Олег тихо сказал в трубку:

— Зоя готовить не может. Токсикоз у нее. Она ребенка ждет.

Маринка только и смогла протянуть:

— А-а-а-а… Тогда, да-а-а…

Степанова только в эту минуту вдруг вспомнила, что Зоя уже недели две с ней лишь созванивается, но не приходит, да и до этого она вела себя как-то странно. В голове промелькнуло воспоминание: однажды, месяца два назад, подруга хотела ей что-то сообщить, но кто-то отвлек Марину. А потом события неслись, как снежный ком и она полностью забыла о таинственном личике Зои. В трубке раздался смех Шергуна:

— Что? Новость так по голове стукнула, дар речи пропал! Мы с Зоенькой приедем, но эксплуатировать я ее не дам. Она рядом стоит. Трубку передаю…

Раздался шорох, приглушенный говор, а потом послышался голос Зои:

— Ты извини, что раньше не сказали. У тебя и так полно забот! Олег преувеличивает. Он просто беспокоится за меня. Не так уж сильно я маюсь. Мы будем через пару часов.

Марина проверила тесто и отправилась в ванную стирать. Немного отстирав руками грязь, забила в стиральную машинку первый комплект формы. Сама сходила и посмотрела на отстегивающиеся верхние куртки у бушлатов. Они тоже были не первой свежести. Женщина решительно стащили и их. Опустошила карманы, сложив все найденное на столе в кухне. Вернулась в ванную и замочила куртки. Отключила машинку. Вытащила комплект, сразу забила второй. Машинка гудела, а она старательно прополаскивала полевушку.

За полтора часа справилась со стиркой, развесив форму и мужское белье в ванной. Заглянула в спальню, чтобы полюбоваться на Костю. Он перевернулся на бок и спокойно спал. Лицо выглядело усталым. Сильная широкая ладонь выглядывала из-под щеки. Марина улыбнулась и отправилась на кухню.

Принялась разделывать тесто. Поставила противни с пирожками подходить и собралась заняться мясом, намереваясь порезать его и приготовить фарш. В дверь осторожно постучали. Уже потому, что с поста никто не позвонил, поняла, что прибыл кто-то свой и спокойно распахнула дверь. Это приехал генерал. За его спиной стоял солдат. И у Бредина и у его водителя руки были заняты сумками:

— Принимай! До звонка не дотянуться, пришлось носком ботинка постучать. Дверь тебе испачкал, на улице слякотно.

Она попросила:

— Евгений Владиславович, вы потише говорите. Мужики уставшие приехали. Спят.

Он скинул шинель и принюхался:

— Что-то у тебя пирогами пахнет или мне кажется?

— Правильно. Я пироги растворила. Сейчас Зоя с Олегом приедут. Помогут мне стол собрать.

Бредин покачал головой:

— Какая из нее помощница! Я месяц назад узнал, что она ребенка ждет. Сели чай пить: я, Олег и она. Я пирожные на стол поставил, а Зоя вдруг позеленела и бегом в туалет. Шергун мне объяснил, а сам аж светится от радости!

Марина посетовала:

— Я, к своему стыду, лишь сегодня узнала…

Генерал жестом приказал водителю выкладывать на стол продукты, спокойно ответил:

— Чего стыдиться? Если бы ты дома сидела, да забот не знала, тогда другое дело, а у тебя каждый день нервотрепка. Ох, втянул я тебя, Маринка, в грязь! Прости, не додумал!

Евгений Владиславович достал из пакета двух крупных кроликов:

— Вот они, красавцы! Ишь, какие жирные! Годятся? В общем так, я сам учиться буду кролика готовить. Специально сдал все дела заместителю. Тамару позвал, отказалась. Говорит, что тоже сюрприз готовить будет к твоему столу.

Повернулся к солдату:

— Игорь, а ты что встал, как истукан? Ну-ка, быстренько скидывай шинель и присоединяйся!

Бредин сбросил китель и галстук. Шофер последовал за шефом и тоже разделся. Евгений Владиславович спросил:

— Пару передников найдешь?

