- Кораблями? - заинтересовался Лили.

      - Угу. - Ответил ему вместо Стефана Макс. - Моя Плясунья на приколе под островом стоит. Пусть всплывают, раз уж вы не боитесь Голландца к острову подводить.

      - Смусмумры быстро учатся. - Покачал головой Амелисаро, - И очень, как мне кажется, добрые существа. Теперь, когда они знают, что все мы живые, чувствующие, воспитывающие детей, они не станут больше уничтожать корабли.

      - А раньше они почему это делали?

      - Считали, что они у них игрушки воруют.

      - В смысле? - недоверчиво протянул Стефан, переглянувшись с Турусом, когда они уже направлялись в сторону главной площади поселка.

      - Ну, Ква же сам сказал, что даже наши корабли для них куда больше похожи на живые существа, чем мы. Так вот, они, скорей всего, появление людей на острове воспринимали так. Дескать приплыл некто большой и такой же не очень умный, как кракен, на его теле живет куча всяких там паразитов, то есть людей, эти самые паразиты периодически отделяются и идут искать другие места обитания. А потом, когда корабль приплывает к острову вновь, пытаются сбежать и снова к нему прицепиться. Но они-то считали их уже своими игрушками и были против подобного воровства.

      - Знаешь, - доверительно сообщил Макс, - Не очень-то приятно, когда тебя с паразитом сравнивают.

      - А что делать? - Лили улыбнулся и развел руками, - Такова жизнь.

      - Ну-ну. Кстати, я вот что спросить хотел. Ты что-нибудь знаешь о Наследнице Империи? - издалека начал пират.

      - О той, которой не суждено стать моей женой? - невинно уточнил Лили, бросив мимолетный взгляд на Стефана. Тот криво усмехнулся.

      - Значит, знаешь. - Подвел итог Макс.

      - Знаю.

      - А почему не суждено?

      - Потому что я... - Лили начал воодушевленно, но потом неожиданно осекся.

      - Любишь другую? - предположил Макс, краем глаза отметив как внимательно при этом посмотрел на аристократа Робертфор.

      - Её не люблю. - Сказал Лили, но, отчего-то, оба капитана почувствовали, что сначала он хотел ответить немного по-другому. Но заострять на этом внимание никто из них демонстративно не стал.

      - А она тебя? Вы уже виделись? Или ты поэтому сбежал со Стефаном?

      - Ну, во-первых, я не сбежал, меня сбежали. - На лицо аристократа неконтролируемо наползла улыбка. Стефан на это лишь презрительно фыркнул. Макс прищурился.

      - А подробнее?

      - Много будешь знать, скоро состаришься! - рыкнул Робертфор и резко запрокинул голову к небу, словно что-то почувствовав, и буквально тут же к ним спикировали еще три смусмумра, не считая тех двоих, которые все это время вместе с обратившимися двуликими возились с детьми, под присмотром их родителей.

      Этой ночью спать явно никто не собирался. Костер разожгли прямо посреди площади. Симка с Руфосом, как и сказал Лили, катали на своих мощных спинах детей всех возрастов, которых, возможно, было не так уж и много, но все равно, смотреть на их счастливые лица было приятно. Вот только появление незваных гостей вызвало некоторое замешательство. Но, выступившие навстречу черным птицам Макс, Стефан и Лили несколько успокоили людей одним своим независимым и уверенным видом.

      "Зачем вы к нам?" - спросил Лили у птицы, что выступила вперед.

      "Я - вождь племени Смур-Ауч", - ответила птица.

      - Стефан, тогда это к тебе.

      - С чего это вдруг? Спрашивается, кто у нас аристократ?

      - Ничего не знаю. У меня нет никакого личного острова, а мать меня, после всего, небось, вообще прокляла.

      - Ну, да, конечно, - фыркнул на все это Стеф, - Тогда уж это к Максу, он у нас на этот остров претендует.

      - Я не такой полиглот, как вы.

      "Что такое полиглот?" - спросила птица так, что услышали все.

      - Человек, знающий множество языков. - Услужливо пояснил Амелисаро, - Значит, Ква тебя уже обучил языку.

