Изменить стиль страницы
55
Пока он медлил, думою объятый,
Не отрывая взоров от земли,
А я оглядывал крутые скаты, —
58
Я увидал левей меня, вдали,
Чреду теней,[570] к нам подвигавших ноги,
И словно тщетно, — так все тихо шли.
Божественная комедия Dante008003.jpg
61
«Взгляни, учитель, и рассей тревоги, —
Сказал я. — Вот, кто нам подаст совет,
Когда ты сам не ведаешь дороги».
64
Взглянув, он молвил радостно в ответ:
«Пойдем туда, они идут так вяло.
Мой милый сын, вот путеводный свет».
67
Толпа от нас настолько отстояла
И после нашей тысячи шагов,
Что бросить камень — только бы достало,
70
Как вдруг они, всем множеством рядов
Теснясь к скале, свой ход остановили,
Как тот, кто шел и стал, дивясь без слов.
73
«Почивший в правде, — молвил им Вергилий, —
Сонм избранных, и мир да примет вас,
Который, верю, все вы заслужили,
76
Скажите, есть ли тут тропа для нас,
Чтоб мы могли подняться кручей склона;
Для умудренных ценен каждый час».
79
Как выступают овцы из загона,
Одна, две, три, и головы, и взгляд
Склоняя робко до земного лона,
82
И все гурьбой за первою спешат,
А стоит стать ей, — смирно, ряд за рядом,
Стоят, не зная, почему стоят;
85
Так шедшие перед блаженным стадом
К нам приближались с думой на челе,
С достойным видом и смиренным взглядом.
88
Но видя, что пред ними на земле
Свет разорвался и что тень сплошная
Ложится вправо от меня к скале,
91
Ближайшие смутились, отступая;
И весь шагавший позади народ
Отхлынул тоже, почему — не зная.
94
«Не спрошенный, отвечу наперед,
Что это — человеческое тело;
Поэтому и свет к земле нейдет.
97
Не удивляйтесь, но поверьте смело:
Иная воля, свыше нисходя,
Ему осилить этот склон велела».
100
На эти речи моего вождя:
«Идите с нами», — было их ответом;
И показали, руку отводя.
103
«Кто б ни был ты, — сказал один при этом, —
Вглядись в меня, пока мы так идем!
Тебе знаком я по земным приметам?»
106
И я свой взгляд остановил на нем;
Он русый был, красивый, взором светел,
Но бровь была рассечена рубцом.
109
Я искренне неведеньем ответил.
«Смотри!» — сказал он, и смертельный след
Я против сердца у него заметил.
112
И он сказал с улыбкой: «Я Манфред,
Родимый внук Костанцы величавой;[571]
Вернувшись в мир, прошу, снеси привет
115
Моей прекрасной дочери, чьей славой
Сицилия горда и Арагон,[572]
И ей скажи не верить лжи лукавой.[573]
118
Когда я дважды насмерть был пронзен,
Себя я предал, с плачем сокрушенья,
Тому, которым и злодей прощен,
121
Мои ужасны были прегрешенья;
Но милость божья рада всех обнять,
Кто обратится к ней, ища спасенья.
124
Умей страницу эту прочитать[574]
Козенцский пастырь, Климентом избранный
На то, чтобы меня, как зверя, гнать, —
127
Мои останки были бы сохранны
У моста Беневенто, как в те дни,
Когда над ними холм воздвигся бранный.
130
Теперь в изгнанье брошены они
Под дождь и ветер, там, где Верде льется,[575]
Куда он снес их, погасив огни.[576]
133
вернуться

570

Чреда теней — души людей, умерших под церковным отлучением, но раскаявшихся перед смертью в своих грехах. Они ждут доступа в Чистилище в течение срока, в тридцать раз превышающего то время, которое они пробыли в «распре с церковью» (см. ст. 136–141).

вернуться

571

Манфред — король Неаполя и Сицилии (с 1258 по 1266 г.), сын Фридриха II (А., X, 119 и прим.), внук Костанцы (см. прим. Р., III, 118–120), непримиримый противник папства, отлученный от церкви. Для борьбы с ним папский престол призвал Карла Анжуйского (см. прим. Ч., VII, 112–114). В битве при Беневенто (1266 г.) Манфред погиб, и его королевство досталось Карлу.

вернуться

572

Моей прекрасной дочери… — Костанце, вдове Педро III Арагонского (см. прим. Ч., VII, 112–114), овладевшего Сицилией в 1282 г.

вернуться

573

Не верить лжи лукавой — тому, что Манфред, как отлученный от церкви, находится в Аду.

вернуться

574

Страницу эту прочитать — евангельскую страницу, где сказано: «Приходящих ко мне не изгоню вон».

вернуться

575

Манфред был погребен у моста Беневенто, и каждый воин вражеского войска, чтя храброго короля, бросил камень на его могилу, так что вырос целый холм. Исполняя волю папы Климента IV, архиепископ города Козенцы, поклявшийся изгнать Манфреда из его владений, вырыл его останки и перенес их на другой берег реки Верде, за пределы Неаполитанского королевства.

вернуться

576

Куда он снес их, погасив огни — Когда хоронили отлученного, то у его гроба гасили свечи и затем несли их опрокинутыми.