Марина как раз ставила пироги в духовку:

— Поставлю пирожки и дам. Рубашку сбрасывайте. Здесь жарко и вы ее быстро увозите. Тамара меня не поблагодарит. Водителю скажите…

Генерал махнул рукой и сбросил рубашку, оставшись сверху в тельняшке без рукавов. Игорь тоже освободился от рубашки. Марина загрузила обоих делами. Сама принялась за чистку овощей, часто отрываясь, чтобы поглядеть на выпекавшиеся пирожки. Потом позвонила на вахту вниз и попросила предупредить Шергунов, чтобы не звонили в дверь, а постучали. Только успела вытаскать пирожки из духовки, как в дверь пару раз стукнули. Это оказались Олег и Зоя, и тоже нагруженные сумками. Женщина ошеломленно уставилась на странный вид выглянувшего генерала. Из-под цветастого передника торчали брюки с лампасами и мягкие тапки:

— Евгений Владиславович, а вы что делаете?

— Учусь кролика готовить.

Олег понял в чем дело по восклицанию жены. Снимая куртку, довольно улыбнулся:

— Правильно! Вначале у Степановой рядовым был, теперь поваренком стал. Интересно, в кого она превратит тебя в следующий раз?

Генерал нашелся:

— В кого бы не превратила, лишь бы на пользу.

Марина поздравила чету Шергунов с будущим наследником:

— Зоя, Олег, вы действительно, извините меня. Ни черта не заметила, а ведь должна бы! Зоя, если тебе плохо от запахов, ты лучше сходи в гостиной телевизор посмотри, а я тут мужиков погоняю…

Она вдруг спохватилась:

— Евгений Владиславович, вы обедали? Игорь, есть хочешь?

Бредин отказался, а парень несколько смущенно ответил:

— Не отказался бы перекусить…

Степанова быстро разогрела остаток щей и вылила в тарелку. Бухнула ложку сметаны. Раздернула штору на кухонном окне и пригласила, поставив тарелку на подоконник:

— Бери табуретку и садись сюда. Стол занят, сам видишь.

Отрезала хлеба. Тут же положила несколько горячих пирожков на тарелку и налила стакан молока. Поставила перед солдатом. Спросила:

— Олег, Зоя, по пирожку не желаете? Только вытащила. Товарищ генерал, а вы как?

Бредин возмутился:

— Маринка, ты что, разозлить меня хочешь? Мы не в управлении. Я однажды сказал, что вне службы зови меня по имени, а ты словно издеваешься — «товарищ генерал»! Я и так знаю, кто я.

Маринка в шутку прищелкнула босыми пятками, прикрыла макушку левой рукой, а правой лихо козырнула. На ее беду на полу лежал кусочек мяса и она поскользнулась на нем, поворачиваясь к плите. Генерал не успел среагировать и она рухнула на него. Взмахнула рукой, расцарапив ногтем щеку мужчины. Силясь удержаться на ногах, крепко прижалась к начальнику грудью. Бредин не смог застопорить ее падение. Он слетел с табуретки головой в ноги к стоявшей у стола Зое, а Маринка оказалась на нем.

Бредин открыл глаза и увидел ноги Зои, обтянутые колготками, почти до бедер. Его голова лежала на ее ступне. Генерал почувствовал, что ему в грудь упирается нос Степановой. Фырканье от окна заставило его скосить глаза в ту сторону: его водитель откровенно хохотал, уткнувшись носом в скрещенные на подоконнике руки. Марина оперлась на грудь генерала рукой и скатилась с него. Встала, смущенно пискнув:

— Извините, товарищ генерал!

И тут же отвернулась. Ее плечи тряслись от беззвучного гогота. Зоя рассказывала все, что произошло, мужу, давясь смехом. Шергун тоже смеялся. Генерал с трудом встал. Поглядел на хохочущих друзей и с деланной обидой сказал:

— Я бы предпочел, чтоб меня так уронили на постель, а не на пол. Как я теперь царапину на лице жене объясню?

Олег высказался:

— Ну вот, Маринка превратила тебя в матрас! Мы Тамаре расскажем, что произошло, поймет. Она у тебя мировая!

Бредин рассмеялся после этих слов. Степанова спросила, когда немного поуспокоилась:

— Жень, сильно стукнулся? Может полотенце приложить со льдом?

— Если только на спину. Мой затылок ноги Зои спасли, я на них упал. Вот у нее наверняка синяк появился.

Женщина отрицательно покачала головой:

— Да вы затылком мне по икрам проехались и все.

В доме напротив уже не молодой мужчина, колдовавший возле затемненного окна с фото- и киноаппаратурой, довольно потер руки: за такие кадры депутаты могли отвалить ему не мало денег, а уж подретушировать и убрать некоторых персонажей — это дело техники. Но он не спешил продавать снимки, решив понаблюдать еще пару недель «за объектом».