Хотя участок был неровный, неидеальной формы и не подходил по размеру, он измерил площадку шагами под пристальными взглядами толпы детей.

На следующий день некоторые из этих детишек помогали ему красить боковые линии площадки и ставить угловые флажки.

Четыре года, один месяц и одиннадцать дней Стоффель Ванденберг каждое утро приезжал в Кроссроудс и учил детей английскому языку в неком подобии школы.

Днём он учил тех же детей играть в регби или крикет — в зависимости от сезона. По вечерам он бродил по улицам, пытаясь убедить подростков, что они не должны сбиваться в банды, совершать преступления или употреблять наркотики.

Стоффель Ванденберг умер 24 марта 1994 года, всего за несколько дней до того, как президентом был избран Нельсон Мандела. Как и Бэзил Д’Оливейра, он внёс свой, пусть небольшой, вклад в поражение апартеида.

На похоронах «кроссроудского неофита» присутствовало больше двух тысяч человек, которые съехались со всех концов страны, чтобы отдать ему последние почести.

Журналисты так и не пришли к единому мнению, кого там было больше — чёрных или белых.

Слишком много совпадений *

Всякий раз, когда Рут оглядывалась на прошедшие три года — а делала она это часто, — она приходила к выводу, что Макс спланировал всё до мелочей — да, ещё до того, как они встретились.

Впервые они столкнулись случайно — во всяком случае, так в то время думала Рут, — и справедливости ради стоит сказать, что столкнулись не они, а их яхты.

В вечерних сумерках «Купидон» осторожно заходил на стоянку, когда носы яхт соприкоснулись. Оба шкипера быстро проверили, нет ли повреждений, но так как по бокам обеих яхт свисали огромные надувные буи, ни одна из них не пострадала. Владелец «Шотландской красавицы» поднял руку в шутливом привете и скрылся под палубой.

Макс плеснул себе джина с тоником, взял книгу в мягком переплёте, которую собирался дочитать ещё прошлым летом, и устроился на носу яхты. Он перелистывал страницы, пытаясь найти то место, где остановился, когда шкипер «Шотландской красавицы» опять появился на палубе.

Старик снова шутливо его поприветствовал, поэтому Макс отложил книгу и сказал:

— Добрый вечер. Извините за столкновение.

— Ничего страшного, — ответил шкипер, поднимая стакан с виски.

Макс встал и, подойдя к борту, протянул руку:

— Меня зовут Макс Беннет.

— Ангус Хендерсон, — представился старик с лёгким эдинбургским грассированием.

— Вы живёте в этих краях, Ангус? — мимоходом поинтересовался Макс.

— Нет, — ответил Ангус. — Мы с женой живём на Джерси, но наши мальчики-близнецы учатся здесь, на южном побережье, поэтому в конце каждого семестра мы приходим на яхте сюда и забираем их на каникулы. А вы? Живёте в Брайтоне?

— Нет, в Лондоне, но когда у меня появляется свободное время, я приезжаю сюда, чтобы походить под парусом. Однако, как вы могли убедиться, это бывает нечасто, — добавил он со смешком, и в эту минуту на палубу «Шотландской красавицы» вышла женщина.

Ангус обернулся и улыбнулся.

— Рут, это Макс Беннет. Мы в буквальном смысле столкнулись друг с другом.

Макс улыбнулся женщине, которая вполне могла сойти за дочь Хендерсона, так как была лет на двадцать моложе мужа. Её трудно было назвать красавицей, но выглядела она весьма привлекательно и, судя по подтянутой, атлетически сложенной фигуре, много времени проводила на свежем воздухе. Рут смущённо улыбнулась Максу.

— Почему бы вам не выпить с нами? — предложил Ангус.

— С удовольствием, — ответил Макс и перебрался на борт другой яхты. Слегка поклонившись, он пожал руку Рут.

— Приятно познакомиться, миссис Хендерсон.

— Пожалуйста, зовите меня Рут. Вы живёте в Брайтоне? — спросила она.

— Нет, — ответил Макс. — Я только что говорил вашему мужу, что иногда приезжаю сюда на выходные и хожу под парусом. А чем вы занимаетесь на Джерси? — поинтересовался он, обращаясь к Ангусу. — Вы явно родом не оттуда.

