Наступила пауза… Кокон одиночества, еще плотнее обмотал мою душу, лишив возможности думать и чувствовать. Колдовство, принцы, короны - все это было не понятно и чуждо… Хотелось домой.

 -Лирамель, прошу! - отчаянно зашипела мне в ухо принцесса. - Клянусь, обещаю, он не встанет у тебя на дороге! Никогда!

 Я удивленно нахмурилась.

 -Умоляю! Пожалуйста! – по ее щеками потекли слезы.

 Перелистав в смятении последние страницы памяти, я не нашла ни строчки и продолжала неподвижно стоять, чувствуя, что еще немного и сама заплачу.

 -Требую остановить коронацию!

 Низкий голос, эхом разнесшийся по огромному тронному залу, привел меня в чувство. Надавив на дверь, я открыла ее и нерешительно застыла на пороге. Повинуясь знаку старого Советника, стражники повернулись в сторону Карла. Обнажив меч, брат жестом попросил окружающих его людей отойти подальше.

 -Назовите себя и объяснитесь, - громко попросил Параман, отступив на шаг назад. – Оставьте! – заметив нерешительно застывших на полдороге стражников, принц предупреждающе поднял руку.

 Убедившись, что ему больше ничего не угрожает, брат опустил оружие.

 -Мне доподлинно известно, что вы, Ваше высочество, не являетесь Главой рода и первым среди потомков Арматея, – спокойно произнес Карл, не отводя внимательного взгляда от лица принца.

 -Вот как? – медленно протянул мужчина. - Я располагаю иными сведениями.

 -Они ошибочны.

 -У вас есть доказательства? – раздраженно вмешался в их разговор черный старик.

 Улыбнувшись, брат взглянул на меня и ободряюще кивнул. Понимая, что медлить больше нельзя, я решительно вышла вперед. Советники обернулись. На их лицах читались злость, усталость и некая толика удивления…

 Я была маленькой и внутренне голой, растерянной и абсолютно беззащитной. В глазах предательски потемнело. Помотав головой, глубоко вздохнула, усилием воли остановив головокружение. Мысли медленно стекались в одну точку. Стараясь не смотреть по сторонам, высоко подняла голову и подошла к Параману.

 -Я – Лирамель Валлор, дочь королевы Амейи и короля Лирдана, сына короля Аритона, потомка доблестного Арматея и наследника великого Тара, - мой голос слегка дрогнул, - заявляю перед Советом и свидетелями законные права на трон.

 Словно выплеснув в решающих фразах все волнение, я стала холодна и спокойна. Путь назад был отрезан, и надеяться на то, что все происходящее окажется сном, стало глупо – от меня больше ничего не зависело.

 Старик в мантии что-то возмущенно выкрикивал, пытаясь успокоить взорвавшуюся негодованием толпу.

 -Это недоразумение… - долетел до моего сознания обрывок монолога, и холодная ярость выжила из страха последнюю каплю.

 Повернувшись к Советнику, я с силой вырвала из его рук корону. Старик попытался удержать ее, но не смог: серебряный обруч, словно живой, выскользнул из костлявых пальцев.

 Никто больше не успел сказать ни слова.

 Встав перед Троном, я повернулась лицом к народу, и, опустившись на одно колени, шепнула про себя краткую молитву. Во мне не было уверенности, правильно ли я поступаю, но это уже не имело значения. Подняв руки, я покорно склонила голову и возложила на себя древнюю реликвию.

 Звук внезапно выключили, и тишина зловеще загудела в ушах.

 -Во имя древнего закона, который есть залог мира и благополучия, - громко произнесла я, читая по листам памяти и, отчасти, импровизируя, - я со смирением и честью принимаю, возложенное на меня бремя. Клянусь защищать и оберегать свою землю, преумножать ее богатство и искоренять беззаконие. Клянусь следовать мудрости Первого короля, примеру своего отца и голосу совести. Отныне и до конца моих дней… - мои губы сомкнулись и, сев на трон, я ощутила на голове холодную тяжесть.

 Легкая дрожь вновь прошла по телу. То, что я сказала, было сказано не Лией Валлор, но кем-то другим. Я вдруг подумала, что, быть может, совсем не знаю самое себя… Разве могла я произнести подобное? Разве свойственна была мне ледяная ярость рассудка?

