— Да, боюсь, что недешево, — призналась медсестра. — Судя по всему, вы женаты не так давно, — добавила она с сочувствием, — возможно, вам пока еще рано тревожиться.

— Вы же лучше меня знаете, что такое женщины, — ответил Джерри. — Еще раз большое спасибо!

— Не за что! — отозвалась медсестра, когда он уже закрывал за собой дверь.

Джерри опрометью вылетел на Пятую авеню и вновь поймал такси, счет за которое он мог уж точно предъявить Кейт, ибо опаздывал к Саре. Он чувствовал, что разговор с медсестрой удался ему как нельзя лучше, но что же все-таки — во имя всех тайн гинекологии! — ему удалось выяснить?

Пока Джерри летел во весь опор на такси к Саре, сама Кейт, оставив «Даниэля Деронду» наедине с его сионистскими мечтаниями, тоже в такси, направлялась к зданию, которое только что покинул Джерри. Она позвонила Эмануэлю и Никола и выяснила, что пациент, которому было назначено на шесть вечера, отказался от сеанса, то ли потому, что испугался огласки, то ли потому, что результаты психоанализа перестали его удовлетворять.

— Тебе лучше приехать к нам, — заявила ей Никола по телефону, — и мы все вместе усядемся на кушетку Эмануэля, чтобы убедиться, что никто не оставил на ней мертвого тела.

После многочисленных и довольно прозрачных намеков со стороны Кейт Никола даже пригласила ее на обед.

Кейт нашла их в гостиной, откуда, как они все решили, они будут наблюдать за входом и предотвращать тем самым проникновение в кабинет каких-либо тел, не важно, живых или мертвых. Кейт положила свой сверток — явно бутылку — на стол.

— Это не для вас, — объяснила она Никола, — вино предназначено для вечеринки, куда я собираюсь отправиться позже, чтобы встретиться там с Фредериком Спарксом. — Она поймала на себе взгляд Эмануэля. — Упоминала ли Дженет Гарри-сон в те часы, которые проводила наедине с тобой, имя Дэниеля Мессенджера? — спросила, обращаясь к нему, Кейт.

— Полиция уже задавала мне такой вопрос, — ответил Эмануэль.

— Ох, Господи, я почему-то все время забываю про полицию. Надеюсь, они были не слишком назойливы?

— Ну, — сообщила Никола, — этот Дэниель Мессенджер, кем бы он там ни был, оказал нам услугу, должна признаться. Мне удалось вытянуть у одного из детективов, что он генетик, по крайней мере, такой вывод сделал Эмануэль из моего довольно бессвязного пересказа. Во всяком случае, ясно, что он занимается изучением болезни весьма загадочной, которой болеют только евреи или же, наоборот, только они и не болеют в некоторых местах Италии, и что если ему удастся подобрать ключ к этому загадочному явлению, то мы сможем больше узнать о законах наследственности. Что же до того, верит или не верит полиция, что мы никогда не слышали о нем, то кто, кроме самой полиции, сумеет ответить на этот вопрос?

Кейт вновь взглянула на Эмануэля.

— Дженет Гаррисон никогда не упоминала о нем, насколько я помню, как, впрочем, и не касалась в разговорах никаких теорий, связанных с генами, — заметил Эмануэль, как бы отвечая на ее немой вопрос.

Кейт увидела, что его вновь охватывает отчаяние, и ее сердце мучительно сжалось от жалости к нему. Но чем она могла помочь Эмануэлю? Разве тем, что вместе с Никола попытается отвлечь его своей болтовней? Мать Никола, как Кейт удалось выяснить, забрала детей к себе в загородный дом. Слишком многое ребятам довелось увидеть и услышать здесь после убийства, и неделя пребывания детей за городом отнюдь не выглядела капитуляцией перед ударами судьбы со стороны родителей.

— Доктор Барристер не принимает по пятницам, это так? — поинтересовалась Кейт, обращаясь к Никола.

— Да, — ответила Никола. — А что?

— Я приехала сюда задавать вопросы, а не отвечать на них, — с важностью заявила Кейт.

— А что, вопросы еще остались? — поинтересовался Эмануэль.

