Острозаточенный карандаш нацелился на сидящую в открытом чемодане куклу, свесившую наружу ноги в стоптанных старомодных башмаках.

– Если верить рассказам Ниала, эта кукла будет пострашнее всех чудищ вместе взятых, – усмехнулся кукловод, разглядывая грубое лицо марионетки. – Она столько народу загубила, что даже представить страшно.

Айс почувствовал, как у него по спине побежали мурашки. Мертвые глаза куклы глядели на него не отрываясь, а ее полные губы кривились в презрительной усмешке.

– А зачем ей два лица? Разве ты сможешь смотреть одновременно в две стороны? – Айс поежился, не в силах отвести взгляда от омерзительного создания.

– Смогу, – кукловод кивнул, высыпая себе в ладонь несколько черных кристаллов. – Помнишь, я говорил, что могу расщепить сознание и управлять несколькими марионетками одновременно? Так вот, управлять этой куклой, еще труднее, для этого нужно быть настоящим мастером.

Элисед медленно вернул лист бумаги на стол и вздохнул.

– Боюсь, со своим отцом я вряд ли когда смогу сравнится!

В комнате вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь доносящимся издалека перезвоном колоколов на храме Орвада.

– А с тем, что мы можем найти внутри Кирка, что ты будешь делать? – Айс не спеша принялся рисовать новую маску, краем глаза наблюдая за закутанной в одеяло фигурой кукловода, отражающейся в черном оконном стекле.

– Ну, это зависит от того, что мы там обнаружим, – взгляд Элиседа вновь устремился куда-то вдаль, за пределы тесной комнатушки заваленной обрезками кожи и мотками веревок. – Быть может, там таится какой-нибудь могущественный талисман, припрятанный волшебником! Талисман, который сделает меня…

– Значит, ты ищешь силу? – кончик карандаша неожиданно проткнул бумагу, хрустнул и обломился, рассыпавшись по листу графитной крошкой.

– Ее все ищут, – Элисед кивнул, обошел вокруг стола и сел на стул напротив Айса.

Его лицо было все еще бледным, а дрожащие пальцы казались полупрозрачными в янтарном свете газовой сферы.

– За последние десять лет власть в Пааре менялась трижды, – на его ввалившихся щеках заходили желваки. – А гражданская война разгоралась шесть раз…

Руки юноши сжались в кулаки, а лицо окаменело.

– И ты хочешь прекратить все это? – Айс растер между пальцев графит и с недоверием уставился на собеседника. – Неужели ты хочешь при помощи волшебства стать властителем Паары?

– Ну, нет, – кукловод внезапно засмеялся, и долго не мог остановиться, вытирая выступившие из глаз слезы уголком одеяла. – Клянусь Орвадом, нет! Такая глупость мне никогда в голову не приходила!

Справившись с приступом смеха, он придвинулся поближе к юноше, поставив локти на рисунок с наброском новой маски.

– Пусть этот клубок змей провалится к Мистар, вместе со всеми его жителями и правителями! – глаза Элиседа вспыхнули, а на бледных щеках заиграл лихорадочный румянец. – Сила мне нужна совсем не для этого!

Горячие пальцы сомкнулись у Айса на предплечье.

– Я соберу свою "компанию" наемников. Самую сильную, самую грозную! Такую, от поступи которой задрожит земля и затрясутся небеса!

Айс замер, не решаясь даже дохнуть, чувствуя, как тонет в обращенных на него глазах, а нервная дрожь передающаяся ему от собеседника, пробирается к нему в самое нутро, и заставляет так же трястись от возбуждения и восторга.

– Мы отвоюем себе свой кусок земли! Мы создадим собственное королевство! – голос кукловода опустился до шепота, и юноше пришлось приблизиться к нему еще ближе, чтобы не пропустить ни одного слова.

– Если ты пойдешь со мной, – горячее дыхание Элиседа обожгло юноше щеку. – Пути назад не будет!

Айс отпрянул, стряхивая пальцы кукловода с предплечья.

– Именно поэтому ты и не оставил мне выбора? – голос его дрогнул. – Именно поэтому меня сейчас ищет вся городская стража?!

– Выбор всегда есть, но у него тоже есть своя цена, – кукловод распрямился, упираясь руками о стол. – Цена, которую нужно заплатить, если не хочешь на всю жизнь остаться тряпкой, о которую все вытирают ноги!