      "Да. И то, что вы решили называть его Ква, я уже знаю. Мы связаны. Он мой шаман", - сделав отчетливое ударение на слово "мой", пояснила птица.

      - Твой? - осторожно уточнил Лили, переглянувшись со Стефом.

      "Мой. Это что-то меняет?".

      - Мы думали, что он мужчина.

      "Он мужчина".

      - А ты?

      "Я женщина. Это очевидно".

      - Нам нет.

      "Правят женщины, собирают мудрость и знание - мужчины. У вас не так?".

      - У нас женщины считаются слабее мужчин, поэтому правят мужчины, женщины выращивают детей.

      "Как могут править те, кто не растит новое поколение?"

      - У нас могут.

      "У нас нет. Но шаман сказал мне, что вы совсем другие. А еще сказал, что у вас тоже бывают дети..."

      - Бывают, - решительно кивнул Лили и махнул рукой за спину птицы, - Это они.

      Вождь обернулась, склонила голову на бок, а потом и вовсе решила подойти к одному из малышей. Мальчику лет трех от роду. Тот хватался за юбку матери и смотрел на приближающегося смусмумра огромными глазами, но в них не было страха.

      - Мама, птичка, - воскликнул он, дергая мать за подол. Та слабо ему улыбнулась, сильнее прижимая к себе.

      Смусмумр склонилась к малышу, раскрыла крыло и попыталась коснуться одним из пальцев, но женщина нахмурилась и резко оттолкнула его. Вождь вскинула голову и внимательно всмотрелась в глаза матери малыша. Та ответила не менее твердым взглядом.

      - Не надо пугать. - Произнесла женщина.

      Птица отступила, но потом снова опустила взгляд на мальчика и опять придвинулась.

      "Пожалуйста", - неожиданно для всех попросила она, - "Я просто прикоснусь. Не сделаю больно. Он ведь не боится меня..."

      - Я боюсь.

      "Я не причиню вреда".

      Все молчали. Никто не рискнул даже попытаться уговорить мать подпустить к ребенку смусмумра. Но та решилась сама.

      - Хорошо. Ты обещала.

      "Да". - Откликнулась птица и снова протянула к малышу пальцы, за которые тот и ухватился, улыбаясь и демонстрируя трогательные ямочки на щеках. Птица осторожно высвободила пальцы и докоснулась до волос ребенка, немного неуклюжим жестом погладила и неожиданно сложила крыло и резко повернулась в сторону хижины с ходом в подземелье, возле которой караулил Лейко, нервничая и волнуясь за супругу и своего будущего малыша.

      В дверях стоял шаман смусмумров и в коконе из черных крыльев бережно, как величайшее сокровище в мире, держал новорожденного ребенка. Его плачь и привлек внимание вождя. Лейко бросился в сыну. Вынул его их крыльев Ква и радостно рассмеялся, смотря на то, как сморщенное личико ребенка, завернутого в какую-то тряпицу исказилось в надрывном плаче.

      - У меня сын! - радостно воскликнул он и, поддерживая его головку, поднял ревущего малыша повыше, чтобы видели все.

      Все и увидели, как шаман смусмумров неожиданно метнулся вперед, пригнулся к земле и подставил под ребенка крылья, по всей видимости, испугавшись, что нерадивый отец уронит хрупкое создание. И от этого жеста сердца людей наполнились ранее неведомым им понимание. Да, пусть эти птицы так не похожи на них, так чужды самой природе человека. Но они тоже живут, тоже чувствуют, тоже мыслят.

      Все заговорили одновременно, кто-то из других детей заплакал в унисон с новорожденным, которого Лейко осторожно опустил. Кто-то подходил к новоиспеченному отцу, хлопал по спине. Поздравлял. Все заглядывали в сморщенное личико ребенка. А потом приблизилась вождь смусмумров, ей уступили место возле малыша и, спросив разрешение у счастливого отца, осторожно приложила палец к лобику младенца и тихо, проникновенно заворковала. Двое смусмумров, что прилетели к ней, ее поддержали. И малыш неожиданно успокоился. Замолчал, причмокнул и уснул. И, как по волшебству, другие дети начали тереть глазки и проситься спать, а самки смусмумров продолжали в унисон друг другу ворковать колыбельную, что обычно пели для своих детей.