Макар аж подпрыгнул на кровати.

— Это вы чувствительные люди!!! Мать моя женщина! А вы, господин Брэд, часом, не гуманист?

Брэд скорчил скучную гримасу.

— Не надо, не надо, tovarishtch Бережной! Не иронизируйте. Вы слушайте.

— Чмо болотное тебе товарищ, — сказал Макар по-русски.

Брэд покосился.

— И не надо там по-своему лопотать… Между прочим, вы попали в самую точку. Да, я действительно гуманист. И все мои коллеги. Только не в том созерцательном, инфантильном смысле, как большинство привычных для вас «гуманистов». Мы на практике претворяем в жизнь идею о прекращении человеческих страданий на Земле… Не перебивайте!.. В мире всегда были войны, угнетение, нужда и все прочее. Но раньше людей было относительно мало, а земли много, и страдающим людям всегда было куда бежать. Сегодня же, а особенно завтра, деваться людям будет некуда. Технический прогресс породил невиданный рост населения, а незанятых и пригодных для жизни мест на Земле больше нет. Некуда бежать… К тому же, все стали грамотными, телевизор смотрят. Хотят, чтобы их жизнь была не хуже, чем у кого-то другого. А это — гигантское энергопотребление. Ресурсы стремительно тают. Скоро кому-то их совсем не достанется. Альтернативные источники еще неизвестно когда придут на смену…

Он перевел дух.

— Отсюда и куча конфликтов — одни бомбят других, те терроризируют этих. Какими бы лозунгами ни размахивали, суть сводится к одному — прибрать ресурсы… Уже сейчас от нехватки ресурсов страдают сотни миллионов людей, которым некуда деваться. А знаете, что будет дальше? А дальше будет большая заваруха, огромный передел мира, очень возможно — с ядерным дымком… И тогда страдать будут все…

А почему — спросите вы? В чем глубинная причина? А в том, что у миллиардов людей, скопившихся на ограниченном пространстве, существуют амбиции, порожденные заложенными в людей чувствами и качествами: гордостью, самодостоинством, стремлением к самореализации… Это фатальная ошибка природы. Все эти амбиции ежесекундно сшибаются друг с другом, высекают искры конфликтов. Заложенное в каждом человеке желание быть не хуже других и хотеть лучшего — когда изначально известно, что лучшего на всех не хватит — вот причина страданий. Когда у человека или у целого народа нет чего-то, а у другого есть, задевается чувство справедливости. Оно есть у всех от природы, но толкуется всеми по-разному. Одни считают справедливым, чтобы у них было то же, что и у других, а другие считают справедливым, чтобы все решали свои проблемы самостоятельно. Возникает конфликт. Но это самый мягкий вариант. Есть еще негативные качества: подлость, алчность, эгоизм, когда ни о какой справедливости речи уже не идет, а провозглашается открытое подавление и угнетение. Не говоря уже о явных патологиях вроде садизма, где причинение страданий — цель, а не средство. Но у противной стороны в ответ включаются чувства гордости, ненависти, мести… Сколько живут люди, столько они блуждают в этом кровавом лабиринте. Рвут друг другу глотки — ведь никто добровольно не уступит ближнему свое место под солнцем.

Но если раньше подобное не грозило смертью всей цивилизации, то скоро, как я уже сказал, когда начнут катастрофически иссякать ресурсы, полушария пойдут войной друг на друга, континенты будут трещать по швам и вставать на дыбы в огненном смерче. Животный страх и инстинкт самосохранения толкнет людей на беспрецедентную бойню.

Профессор закинул ногу на ногу и закурил сигару.

— А мы ее предотвратим.

Макар молча попросил сигару, прикурил от протянутой дорогой зажигалки-брелка и жадно запыхтел, а Брэд продолжил.

— Сегодня у нас есть возможность корректировать изъяны человеческой природы. Мы избавим большинство людей от вызывающих страдание чувств. Хорошо жить, увы, могут позволить себе немногие. Это аксиома. И это будут сенсы. Нас будет поначалу тысяч двести. Новая раса сможет безущербно развиваться не одну тысячу лет. Остальные будут сервами — се ля ви!.. Но, заметьте: они ведь не страдают нисколько! С ними можно делать все — а они рады! Разве это не решение проблемы? Мы сейчас технически уже почти готовы полностью убрать из мира человеческие страдания. Вот поэтому я и считаю себя подлинным, деятельным гуманистом.

Макар размял затекшие ноги, сложил руки на груди.

— Все у вас?

Воодушевленный Брэд резко остыл.

— У меня все, молодой человек. Вы к нам присоединиться не желаете, — скорее утвердительно, чем вопросительно изрек профессор.