— Верно, мы переехали из Эдинбурга, когда я вышел в отставку семь лет назад. Я управлял небольшой брокерской фирмой. А сейчас я лишь присматриваю кое за какой семейной собственностью, обеспечивая ей более или менее пристойный доход, немного хожу под парусом и иногда играю в гольф. А вы? — в свою очередь спросил он.

— Почти как вы, только с небольшим отличием.

— О? И каким же? — удивилась Рут.

— Я тоже присматриваю за собственностью, но за чужой. Я младший партнёр в фирме по торговле недвижимостью в Вест-Энде.

— Какие сейчас цены на недвижимость в Лондоне? — поинтересовался Ангус, сделав глоток виски.

— Большинство агентов переживают тяжёлое время — никто не хочет продавать, и только иностранцы могут себе позволить покупать. Все, чья аренда подходит к концу, не желают её возобновлять, а требуют снижения арендной платы или просто не платят.

Ангус рассмеялся.

— Может, вам стоит переехать на Джерси. Так вы, по крайней мере, сможете избежать…

— Нам пора одеваться, иначе мы опоздаем на концерт мальчиков, — прервала его Рут.

Хендерсон посмотрел на часы.

— Простите, Макс, — сказал он. — Мы очень мило беседуем, но Рут права. Может, мы как-нибудь ещё столкнёмся.

— Будем надеяться, — ответил Макс. Он улыбнулся, поставил стакан на стол и перелез обратно на свою яхту. Хендерсоны спустились в каюту.

Макс снова взял в руки изрядно потрёпанную книгу и, хотя наконец нашёл нужное место, не мог сосредоточиться на сюжете. Через тридцать минут Хендерсоны вновь появились на палубе в вечерних туалетах. Макс небрежно помахал им рукой. Они спустились на причал и сели в поджидавшее такси.

На следующее утро Рут вышла на палубу с чашкой чая в руке и расстроилась, увидев, что «Купидон» уже не стоит на якоре рядом с ними. Она хотела спуститься в каюту, но вдруг ей показалось, что знакомая яхта входит в гавань.

Она не шевелясь смотрела, как парус становится всё больше и больше, в надежде, что Макс пришвартуется в том же месте. Он помахал, завидев её на палубе. Она сделала вид, что не заметила.

Закрепив якорь, он крикнул ей:

— А где Ангус?

— Поехал с мальчиками на матч по регби. Думаю, до вечера он не вернётся, — непонятно зачем добавила она.

Макс привязал булинь к пирсу, поднял голову и сказал:

— В таком случае, может, вы пообедаете со мной, Рут? Я знаю один итальянский ресторанчик, до которого туристы ещё не добрались.

Рут сделала вид, что обдумывает его предложение, и наконец ответила:

— Хорошо, почему бы нет?

— Встретимся через полчаса? — предложил Макс.

— Договорились, — кивнула Рут.

Полчаса Рут растянулись до пятидесяти минут, и Макс вернулся к своему роману, но опять безуспешно.

Когда Рут наконец появилась, на ней были чёрная кожаная мини-юбка, белая блузка и чёрные чулки, и накрасилась она слишком ярко даже для Брайтона.

Макс бросил взгляд на её ноги. Неплохо для тридцати восьми, хотя юбка чуть-чуть тесновата и явно коротковата.

— Выглядите потрясающе, — сказал он, стараясь говорить убедительно. — Пойдём?

Они встретились на причале и направились в город, болтая о пустяках. Наконец свернули на боковую улочку и остановились перед рестораном «Венитичи». Когда Макс открыл перед ней дверь, Рут не смогла скрыть разочарования при виде переполненного зала.

— Мы не найдём свободного столика, — сказала она.

— О, я так не думаю, — покачал головой Макс.

К ним подошёл метрдотель.

— Ваш обычный столик, мистер Беннет?

— Спасибо, Валерио, — кивнул он, и их проводили к тихому столику в углу зала.

Когда они сели, Макс спросил:

— Что будете пить, Рут? Бокал шампанского?

— С удовольствием, — ответила она, как будто это было для неё обычным делом. Она очень редко пила шампанское перед обедом, потому что Ангус никогда не позволял себе такую расточительность, разве что, пожалуй, в день её рождения.