Почему застрелился Фельдмаршал?

Вся эта распря, признаться, ужасно огорчает меня. Ведь генералиссимус так меня любил! Правда, по суровости характера за всё время ни за одну мою статью он не сказал мне ни единого доброго слова. Но зато - безоговорочно печатал любой вздор, что я ему давал, а гонорар иной раз платил даже вперед да еще в твердой валюте, например, в шекелях...И вот теперь он дошел до того, что устанавливает для меня границы - о чем с его разрешения могу писать, о чем нет. Например, затронул я, фронтовик, военную тему, генералиссимус тут как тут: "Это не ваше, лучше вам не трогать "И в другой раз: "Я должен заботиться о вашем умственном здоровье. Это просто не ваша тема. Не трогайте ее. Пишите лучше о шахматах, о Стараровойтовой и т.п. " Даже указывает мне, какие цитаты в его писаниях я обязан разбирать: "Вы почему не разбираете данные мной цитаты?.. "Ну просто газетная Салтычиха! Сам пишет о чем угодно - от Познера до сфинктера, а меня приковал к милашке Старовойтовой...

Только я очухаюсь от его немилостей, а он опять гневным голосом генералиссимуса, который затесался в очередь за пивом, а его вышвырнули: "Вы что же это вытворяете, вонючий эстет?! Протрите очки! Это же бушинский вздор! Храни нас Бог от ярости осла!.."

Последняя фразочка насчёт осла это, говорит, из Роберта Бориса. Тянет его, помидорного патриота, на иностранщину: то нахваливает битых немецких генералов, то заимствует мерзкие приемчики нашего американизированного телевидения, то вот вам - Бернс. Нет чтобы обратиться хоть на сей раз к родному дедушке Крылову. Уж если позарез понадобился осел для борьбы против Бушина, то ведь у Ивана Андреевича басен о нем тьма: "Осел и Соловей? "Осел и Мужик", "Лисица и Осел", "Филин и Осел", "Осел и генералиссимус", и просто "Осел" и еще "Осел". И какие там есть бессмертные строки! Например:

Ты пострадаешь поделом,

Коли тебе закон неведом:

Осел останется ослом,

Хоть посади его главредом.

А та строчка, между прочим это вовсе не Берне, а Шелли. Вечно он всё перепутает, перекорежит, опошлит. Особенно в любимой им военной теме. Так, в своей полугениальной статье о Г.К.Жукове "Ученик" пишет: "В мае 1945 года у Гитлера всё еще сохранялась надежда, что к Берлину прорвется 12-я танковая армия. Но он доверил её не фельдмаршалам Боку или Руидштедту Манштейну или Клюге, а генералу Венку." Он-де был не только ниже званием, но и гораздо моложе. Можно сказать, это маленький гимн воинской молодости. Прекрасно!

Однако, увы, приходится заметить, что по многим причинам у Гитлера тогда не могло и мысли возникнуть об этом назначении названных лиц. Во-первых для каждого из них оно было бы оскорбительным понижением, ибо все они фельдмаршалы и командовали огромными группами армий, такими, как "Центр /Ф.Бок/,"Юг" и "Запад" /Г^Руцдштедт/, "Дон"/Э.Манштейн/^Центр" и "Запад ^ /Г.Клюге/.И вдруг - танковая армия!.. Во-вторых, среди них только Манштейн был танкистом, остальные никогда танковыми частями непосредственно не командовали. В-третьих, после того, как Жуков со товарищи в 1941 году разгромили Бока под Москвой, Гитлер сместил его с поста командующего группой армий, сунул в резерв и больше важных постов, ответственной работы не поручал. Так с чего бы он вспомнил о престарелом "задвиженце" в отчаянной обстановке 45-го года? В-четвертых, семидесятилетний Рундштедт, командуя во Франции группой армий "Запад? не сумел летом 1944 год отбить вторжение союзников. Гитлер был взбешен и тоже снял старикана. какой же стати в критический момент ему вздумалось бы назначить его командовать танковой армией, с которой он связывал надежду на спасение? В-пятых самый молодой из них Манштейи еще в марте 1944 года тоже был смещен за неудачи группы армий "Юг" и задвинут в резерв, где и просидел до конца войны Но самое интересное с Гюнтером фон Клюге, Он тоже не танкист, тоже преклонного возраста, но главное не в этом. Главное, он был подписчиком "Дуэли". Еще бы! Ведь даже "Фолькишер Беобахтер" не нахваливала так битых немецких генералов. И вот он прочитал в "Дуэли" статью Ю.Мухина "Ученик", в которой утверждается, что маршал Жуков это "творческий ноль", "дебил что Сталин поручал ему важнейшие дела, а потом щедро награждал только по причине его рабоче-крестьянского происхождения и т.д. Узнав всё это старик Гюнтер пришел в отчаяние: и такое ничтожество раздолбал его по Москвой! и такая бездарь вышвыривает сейчас немцев из России.