Макар почесал за ухом.

— Значит, это у вас все в мировом масштабе… Такой вот Новый порядок… Может, я сплю, и мне триллер снится? — «злодеи-ученые хотят погубить человечество». Надо суперменов вызывать. Джеймс Бонд тут, пожалуй, не потянет. Только Брюс Уиллис… Можно мне сделать один телефонный звонок?

Профессор потушил сигару.

А Макар не унимался:

— Ну что ж, придется мне тогда самому мир спасать.

Брэд посмотрел на него, прищурившись.

— А вам не страшно, молодой человек?

Макар не выдержал взгляда.

— Страшно. А что мне делать? Вы же никому не оставляете выбора.

— Ну почему, у вас был выбор… Но сейчас, пожалуй, его уже нет. Мне жаль, что я ошибся в вас. Вы талантливый ученый и смелый человек, но, к сожалению, сильно отравлены ложной философией.

Брэд всплеснул руками.

— Я, честно говоря, не понимаю! Отказаться от шанса, который выпадает единицам людей в мире! Вы знаете, какие огромные деньжищи люди со всего света платят, чтобы оказаться в нашем проекте? А вы могли бесплатно спасти себя и еще — мы даем такую возможность — пятерых близких людей на выбор! Нет! Вам ближе все человечество! Вы ведь даже дослушать не захотели о всех предлагаемых вам перспективах, а сразу убедили меня в том, что по натуре вы не наш. Глупо… Хотя нет, вы действительно умный человек. Если бы вы сейчас притворились, мы бы вас легко проверили на практике…

— Да уж, кровью бы, наверно, вымазали с ног до головы… А может, все-таки, дурак я — надо было согласиться? Там, глядишь, прикончил бы кого-нибудь из вас… а может и двух.

Профессор улыбнулся.

— Не будьте так наивны… Ну что ж, мне пора. Приятно было быть с вами знакомым. Мне искренне жаль.

Он поднялся.

— Профессор! Еще два вопроса! Просто из любопытства обреченного ученого, если позволите.

— Извольте.

— Каким способом вы модифицируете гены?

— Методом воздействия на организм излучения заданной частоты и интенсивности, несущего активную информацию.

— М-г. А как вы собираетесь все человечество облучить?

— Ну… Это техническая проблема, не из области нашей с вами науки. Смею уверить вас, в закинутую нами сеть попадет вся рыба, кроме той, которая будет в специальных питомниках… Если вы беспокоитесь за человечество — не волнуйтесь, для него все пройдет безболезненно и быстро — десяток секунд. И все.

— А что за питомники? Как вы будете спасать своих?

Брэд погрозил пальцем.

— Это уже третий вопрос, мистер Бережной! Но я отвечу. Мы вывезем всех на острова — люди вдруг сорвутся в турпоездки. Островов много — в Тихом океане, в Индийском, в Атлантике тоже. В сферу модифицирующего воздействия попадут только материки и крупнонаселенные острова. Остальные острова не пострадают. Вот на них и спасутся будущие сенсы. Потом они, уже как представители разумной расы, снова переедут на материки… А безбилетных сенсов с океанских островов мы потом выловим и перевоспитаем… Вот и все. Так что ваш мученический протест человечеству никак не поможет, — он опять покачал головой. — Хотя вам предоставляли такую невиданную честь — встретить начало новой эры здесь, в ее колыбели, в самом сердце Бермудского треугольника…

Лицо Макара, видимо, выглядело довольно глупо.

— Что?.. — Брэд расхохотался. — Опять интересно? Вы выбросили в корзину интересную жизнь, Мак!.. Ладно, напоследок, из симпатии к вам, утолю ваше детское любопытство…

Он сложил руки на груди.

— Ничего сверхъестественного здесь нет. Как только это место было выбрано для будущих исследований, еще в 1945 году, тут сразу приняли меры к обеспечению безопасности и закрытости научного проекта. Попавшие после войны в руки ученых секретные технологии позволяли уже в то время создать аппаратуру, способную гарантированно вывести из строя любую воздушную, надводную или подводную цель — причем, сделать это технически неизвестным официальной науке способом… Первые испытания прошли уже в декабре 1945 года: пять американских бомбардировщиков, державших курс в направлении острова, были подвержены воздействию нового оборудования. В итоге они, совершенно потеряв ориентацию в пространстве, выработали все топливо и, так и не найдя направление на материк, затонули. Их участь постигла и самолет, посланный на поиски… Тревога тогда для острова оказалась ложной, но шума история наделала… Писали о всяких чудесах, параллельных мирах, марсианах…