Стар сжал зубы. Горели факелы, в темноте, за палатками, таились гули... Прекрасная гостья, соткавшаяся из темноты и шороха осенних листьев -- сюжет для песни, да как бы песня не обернулась старинной балладой ужасов! Поездка за мертвой легендой заставила их столкнуться с легендой живой и вполне себе враждебной... остается только надеяться, что астролог знает лучше.

   -- Может быть, сразу ее убить? -- спросил Герберт у Стара. Говорил он тихо, но, кажется, опять недостаточно -- в шатре могли слышать. Да что, мальчик и в самом деле глуховат?.. -- Она может... она такая же сильная, как... самцы?

   -- Кто ее знает, -- ответил Ди Арси сквозь зубы, нарочито понизив голос. -- Впервые вижу гульскую женщину. Если она правда пришла сюда не одна -- а покажите мне того, кто пойдет по лесу в шелковом платьице и умудрится не порвать его о ветку -- то стоит хоть волосу с ее головы упасть, и на нас тут же.. выскочат.

   -- Интересно, сколько их? -- раздумчиво вопросил Герберт в воздух.

   Райн пожал плечами.

   -- Сколько бы ни было, -- сказал он достаточно громко, чтобы точно услышали в палатке, -- мы просто не могли отказать в желании леди, проделавшей такой долгий путь.

   ***

   Анне совсем не походила на представление Вии о женщинах-гулях. Раньше она вообще не думала, что они бывают; после разговора с Ядвигой стала представлять их похожими на себя: невысокими, мрачными, молчаливыми, подавленными весом древнего проклятья.

   Анне же была высокой, ладно сложенной, полногрудой (некоторые личности Вии при виде нее думали неизменно об альковах и стогах сена), улыбчивой и говорливой. Если не сказать болтушкой. Вдобавок, у нее были ужасно ловкие пальцы. За разговором она нанизывала на струны разноцветные бусины, которые достала из поясного кошеля,пояснив, что не умеет сидеть без дела.

   -- Разговор без дела -- это позор, -- пояснила она. -- Закон такой. Вообще, законы у нас очень строгие. Когда живешь маленькой компанией, иначе нельзя.

   Рассказывала она очень буднично, и сидела на мягкой подушке в виной палатке, поджав ноги (широкая юбка это позволяла) тоже очень буднично.

   -- А сколько вас всего? -- спросила Вия.

   Ей было очень не по себе. Почему-то очень хотелось, чтобы при их беседе присутствовали Райн и Стар. Но, в общем, и без того тут было много народу. Она, Фьелле... и еще восемь личностей. И ее гостья, Анне... а у той сколько личностей -- не понять.

   -- Ну, вот знаешь, всего в истинном народе сейчас четыре племени. Но одно совсем далеко, где-то чуть ли не в самой Драконьей стране. Про них мы ничего не знаем, и ходят слухи, что даже мужчины там разумны. Не видела, врать не буду. Остальных -- еще три. С ними мы иногда поддерживаем контакты, обмениваемся отрядами. Я сама со своим отрядом была переведена из Кривого Зуба в отрочестве, а так, конечно, живу в Черном Лесу.

   -- С отрядом?

   -- Ну да, за каждой из нас закреплен ее отряд. Самцы. От трех до пяти десятков, у кого как. Они нам служат.

   -- Вы их самцами зовете? -- Вия вспомнила, как Анне говорила "наши мужчины".

   -- Угу. Среди своих. При чужих -- даже если женщина из соседнего племени -- нужно говорить "мужчины". Или на обряде. Но какие они на самом деле мужчины! Делают все, что мы прикажем. Только могут немного. Достать что-нибудь -- пожалуйста. А вот белье постирать... -- и Анне весело засмеялась. -- Еще бы: с такими-то лапами!

   -- И где сейчас твой... отряд?

   -- В лесу остались, я же сказала... Да, в общем, -- Анне погрустнела, -- с ними иногда скучно. Я так тебе завидую! Живешь с настоящими мужчинами! Даже... -- Анне слегка покраснела. -- Вышла замуж за одного из них... Счастье, наверное, да?

   -- Вероятно, -- Вия сдержанно пожала плечами. -- Меня ведь иначе воспитали, чем вас. Для меня нормально, что женщина выходит замуж. Или замуж, или в монастырь Изиды, или в приживалы при родичах. По-другому не бывает. Если в детстве продали в храм, еще можно стать жрицей.

   -- Да, -- кивнула Анне. -- Я помню. Смутно. У нас ведь память матерей. И личность их... отчасти. Я тебя хотела спросить... как тебе удалось выжить?

