, извергнутый тысячами глоток. Одно мгновенье люди стояли, не в силах поверить в произошедшее, а потом началась паника.

– Быстрее, Мистар вас забери! – закричал мастер Энгас. – Сейчас начнется!

Со страшным воем людское море отхлынуло от стен королевского замка. Во все стороны побежали волны, затапливая окрестные улочки, ударяясь о стены домов, о фонтаны, и ряды бронзовых изваяний, изображающих короля Карнетира Восьмого и членов его семьи.

Ухватившись за тележку, Айс бежал так быстро, как никогда еще в жизни не бегал.

Ноги голема двигались с поразительной скоростью, гулко топая по мостовой. Тележка подпрыгивала на брусчатке, инструменты в ящике дребезжали, а завернутая в мешковину марионетка грузно переваливалась с боку на бок, скребя керамическими пальцами о деревянные борта.

– Поднажми! – закричал Элисед, оглядываясь назад. – Энгас, быстро в тележку!

Задыхающийся лекарь не стал спорить и ловко запрыгнул Арпадару на спину. Откатив марионетку в сторону, он удобно устроился на ящиках с глиной и блаженно вытянул ноги.

– Бегун из меня никудышный! – крикнул он, подмигивая юноше. – Я и в молодости не очень-то любил бегать!

Айс споткнулся, и несколько метров волочился за тележкой, сжимая занозистый борт побелевшими пальцами.

– Ну-ка! – лекарь ухватил юношу за шиворот и одни рывком втянул его к себе. – Не ровен час переломаете себе ноги!

Кирк выбежал на перекресток, и застыл, дожидаясь дальнейших указаний. Его круглая голова повернулась из стороны в сторону, словно оценивая ситуацию, а черные кристаллики глаз заблестели.

– Ааааа! – вырвалось из круглого отверстия рта. – Аааао?

– Туда! – закричал Элисед, показывая пальцем. – По улице Семерых, до поворота на проспект Даров Орвада!

Голем развернулся, ярмо на его шее заскрипело, затрещали оглобли, и тележка, подпрыгивая, покатилась по узенькой улочке, заставленной крошечными лотками торговцев бижутерией.

Под ногами захрустели рассыпанные ракушки, и разноцветные стеклянные бусы. Расписанные цветами и причудливыми узорами фасады домов стремительно проносились мимо, а на крышах домов и на балконах трепетали желто-красные флаги.

– Стой! Стой, кому говорят! – несколько солдат в кожаных стеганых куртках и сдвинутых на затылки бацинетах, преградили Кирку дорогу.

Голем остановился в последнее мгновенье, едва не затоптав грязного сердитого офицера, растопырившего руки в разные стороны.

– Слезай с телеги! – военный скользнул взглядом по Айсу и мастеру Энгасу, выглядывающим из-за невысокого борта. – Я забираю вашего голема!

– С какой это стати? – Элисед с вызовом уставился на офицера, задиристо задрав подбородок. – Вы не имеете права!

– Вот мое право! – рявкнул военный, круто поворачиваясь к юноше на каблуках и показывая затянутый в кожу и обшитый металлическими пластинами кулак. – И если вы попытаетесь мне помешать, оно окажется в вашей заднице по самый локоть!

Солдаты хрипло заржали, вытирая пот с красных чумазых физиономий.

– Давайте, выпрягайте! – изо рта офицера, словно яд из пасти гадюки, все время брызгала слюна. – У нас совсем не осталось времени!

Чуть в стороне от дороги стояла большая пушка, а рядом с ней привалившись спиной к стене здания, сидел голем – носильщик с отломанной ногой. Верзиле удалось отползти с дороги, опираясь на руки, и теперь он сидел, тупо уставившись на обломившуюся в колене конечность, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, явно не понимая, что же с ним произошло.