Впрочем, сожаление о несостоявшемся - это так, к слову. По роду своей работы Светлане Васильевне ежедневно приходилось иметь дело в основном с представителями сильной половины человечества. И мнение об этой половине складывалось своеобразное. Соответствующее работе следователя прокуратуры.

Ежедневно только стол, намертво забетонированный в пол, разделял Светлану Васильевну и ее очередного «клиента». Уголовные дела, как известно, прокуратура расследует по преступлениям тяжким, поэтому «контингент» подстать: убийцы, насильники и - свежая струя - рэкетиры.

Вот и сегодняшний допрос мускулистого дуэта, двух недоучившихся студентов факультета физвоспитания пединститута, давно забывших про зачетки, сессии и несданные «хвосты», из той же оперы. Убила на каждого по полтора часа, но больше это напоминала игру в молчанку, а не допрос. Мальчикам, понятное дело, лучше помалкивать: торговцев на рынке трясли явно не по собственной инициативе. Да только не на тех нарвались: когда бы из барыг- одиночек сотенные вынимали. Уважающий себя и свой промысел барыга в милицию не побежит - себе дороже. Уж если только с большого перепугу.

А мальчики влетели. И влетели крепко. Молодцы, опера из «уголовки», взяли хорошо, со свидетельской базой, на горячем. Так что, молчи - не молчи, а до суда дело дойдет, и впаяют мускулистому дуэту бесспорно. Лет пять мальчикам свою криминальную «стипендию» не получать. Хотя.

Светлана Васильевна была наслышана от коллег и сотрудников криминальной милиции, да и сама уже неоднократно убеждалась: заправилы рэкета своих в беде не бросают. И отмазывать будут до последнего, лучших адвокатов привлекая. А если все-таки хлопчики «загремят под фанфары», - и в колонию к «бедолагам» наладят «дорогу», обеспечат устойчивый «грев», и опосля встретят с «премией за отсидку».

Посему допрашиваемые перепуганными не выглядели. Нагло улыбаясь, раздевали глазами, по существу дела молчали, отделываясь стандартным набором туманных фраз, мол, не помним, пошутили... И ничего не подписывали, даже протоколы со своими туманными ответами.

За спиной наконец-то лязгнула электрозамком железная дверь. Улочка, упиравшаяся в серую стену следственного изолятора, встретила Светлану Васильевну морозным воздухом, наполненным плотным автомобильным чадом: перед СИЗО урчала моторами колонна «автозаков» - выкрашенных серой краской специальных машин для перевозки арестованных и осужденных. В набитое до отказа чрево следственного изолятора прибыло очередное пополнение.

Светлана Васильевна обошла колонну и направилась вверх, между домами, к троллейбусной остановке. Намеревалась заглянуть в овощной магазинчик, на углу Баргузинской и Ингодинской, но узкий тротуар был перекопан с лета, сейчас там громоздилась серая наледь, на которой убиваться в сапогах на шпильке желания не было. Впрочем, чего глазеть на пустые полки, успокоила себя Светлана Васильевна, и решительно зашагала к остановке «рогатого».

Он, по «закону бутерброда», показал ей свой квадратный зад и гулко покатил вниз по центральной улице, дребезжа расхлябанными дверями и прочими железками.

Светлана Васильевна оглянулась с досадой, но в конце улицы, на разворотном кольце конечной остановки, троллейбусных рогулек в морозном мареве не просматривалось. А холод уже полез под коротенькую шубку, охватил тонкую кожу форсистых сапожек.

-       Девушка, извините, вижу, торопитесь? Если не дальше вокзала, то могу подвезти.

Бежевая «семерка» притормозила около Алейниковой неслышно и неожиданно. В опущенное правое стекло приветливо улыбался ровесник Светланы, приятный брюнет, в модной меховой куртке.

-        Юра? Вот удачно! - обрадовалась Алейникова, быстро забираясь на переднее сиденье. - С праздником!

-       И тебя, дорогая, - легким поцелуем в щеку отметился брюнет, - со старым Новым годом! Какие, кстати, планы по этому поводу?

-          Ну какие у меня без тебя планы, - улыбнулась Светлана, прижимаясь на мгновение к Юрию щекою.

Водитель бежевой «семерки» относился к новому российскому классу предпринимателей. Или «новых русских», как их стали называть сначала в анекдотах, а потом, уже без кавычек, в прессе и деловом обороте.