— И очень много, — отрезала Кейт. — Но ты не должен ни в коем случае задавать хотя бы один из них полиции. Или же еще кому-либо, — добавила она уверенным тоном, глядя при этом на Никола. — Вот некоторые из них. Кто украл униформу разносчика в то утро, когда была ограблена комната Дженет Гаррисон? — Эмануэль и Никола в изумлении уставились на нее, но она быстро продолжала: — Почему ее комнату ограбили? Произошло ли это только по той причине, что, как предположила одна идиотка, какой-то обманувшийся в своих надеждах поклонник Дженет захотел взять себе на память какую-нибудь интимную принадлежность ее гардероба?

— Ты пьяна? — только и нашелся Эмануэль.

— Не прерывай! И если это даже и так, то кто тот мужчина? Почему Дженет Гаррисон составила завещание? Для незамужней молодой женщины это довольно необычный и даже странный поступок. Кто такой Дэниель Мессенджер и кем она приходилась ему или же он ей? Хотя твоя бывшая пациентка, Эмануэль, вела, мягко говоря, весьма скрытный образ жизни, ее тем не менее видели с мужчиной. Кто он был? Кто видел ее с ним?

— Если ты не знаешь, кто видел ее, то как ты могла узнать, что ее видели? — не выдержала Никола.

— Помолчи! Можешь делать пометки или просто слушать, но дай мне закончить. Не сбивай меня с мысли. Почему Дженет Гаррисон решила изучать английскую литературу, когда вначале ее интересовала история, если не считать того, что она в пику той же истории взяла да и поступила в школу медсестер? Почему именно медсестер? Почему она приехала не куда-нибудь, а в Нью-Йорк, чтобы изучать английскую литературу?

— Ну, это легко объяснимо, — съехидничал Эмануэль. — Она узнала, что здесь преподает литературу очаровательная сумасшедшая по имени Кейт Фэнслер.

Кейт проигнорировала его замечание:

— Что так беспокоило Дженет Гаррисон в настоящем? А в прошлом? Кто тот молодой человек, чей фотоснимок она носила с собой и прятала ото всех? Разве полиция не показывала вам эту фотокарточку? Конечно показывала, и никто из вас не опознал его. И не только вы, ни один человек не смог опознать — кто на этом фото. Почему? Что известно по поводу Ричарда Горана? А по поводу Фредерика Спаркса? Или по поводу мойщика окон? Разве никто из них не мог оказаться убийцей?

— Мойщик окон?

— Ну, это пришло мне только сейчас в голову. Мойщик окон, который, вполне возможно, имеет своего рода заскок в отношении женщин, лежащих на кушетке, и который мог видеть Дженет здесь в часы приема, когда мыл окна в кабинете или в приемной, и настолько хорошо знаком с вашей повседневной жизнью, что просто зарезал ее, когда заглянул сюда по дороге к другому своему клиенту здесь же в здании, и который, возможно, в силу своего заскока успел уже позабыть об убийстве. Кто у вас моет окна?

Если в намерение Кейт входило вывести Эмануэля из депрессии, то она преуспела в этом. Он засмеялся и отправился приготовить что-нибудь выпить.

— Окна в кабинете никогда не моют в часы приема пациентов, — сообщила Никола. — И кроме того, у нас нет мойщика как такового. Окна моет Пандора. Нет опасности вывалиться из них, и кроме того, наружные стекла находятся на особом попечении домовладельца, так как оборудованы специальными решетками с сигнализацией. Но объясни все прочие столь ошеломляющие вопросы. Откуда ты знаешь Фредерика Спаркса?

— Я его совсем не знаю.

— Тогда почему ты отправляешься на вечеринку, где он будет?

— Да потому что я, Кейт Фэнслер, великий детектив, — ответила она. Однако сама тут же подумала: «Все это очень хорошо, вопросов множество, и все они прекрасно увязываются и вытекают один из другого, но вот найдем ли мы когда-либо на них ответы? И почему шестичасовой пациент прекратил свои сеансы? Возможно, это и есть наиболее важный вопрос?» Только что вытащив Эмануэля из глубокого колодца отчаяния, она уже была на грани того, чтобы рухнуть в него самой, когда раздался телефонный звонок.

— Это тебя, Кейт! — окликнул ее Эмануэль из кухни.

— Но никто не знает, что я здесь, — произнесла Кейт чуть ли не в трубку, пока подносила ее к уху.

— Я догадался, — услышала она голос Рида, — когда не дозвонился тебе домой. Как насчет того, чтобы вместе пообедать?