   -- Случайно, наверное. Очень трудно было. В детстве хотели убить, но меня спасла тетка, сестра матери. А потом просто повезло: я попала к шаманам. Они...

   -- Нет, я не о том, -- перебила Анне. -- То есть, извини, это все очень интересно, но, в общем, мы когда узнали, что одна из нас у людей живет, что-то такое и думали. Мне другое покоя не дает: как ты с ума не сошла?

   -- Прости?

   -- Ну как же! Мы же теряем разум, когда удаляемся от самцов. У нас ведь разума нет изначально, -- Анне улыбнулась. -- Мы с рождения то ли убийцы, то ли самоубийцы: ведь чужая личность нашей становится, нет у нас ничего иного... Ну вот как отходим от своих, так сразу и падаем -- куда-то глубоко. А ты ничего, на плаву держишься. В чем дело? И как... из прошлой жизни воспоминания... не тревожат?

   -- Которой из? -- спросила Вия. -- У меня их восемь.

   -- Ой! -- Анне выронила плетение из рук и прижала ладони к щекам -- совсем простецким жестом. -- Ой бедняжечка!

   Тут Вии стало даже немного смешно.

   -- Вот наверное поэтому с ума и не сходишь, -- подвела черту Анне. -- У тебя их слишком много, они друг друга уравновешивают. Хотя я бы спросила Хильду, она ужасно умная... Или Бергдис. А может быть, нужно спросить древних богов? Они иногда отвечают...

   -- Постой, -- перебила ее Вия, -- давай, может быть, со мной разберемся позже? А то там мои мужчины, как ты говоришь, мерзнут на улице. Расскажи мне, зачем ты пришла сюда.

   -- А я еще нет? -- Анне посмотрела на Вию честными глазами. Жонглер внутри у шаманки буркнул: "Притворяется, стерва". И старый шаман тоже сказал: "Гляди в оба, девочка". -- А! -- просияла Анне. Выражение лица у нее при этом было совсем ненаигранное. -- Тут нам всем стало являться в снах Рысье Воинство и говорить, что придет его госпожа. Ну и просить выпустить. Вот я и хотела спросить: госпожа их -- это не ты случайно?

   ***

   Сырая, уже промороженная сверху первыми холодами земля очень неохотно отдавала лежалых мертвецов. Если бы не даровая тягловая сила, которую пригнала Анне, ничего бы, наверное, не вышло.

   С гулями сработались отлично. Они оказались совсем не свирепыми, даже добродушными. Не тупей иных работяг на деревенских стройках. Ратники Стара с ними сговорились вмиг. Начали обмениваться всяким пойлом -- гули, оказывается, тоже гнали какой-то самогон. Даже приловчились общаться жестами. Поглядев на один такой разговор, Вия сначала подумала, что они обсуждают женщин. Нет, как потом выяснилось, ездовых лошадей и достоинства прямых и изогнутых сабель.

   -- Ой, ну вот можно подумать, -- сказала Анне как-то, сморщив носик, -- уж чем-то они отличаются: есть у них мозги в голове или нет!

   -- А разве женщины чем-то отличаются от безмозглых самок животных? -- это толкнулся под руку менестрель; Вия сама не заметила, как кинула на Анне ироничный взгляд из-под приподнятой брови. -- Так же будут прихорашиваться и заботиться о птенцах. Срам какой. Смотреть противно.

   -- О чем ты?-- нахмурилась Анне. -- Я разве что-то сказала?.. А все-таки ты мотай на ус, сестра: мы, женщины-гули, мудро живем. Может, и ты когда-нибудь захочешь так. Когда устанешь от своих мужчин.

Тут Анне бросила многозначительный взгляд на Стара Ди Арси, который поодаль о чем-то разговаривал с Дюкером, старшиной отряда. Наверное, обсуждал, хватит ли фуража: в промокшем осеннем лесу, где сплошные осины да ели, пополнить его оказалось не так-то просто. Грибов на весь табун не насобираешь.

   Что имела в виду Анне, то ли просто всех мужчин в целом, то ли конкретно непростые отношения Стара и Райна, осталось для Вии загадкой. По мнению шаманки, в голове уАнне все скакало, словно стая саранчи. Как будто не было у Анне человеческой памяти. Вии казалось, их гостья так и не поняла до конца, что значит, например, их с Райном брак. Она все время так говорила о нем, будто он был Вие собратом-шаманом, чуть ли не конкурентом к тому же. А Стара, с другой стороны, считала как бы не мужем...