Айс еще долго сидел за столом, глядя на поломанный карандаш, лежащий перед ним на бумаге, и слушая, как в соседней комнате в постели ворочается безумный кукловод, тревожно вскрикивая и бормоча что-то во сне.

Ситуация, в которой он оказался, казалась ему чудовищной ошибкой. Ему казалось, что стоит лишь посильнее ущипнуть себя за щеку, как он проснется у себя дома в Антраге, а за порогом, в маленьком уютном дворике его будет ждать лоток свежей глины, и молчаливый безрукий голем Кирк.

Далеко за полночь, когда колокол на храме Орвада пробил два раза, в замочной скважине чуть слышно заскрипел ключ. Дверь бесшумно отворилась и на пороге появилась массивная фигура мастера-куклодела.

– Ты все еще не спишь? – Ниал окинул взглядом пустую комнату и стол, заваленный рисунками, за которым сидел сонный юноша. – Я вижу, ты времени зря не терял!

На лице здоровяка появилась широкая улыбка, когда он распахнул полы плаща и извлек из-под него тряпичную сумку с инструментами.

– Диса помогла мне достать твое барахло, – сказал он, вешая плащ на крюк вбитый в стену, и бросая шляпу на табурет. – Пришлось, правда, подождать, пока там все не угомонятся, зато на этот раз все прошло как по маслу!

Юноша торопливо схватил свою сумку и бережно прижал ее к груди.

– Да ты тискаешь ее прямо как девчонку! – захохотал Ниал, и его грубое лицо внезапно подобрело. – Правильно, парень, девок вокруг пруд-пруди, а хорошие инструменты для мастера дороже золота!

– Спасибо, Ниал, – юноша вздохнул. – Даже не знаю, как тебя отблагодарить.

Верзила в ответ хмыкнул, снял пояс с оружием и подошел к столу.

– Отблагодаришь, когда понаделаешь нам кучу масок, – толстый заскорузлый палец сдвинул один из рисунков в сторону. – Вот эта мне очень нравится! У меня тут же появилась идея, какая кукла ей лучше всего подойдет!

Склонившись над столом, куклодел принялся рассматривать наброски.

– Да они все хороши, клянусь Орвадом! – на его лице вновь появилась улыбка. – Не так хороши, конечно, как мой старик Катасах!

Достав из чемодана куклу, мастер усадил ее сверху на груду рисунков. Одна длинная рука свесилась со стола, а вторую Ниал зацепил за крюк в стене, чтобы марионетка не опрокинулась.

– Ее лица я вырезал сам, – здоровяк присел на корточки так, что его нос оказался на одном уровне с блестящими глазами марионетки. – Они принадлежали известным в свое время душегубам Шоску и Найхару, которые больше года держали Паару и всю округу в страхе.

Глаза верзилы затуманились, и он кончиком пальца осторожно коснулся крючковатого носа куклы.

– Вот это Найхар, – сказал он. – Я был еще ребенком, когда народ забил его до смерти камнями, прежде чем спалить на костре.

Голова куклы провернулась и куклодел щелкнул по лбу вторую личину.

– А это Шоск! – зубы верзилы оскалились. – Этому повезло куда меньше. Палач содрал с него кожу и три дня варил на медленном огне в чане с маслом посреди городской площади.

В комнате воцарилась напряженная тишина.

– И что же они такого сделали? – у юноши даже ладони вспотели от волнения и возбуждения. – Чем они заслужили такую страшную смерть?

Куклодел оттолкнул от себя марионетку и рывком поднялся на ноги.

– Спроси лучше, чего они не сделали, – его лицо скривилось, словно воспоминания причиняли ему физическую боль. – Я до сих пор иногда слышу их истошные вопли и рев обезумевшей толпы подначивающей палача! Я до сих пор помню эти проклятые лица, и понимаю, что страшнее твари, чем человек, не сыскать даже в бездне Аннувира!

Верзила тряхнул головой, словно отгоняя воспоминания, и вновь улыбнулся.

– Сделай мне эту маску, – он ткнул пальцем в лежащий на самом верху кипы бумаги рисунок. – Мастер Элисед будет в восторге!

Разложив перед собой инструменты, Айс пробежался по ним кончиками пальцев, пересчитывая. Его рука коснулась коробочки с глиной, и он тихонько вздохнул.