Но Юра в малиновом пиджаке не ходил, золотой цепью не бряцал, пальцы веером не топорщил. Спортивный и подтянутый, улыбчивый и обходительный, не жадный, но и не любитель швырять купюры в злачных местах.

ОНИ познакомились так же, как сегодня встретились. На этой же остановке, и Светлана так же спешила, и троллейбус, как и сегодня, только что ушел. Только вместо мороза царило летнее пекло. Но так же, как и сейчас, рядом остановилась бежевая «семерка», и окликнул водитель Светлану той же самой фразой, предлагая подвезти «не дальше вокзала».

-       А я вас немного знаю, - сказал, улыбаясь, симпатичный брюнет за рулем, притормаживая под желтый у агентства Аэрофлота. - Вы ведь в прокуратуре работаете?

Светлана удивленно подняла брови.

-       Нет, - мужчина засмеялся, - в число посетителей вашего строгого заведения я не вхожу. У меня там приятель работал, перевелся не так давно. Да вы его, наверное, знаете - Боровинский, Альберт.

Светлана кивнула.

-         Я его как-то ждал в конце рабочего дня, - продолжал хозяин «семерки», - и вы выходили. А я, уж, простите, грешен, приятеля и спросил, кто это такая.

Он оторвал правую руку от рычага переключения скоростей и сделал какое-то воздушное движение.

-    Какая? - с заметной прохладцей спросила Алейникова.

-    Легкая, солнечная. Вы обращаете на себя внимание.

Незнакомец за рулем посмотрел на Светлану с извиняющей

улыбкой, мол, не судите строго за фривольный тон.

Впрочем, Светлана не почувствовала привычной неприязни, возникающей с некоторых пор у нее при очередной мужской попытки

приклеиться.

Собеседник перестроился в левый ряд и притормозил у очередного светофора.

-            Я даже выпытал у приятеля ваше имя. Но - будьте снисходительны, ведь более и далее, заметьте, - никаких попыток. Да и как к вам подступишься!

Он нарочито вздохнул, поворачивая к Светлане улыбающееся лицо.

-           Красавица, спортсменка, прокурорша! Вах-вах! А сегодня - счастливый случай! Приятная возможность оказать даме пустячную услугу.

-        Вот я вас и поймала! - Светлана неожиданно для себя приняла эстафету в этой ни к чему не обязывающей болтовне, - Счастливый случай, говорите, а сами - «не дальше вокзала»!..

-        А надо было - «хоть на край света»? - Хозяин «семерки» снова мягко улыбнулся. - Я так бы и поступил, вплоть до галантного распахивания дверцы, но, увы, в самом деле, испытываю некоторый цейтнот, уж простите великодушно. Я не против края света. Вы мне еще тогда, в самый первый раз, понравились. Но, - он предостерегающе поднял руку, - как легкомысленное признание прошу сказанное не расценивать.

-    А что же это? - хмыкнула Светлана.

-    Констатация факта. Чтобы познакомиться.

-    По-моему, вы все, что хотели, выяснили у своего приятеля.

-            Только имя, только имя! - протестующе замахал рукою незнакомец, ловко сворачивая на Профсоюзную перед длинной вереницей встречных машин, катившихся от привокзального перекрестка. - У вас поразительная профессиональная хватка! Мне осталось лишь сознаться, что я «не был, не участвовал, не состоял». Зовут Юрий, Юрий Николаевич Максюта. Сообщаю исключительно для того, чтобы сбалансировать информацию друг о друге. Видит Бог, мой приятель более ничего о вас не доложил. Ах, да, я еще знаю, что вы работаете в прокуратуре. Ваш покорный слуга относится к предпринимательскому классу - помаленьку двигаю российский бизнес как исполнительный директор внешнеэкономической фирмы «Контракт»...

-       Звучит громко. Наслышана. Народ бытовой техникой снабжаете и одеваете с помощью Поднебесной.

-       А что в этом плохого? - развернувшись и притершись к бордюру, спросил хозяин машины. - Польза очевидна - и для, как вы выразились, народа, и для нас, предпринимателей. Барыши, как видите, не столь велики. - Он похлопал ладонью по рулю «Жигулей». - В люксовых иномарках не ездим. И перед соответствующими органами, - хитро подмигнул Светлане, - прозрачны и непорочны в своей внешне- и внутренне-экономической деятельности. Иль где-то с нами был скандал?