Потомственный военный аристократ не мог этого пережить и 18 августа 1944 года покончил жизнь самоубийством. А покойников командовать войсками, тем более, танковыми еще никто не назначал. Но и это не всё." В мае 1945 года у Гитлера еще сохранялась надежда..."Увы, у "гения" и "титана XX века" в те славные дни уже не сохранялось никаких надежд, ибо еще в апреле он тем же путём, что и Клюге, отправился туда, где в ту пору еще выходила "Дуэль" и никогда не было ни танковых армии, ни каких других, кроме армии праведников и грешников. Ну не диво ли дивное: человек без конца пишет о Второй мировой войне и не знает даже того, когда Гитлер, отправился на тот свет!

Остаётся только добавить, что стихотворение Шелли" Молитва поэта" ,одну строчку из которого привел Ю.Мухин ради образа осла, в переводе М.Ваксмахера выглядит так:

В моей молитве очень мало слов,

Но я нигде не вижу в ней изъяна:

Храни нас Бог от ярости ослов

И от редактора- барана.

В.Бушин, литературный критик

Р.S..

Гонорар за вторичную перепечатку в чистом виде моего открытого письма главному редактору "Дуэли" я жертвую в равно доле на сооружение "Дурдома им. Карла Маркса" /для свихнувшихся антикоммунистов/ и "Психушки им. Юрия Мухина" /для читателей, верящих всему, что он пишет/.

В.Б.

Р.Р.S.

Мухин пишет: "У нас разные взгляды на жизнь." Наконец-то понял! А я давненько в этом убедился. Был такой случай, не имеющий отношения ни к Марксу, ни к Гитлеру, ни к легендарной Армии Воли Народа...

Лет пять тому назад я написал стихотворение

Поэты и собаки

Я на даче один.

Что ж, камин затоплю, буду пить...

Хорошо бы собаку купить...

Иван Бунин. Одиночество.

А у нас на даче пять собак.

Пять друзей и верных нам и милых.

Я не покупал, не приводил их,

Просто вижу, дело, брат, табак.

И кормить мы стали их. Они

Брошены хозяевами были...

Господи, на что ты ни взгляни

Вновь до "окаянных дней" дожили!

Прокорми попробуй эту рать

Спячки нет у них, как у медведей.

Стали мы объедки собирать

У друзей, знакомых, у соседей.

И светлеет будто на душе.

Доброту нам завещали предки...

Жаль, что нету Бунина уже

Вместе собирали бы объедки.

Это не поэтический вымысел, тут всё достоверно, доподлинно. И вот в эти

апрельские и майские дни, когда я писал письмо Мухину, две собаки. кажется, самые дорогие мне, околели...умерли...почили. Над телом с трудом найденной /собаки уходят умирать в одиночестве/ второй из них даже в присутствии мало знакомой мне женщины, нашедшей её в лесу, я долго не мог унять слез...

А позже вспомнил, что однажды поделился с Мухиным своими собачьими заботами: и кормежка, и какой-то уход, и четырем из них мы с женой, пригласив ветеринара, сделали операции...Собеседник слушал меня с изумлением, я потом сказал убежденно и решительно: "Да зачем столько возни? Пристрелить - и вся проблема!".. У нас не только взгляды, у нас состав крови разный...

В.Б.

14 мая 1988 г.

ПАТРИОТИЧЕСКОЕ ШАМАНСТВО

Об этом авторе мне уже приходилось писать в газете "День", - не в той, которую под таким названием издавал П.Н.Милюков-Дарданельский, а в той, где главный редактор Владимир Бондаренко. Правда, номер был праздничный, целиком посвященный шестидесятилетию Александра Проханова, и я, дабы в такой знаменательный момент не слишком огорчать одного из постоянных авторов "Завтра", возглавляемой именинником, высказал свои укоризны, не называя имени этого автора. Прошло три года... Появились его новые публикации, в частности, совсем недавно - в той же "Завтра". И стало очевидно: писать о нем анонимно больше нельзя, пора назвать имя. Об указанных публикациях у нас и пойдет в основном речь.