 В полной тишине по мраморным ступеням тронного пьедестала поднимались мои братья. Кристиан выглядел немного растерянным, а на лице Карла застыла спокойная, уверенная улыбка. Пришел их час - в отличие от меня, они его ждали. По крайне мере, один из них.

 -Принц Карл и принц Кристиан, сыновья короля Лирдана и Катрин Кер, - сообщила я, когда оба мужчина встали рядом. - Я дарую им регентство, пока на то будет моя воля.

 -Наше почтение королеве и принцам-регентам! - хором воскликнули черные советники и народ, поднимаясь с колен.

 На глаза навернулись слезы. Закусив губу, я усилием воли заставила себя успокоиться и несколько раз глубоко вздохнула. Не поворачивая головы, Карл положил руку на мое плечо, и в этот момент кокон, изолирующий от мира, распался надвое. Я ощутила себя частью истории, крупицей времени, сердцем государства. Жизнь и смерть больше не принадлежали мне даже в той мере, в какой обычно принадлежат человеку. Душа исполнилась чувством покорности перед Божественным промыслом и выбранной судьбой… Я стояла над бездной и с верой делала в нее первый и единственный шаг. Одна, посреди тысяч незнакомых людей в чужом еще мире, который отныне стал моей плотью и кровью.

 Тарэм Каэл, верховный жрец Ордена и Глава Совета, руководил церемонией с непринужденностью, говорившей о том, что это была не первая коронация, которую ему довелось возглавлять. Старик возводил на престол еще моего деда, Аритона Валлора и, вероятно, никак не ожидал, что придется повторить то же самое над моим отцом и мной – людьми, нарушившими все его планы.

 Принимая присягу у каждого мужчины и выражения искренней любви от дам, я едва сохраняла спокойствие. К счастью, отвечать требовалось односложно и после третьего человека удалось произнести традиционную фразу на Древнем языке более или менее правильно. Карл, практически сразу вошедший в роль, казалось, чувствовал себя вполне естественно. Кристиан, заметно нервничал, о чем говорил его рассеянный взгляд, но держался с достоинством и вежливо улыбался, когда к нему обращались с поздравлениями.

 Параман, оставшейся на тронном пьедестале, без перерыва отдавал какие-то распоряжения то охране, то подходящим к нему вельможам. Выглядел принц по-прежнему невозмутимо и спокойно. Иногда удавалось поймать его внимательный взгляд, но кроме любопытства в нем ничего не читалось. Али-Нари оказалась права, заверяя нас, что власть – эта не та цель, к которой стремился ее брат. К сожалению это было и не тем, к чему стремилась я.

 Когда все, находящиеся в зале от имени своих владений присягнули на верность новой королеве, Карл произнес торжественную речь. Говорил довольно тихо, но гул, висевший над залом последние часы, постепенно стих. Я видела, что в глазах людей зажегся интерес и странное удивление – вероятно, брат был похож на нашего отца не только внешне. Переведя взгляд с пестрой толпы на лицо Главы совета, я невольно поежилась: в старческих глазах, кроме усталости, читалось явное беспокойство. Словно почувствовав мое внимание, он обернулся.

 Вздрогнув, я вжалась в спинку трона. Боль, пронзившая виски была настолько сильной, что не удалось сдержать стона. Довольно улыбнувшись, Тарэм слегка поклонился. Заметив эту сцену, Кристиан нахмурился и быстро шепнул:

 -Попробуй мысленно прочитать девяностый псалом. Не впускай его в свое сознание, сосредоточься.

 Последовав совету брата, вспомнила древние слова и оторвала взгляд от бездонно-черных глаз жреца. Боль отступила. Расправив плечи, я улыбнулась и, подняв руку, подозвала его поближе.

 -Ваше величество? – произнес старик, почтительно склонив голову.

 -Позволительно ли мне уйти?

 -Если вы устали, можете покинуть гостей до вечера. Регент имеет право представлять Ваше величество для завершения протокола.

 -Пусть так и будет.

 Вернувшись на свое место, Тарэм подождал, пока мой брат закончит речь, а затем, выступив вперед, объявил, что я утомилась и желаю отдохнуть. Снова зашуршали множество платьев, и толпа склонилась в глубоком поклоне. Недовольно поджав губы, Карл помог мне подняться.